– Хотите, я провожу вас дальше? – спросил Готорн. – Не всем этого хочется, но некоторые любят, чтобы их провожали, пока они не растают. Странные фокусы выкидывает сознание.
– Я попробую сам, – сказал я. – А вы будете здесь, когда я приду снова? Или все к тому времени изменится?
– Не морочьте себе голову. В любом случае это будем мы. Конечно, вы увидели далеко не все. Верхушку айсберга – так у вас говорят? Мы и в самом деле очень большая организация.
– Тогда до следующей встречи, – сказал я. – Пока!
Я крепко зажал латунный логотип в кулаке. Если я и потеряю его, то не по своей вине.
Я повернулся и зашагал по той же дорожке, которой пришел сюда час назад. Странное тепло окутывало меня. Мне понравилось здесь. Мне очень понравилось здесь.
Далеко ли я так пройду? Я свернул в сторону от мощеной дорожки, и под ногами захрустел гравий парковочной площадки.
Я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на здание, закрепить его в памяти. Огромный ангар и протянувшийся в сторону от аэродрома ряд служебных зданий.
Я так мало увидел. Приемную, галерею, ангар, парковочную площадку. Беглый взгляд на окрестности.
Почему она – Лаура Бристоль – не пришла? Обещала ведь показать мне все.
Сколько людей работает в этой компании, чем они занимаются? Организация оказывает некоторые услуги, сказал Готорн.
Какие услуги?
Авиаконструкторские, конечно.
А еще что?
Я еще раз поднялся на возвышение, чтобы оглядеть аэродром. Золотисто-белый Киттен, уже закрытый, выруливал к траве, готовясь к первому полету. Рев мотора на этом расстоянии был едва слышен.
Зрелище не таяло. Я снова обвел глазами все вокруг. В следующий раз я обязательно полечу, подумал я.
Глубокий вздох, чтобы расслабилось тело. Еще один, чтобы расслабилось сознание. Еще один…
– Ричард! – откуда-то издали донесся женский голос.
– Ричард, подождите!
Я пробежал глазами по дорожке. Лаура Бристоль у автомобильной стоянки махала мне рукой.
– Еще минутку!
Мы встретились у живой изгороди, росшей вдоль дороги к ангару.
– Извините, я не могла прийти раньше, – сказала она. – Мне так хотелось показать вам здесь разные вещи.
– Спасибо, – сказал я. – А мне так хотелось, чтобы мне их показали. Теперь уже в следующий раз?
– Мне нужен ваш совет, – сказала она. – Можно задержать вас на минуту?
– На столько минут, сколько это позволит мне оставаться здесь, – ответил я.
Какое удовольствие, подумал я, любоваться на эти черные глаза не мгновение, а дольше.
– Я быстро, – сказала она. – Компания предложила мне участие в разработке диска частичного давления. Это страшно интересно, но я подумала, может быть, у вас… вы ведь ближе к тому времени. Я хотела вас спросить, что вы думаете о самой идее.
– Диск частичного давления? Боюсь, это мне ни о чем не говорит…
Ее не смутило мое невежество, она тут же стала объяснять:
– Это способ воздушного транспортирования. Контролируется давление на поверхностях диска, и атмосфера толкает диск в сторону более низкого давления. Этот принцип позволяет передвигаться с очень большой скоростью, поскольку нет звукового барьера: аппарат фактически движется не в воздухе, а в области частичного вакуума, в самом его эпицентре…
Ее глаза встретились с моими, и она остановилась.
– Ну, это я так, между прочим, – сказала она. – Суть дела в том, что мне предлагают работать в подразделении нашей компании, которое находится в будущем времени, на несколько столетий впереди. Но оно все же остается параллельным вашему времени, и я подумала, что, может быть, вы согласитесь немного рассказать мне о нем, то есть о времени, в котором вы живете. Мне мельком показали ваш мир, и это потрясающе, но там повсюду масса высокой технологии, и я должна сознаться, что не привыкла к такому…
Мне следовало рассказать ей хотя бы о некоторых преимуществах и недостатках жизни среди более высоких, чем в Даксфорде, технологий; но прежде чем моя вежливость призвала на помощь разум, я выпалил:
– Не соглашайтесь.
От удивления у нее даже рот раскрылся, а глаза вопросительно уставились на меня.
– Ричард, я не просила вас принимать решение. Я надеялась, что вы можете…
– Ох, простите меня, – сказал я, – как глупо с моей стороны.
Я стал искать объяснение и сразу же нашел его:
– Лаура, я беглец. Я бежал от высоких технологий. И поэтому я здесь. В том мире, где я живу, мой малыш Каб устарел почти на семьдесят лет, это антиквариат. Все остальное…
Она кивнула. Стоило ли мне продолжать?
– Это большая возможность, – сказала она.
– Возможность… чего?
– Ну, учиться. Расти. Изменяться.
– Вы летаете на Киттене, не правда ли?
– Да, – растерянно кивнула она. – Компания очень охотно помогает нам в летной практике. Разрешение на полеты класса А я получила еще год назад.
– Так вот, если вы отправитесь в двадцать третье столетие, то будете проектировать диски, летающие с гиперскоростью. Где же ветер?
Она внимательно всматривалась в мое лицо.
– Вы будете скучать по нему, – продолжал я. – По грохоту четырех цилиндров и свисту деревянного пропеллера, по пению ветра в натянутых тросах. Вы будете скучать по всем людям, которые знают эту музыку, которые создают ее.