Одиннадцатый шаг состоял в том, чтобы медленно провести пальцами по левой груди до самого соска, который стал твердым и подрагивал. Римо улыбнулся. Следующим был двенадцатый шаг. Римо снял руку с груди Марии и начал медленно передвигать ее вниз. Но тут Мария вдруг вся вскинулась и оседлала Римо, обхватив его и поглотив всего целиком. Ее глаза пылали жарким черным огнем, рот непроизвольно приоткрылся, обнажив зубы.
– На все, до конца, – вскрикнула она, – ради Фиделя!
– До конца, – вяло согласился Римо.
Когда она склонилась лицом к его шее и коснулась кожи чубами, он слегка покачал головой. Опять этот проклятый одиннадцатый шаг!.. Когда-нибудь Римо все же проведет двенадцатый шаг. Когда-нибудь…
Возможно, он делает что-то не так. Нужно будет спросить Чиуна. Но сейчас ему некогда было думать об этом. Он входил уже в последний, тридцать седьмой шаг. Глубоко, глубоко и оставался в нем очень долго. Гораздо дольше, чем Мария находилась в нем когда-либо прежде. Когда этот шаг закончился, Мария упала с Римо и легла на спину, глядя в потолок остекленевшими, ничего не видящими глазами.
– Ты не имела отношения к тем убийствам? – спросил Римо.
– Нет, – прошептала она, – я потерпела неудачу.
– Почему?
– Я пошла на все, а ты мне так и не рассказал того, что я хотела узнать.
– Это потому, что я ничего не знаю, – сказал Римо.
– Не дури мне голову, американец. Ведь ты хранитель конституции.
– Правда. Я ничего не знаю. Если бы знал, рассказал тебе все.
– Несколько человек, которые были брейкерами по торговле…
– Брокерами, – сказал Римо.
– Да, брокеры и строительные подрядчики были убиты из-за Филдинга. Что ты знаешь об этом?
– Ничего. Я думал, ты знаешь. – Здесь что-то мелькнуло в голове у Римо, Ему припомнилось… Да, да, убитые строители. Точно, Джордан тогда упомянул это, перед тем как Римо убил его. Но Джордан не успел ничего сказать про строителей. Они-то здесь при чем?
– Подрядчики-строители? – переспросил он Марию – Какие строители?
– Наши разведчики не знают этого. Они считают, это имеет какое-то отношение к складу Филдинга в Денвере. Я должна осмотреть его. Я не могу подвести свою страну.
– Не огорчайся. В этой гостинице всегда найдется место для другой Марии Гонзалес!
– Я не имею ничего общего с этой гостиницей. Я здесь только для того, чтобы достать секрет "Чудесного зерна" для моей родины.
– Даже если ты потерпишь неудачу, что из того? Я знаю Филдинга. Он собирается продавать его дешево, почти задаром. Зачем платить за то, что можно будет получить в подарок?
– Ты не понимаешь, что такое преданность социализму, – сказала Мария и внимательно посмотрела на Римо. – И что такое капиталистическая алчность.
– Возможно.
В этот момент их разговор был прерван стуком в дверь. Римо легко поднялся и, подойдя к двери, приоткрыл ее. В щель был виден какой-то мужчина Он сказал:
– Я хочу видеть Марию.
– Вы с ней знакомы? – спросил Римо.
– Да. Я был здесь на прошлой неделе.
– Тогда здесь была другая Мария, – сказал Римо.
– Я хочу видеть Марию. Я пришел, чтобы увидеть ее. Я хочу ее видеть Я не хочу ждать. Я должен видеть ее немедленно.
– Уходите, – сказал Римо.
Мужчина топнул ногой.
– Я никуда не уйду отсюда. Я хочу видеть Марию. Вы не имеете права мешать мне встречаться с Марией. Кто вы такой? Дайте мне увидеться с Марией.
Когда мы закончим с ней, мы станем есть сандвичи с ветчиной, салатом и помидорами. На поджаренном хлебе. Я хочу сандвич. С майонезом. И поджаренный ломтик хлеба. Пшеничного хлеба. Напротив через улицу, у Уимпла, есть очень хороший пшеничный хлеб. Я хочу туда. Мне нужен сандвич. Почему вы мешаете мне пойти туда и получить сандвич? Я сейчас пойду туда, и если там уже не будет пшеничных сандвичей, это будет ваша вина. Вы задерживаете меня здесь своими разговорами. Я хочу есть…
– А как же Мария? – спросил Римо.
– Мария? Какая Мария?.. – спросил мужчина и зашагал прочь по коридору.
Правда, он не столько шагал, сколько подпрыгивал, как кролик или как ребенок, который знает, что где-то рядом должен быть туалет, и хочет найти его до того, как намочит свои штанишки.
Римо подождал еще немного, не закрывая двери, желая убедиться, что этот Братец Кролик не передумает и не прискачет назад. Только услышав, как в конце коридора захлопнулась дверь лифта, он вернулся в комнату.
– Кто это? – спросила Мария.
– Не знаю. Либо Шалтай-Болтай, либо Ципка Пенни.
– Я с ним не знакома, – сказала Мария. Тут только Римо заметил, что она встала с постели и уже полностью оделась.
– Куда ты торопишься? – спросил он.
– В Денвер. Посмотреть, что там за склад… Ты меня всю высосал…
Правильно ли я употребляю это слово?
– Почти, – сказал Римо.
– Ладно, ты высосал меня, а я тебя, и мы выяснили, что мы оба ничего не знаем. Теперь я поеду в Денвер, посмотреть на склад Филдинга. Постараюсь выяснить, что там такое. – Она улыбнулась. – Ты был просто замечателен. Мне очень понравилось.
– Я ничего не скажу Фиделю, – сказал Римо.
Но Мария уже не слышала его. Она вышла из комнаты и исчезла. Еще мгновение Римо смотрел на захлопнувшуюся дверь, потом тяжело вздохнул и стал одеваться.
Семь секретарш не знали, где находится мистер Джеймс Филдинг. Восьмая и девятая знали, но не пожелали говорить. Десятая знала и сказала. Но лишь после того, как Римо пригрозил ей, что если она не скажет, то он не придет к ней вечером и не объяснит при очень тесном общении, почему у него такое жесткое лицо и такие темные глаза.
Филдинг занимал роскошные апартаменты в надстройке на крыше отеля Уолден. Этот отель отличался от гостиницы Нидхэм наличием горячей воды, безупречной чистотой и отсутствием подозрительных постояльцев, почему-то поголовно называющих себя Джонами Смитами.