А стихи сочиняют сновидцы.
Теперь признаюсь вам, и не обессудьте: я занял вас этими рассуждениями, чтобы оставить бегемота одного, наедине со своей радостью. В такие минуты хочется побыть одному.
Но вернёмся к бегемоту.
Помните — он зачарованно смотрел на пёструю долину, и сердце у него колотилось от восторга.
Мы оставили его весёлым, а теперь он стоял грустный, уронив голову.
Отчего он загрустил?
Оттого, что боялся — исчезнет сейчас долина, и он опять будет лежать в мутной луже. И решил бегемот не смыкать глаз, дождаться того, кто привёл его сюда, и попросить не уводить обратно. А если тот не согласится, то бегемот заупрямится. «Пускай попробует перенести силой», — погрозился он… Но знал, что ничего не сумеет сделать: тот, кто привёл его, вернёт назад, когда вздумает.
Грустно было бегемоту…
А над долиной порхали бабочки.
Одна из них подлетела к бегемоту и спросила, что его опечалило.
Голос бабочки был очень знакомый.
— Это ты привела меня сюда? — спросил он.
— Да, я.
«Неужели это она переносила меня сюда? Как ей удавалось, такой крохотной? И почему они, эти красивые бабочки, не порхали тогда над цветами?» — удивился бегемот.
Но особенно волновало его другое.
— Я должен вернуться назад?
— Почему? — удивилась пёстрая, яркокрылая бабочка.
— Но ведь раньше я всегда возвращалась к луже.
— А разве ты бывал уже здесь?
«Значит, не она переносила меня прежде. Может, не уведёт назад, или хотя бы оставит подольше?», — с надеждой подумал бегемот и сказал:
— Я часто бывал тут, но никогда не видел вас.
— А как ты попадал сюда?
— Не знаю, лежал себе в луже, а когда закрывал глаза, я оказывался в этой долине. Кто-то приносил и уносил меня.
Бабочка просияла. Она-то знала, почему её потянуло полететь за тридевять земель и привести сюда именно этого дремавшего в огромной луже бегемота. Бабочка знала, что он сновидец. Не ведала только, что ему снилась именно эта долина.
— Ты эту долину видел во сне.
— А что это такое… сон?
— Сон — это картина, но в твоей голове, в твоём воображении, когда ты спишь. Никуда тебя не переносили, ты лежал в луже и видел то, что представлялось твоим глазам, — видел сон.
— Значит, всё было сном? — снова опечалился бегемот. — Неужели и эта долина сон, и…
Он не договорил, но бабочка догадалась, что он хотел сказать.
«Обо мне сожалеет, думает, что и я снюсь ему»— мелькнуло у бабочки.
— Не бойся, сейчас ты всё видишь наяву.
— Наяву?
— Да, долина такая же настоящая, как и лужа, например.
— А можно мне остаться тут навсегда, любоваться цветами? — робко спросил бегемот.
— Конечно.
— Спасибо. — Бегемот присел на горке и со вздохом воскликнул: — Как чудесно!
Бабочка отлетела, опустилась на цветок и позвала бегемота:
— Иди, походи здесь.
— Нет, нет, я растопчу цветы, — испуганно сказал он и заплакал, потому что во сне именно этого хотелось ему всегда — походить по цветущей долине. Нет, не мог он этого сделать ни сейчас, ни во сне.
— Не бойся, иди, — снова позвала бабочка.
— Жалко цветы.
— Ты не повредишь их, поверь.
— Я очень тяжёлый.
— Ничего, иди, решайся, — стали уговаривать и другие бабочки, подлетев к нему.
— Ничего, что я тяжёлый, да? — волнуясь и радуясь, спросил бегемот.
— Закрой глаза и встань, — сказала ему яркокрылая бабочка.
Он закрыл глаза.
— Сделай шаг.
— Сюда, сюда ступай, — зашептали и другие бабочки.