И неожиданно — взлетел!
Полетел над цветами. У него дух захватило от восторга, не то на всю долину прокричал бы:
— Я летаю, летаю! Э-э-эй!
— Э-э-эй, летает бегемот, летает!
Но это уже воскликнул я, снова вмешавшись в рассказ.
Что делать, хочу, чтобы все узнали, какое произошла чудо!
Да только кому об этом известно?
Мне да вам.
Давайте поступим так: Если сейчас ночь, не будите соседей, а если день и если вам передалась радость бегемота, распахните окно и выкрикните:
— Бегемот летает, бегемот стал летать! Э-э-эй!.. Во дворе наверняка играют дети. Они прервут игру и, задрав головы, глянут вверх — кто это там кричит!
Не будем обольщаться. Среди них найдутся насмешники, что ничему не верят, и пренебрежительно бросят: «Ладно врать-то» — да и сплюнут, может быть, гадко.
Но кто-нибудь из ребят доверчиво переспросит:
— Летать стал?
— Да, да, летать! — крикнете вы.
— Бегемот?!
— Да, бегемот!
Мальчишка (а может быть, это будет девочка) замрёт удивлённо, а потом сорвётся с места и побежит.
Побежит вприпрыжку и будет повторять:
— Бегемот летает! Бегемот летает!
И я твёрдо знаю — он (а может быть, она) сновидец!
И хотя я не видел его, готов поспорить, что он умеет быть настоящим другом. Такой не наябедничает и не выйдет во двор с яблоком, чтобы съесть его при всех одному.
Летал наш бегемот среди бабочек.
Любовался красивыми цветами.
Потом он опустился совсем низко и увидел в росинке своё отражение. Своё и солнца.
Летал бегемот, а вокруг него вели хоровод бабочки.
Потом его бабочка-проводница села на голубой цветок.
— Иди, сядь и ты, — позвала она бегемота.
— Как же я сяду, такой огромный!
— Иди, не бойся!
Бегемот подлетел и опустился на цветок рядом с бабочкой.
А цветку хоть бы что, будто и не садился на него никто. Стебелёк даже не изогнулся.
Нет ничего легче и нежней бегемота, у которого сбылся сон.
В Маленьком городе очень любили театр.
Как только появлялись афиши, извещавшие о премьере, у билетных касс сразу возникали очереди, а потом все, как праздника, ждали представления.
Наступал желанный день, и ближе к вечеру горожане наряжались в свои лучшие одежды и отправлялись в театр.
Шли не спеша, мужчины вели женщин под руку. По пути покупали цветы, встречали знакомых и, беседуя, продолжали идти вместе.
Они вспоминали постановки прошлых лет и о персонажах пьес высказывались как о реальных людях.
Короче говоря, горожане любили театр истинной любовью.
Разговаривая о театре, они особенно часто касались одного известного артиста.
Артист этот был обыкновенным человеком.
Не выделялся среди других ни красивой внешностью, ни зычным голосом. Многие в труппе пели, танцевали и фехтовали лучше него и даже сальто выполняли куда более ловко.
Но всё равно, когда на сцене появлялся артист, в зале уже не бывало равнодушного зрителя.
Люди веселились, если он веселился, и печалились, если он печалился, вместе с ним страдали или вспыхивали гневом.
И когда он, раскинув руки, приближался к рампе и устремлял взгляд к невидимому небу, зрителям тоже хотелось устремиться ввысь в вольном полёте…
По пути в театр горожане обсуждали спектакли, в которых участвовал этот артист, но никогда не касались спектакля, на который шли.
Не думайте, что они сомневались в игре любимого артиста.
Нет, они сомневались в другом.
Артист нередко опаздывал на спектакль, а случалось, и вовсе не являлся.
И не потому, что зазнался, считал себя самым лучшим артистом, которому всё дозволено, дескать.