- Кто ты и почему залез на мою машину? - внятнее проговорил Дитрих.
В глазах у него прыгали цветные пятна и кружились сотни крохотных мандаринчиков, и он с ужасом думал о том, как описать в журнале это существо и свой разговор с ним.
Мандарин-абажур ничуть не обиделся на сердитый тон и вообще повел себя совершенно спокойно, будто он каждый божий день лазил по секретным немецким танкам и на него орали недовольные конструкторы.
- Видишь ли, дружок! Она уже не твоя, она принадлежит истории. - Тут мандарин задумался. - Вместе с тобой, конечно. И тебе придется с этим мириться.
Это и была соломинка, которая сломала хребет верблюду. Принадлежать истории вместе со своим танком фон Морунген отчего-то категорически не захотел. И мы можем попытаться его понять. Виданное ли это дело - обсуждать свой сложный путь в истории с каким-то ошеломительным существом, относительно которого неясно даже, существует ли оно на самом деле или является сложной галлюцинацией.
Майор даже замахнулся на странное создание и воскликнул "кыш!", как вдруг со стороны пещеры донесся веселый голос Хруммсы:
- Кого я вижу? Хухичета! Здоров, дружище! Все еще странствуешь по свету, собираешь материал для книги?
Дитрих потряс головой, зажмурился, произнес в пространство: "Хухичета!!!" Казалось, вот-вот - и из ушей у него повалит дым.
Хухичета продолжал все так же мило улыбаться. Затем майор строго воззрился на полиглота и со зверским выражением лица произнес:
- Скажите своему другу, чтобы он немедленно слез с секретного танка. Это приказ! Иначе я буду вынужден принять меры...
Хруммса отвечал громким шепотом:
- Тише, тише, майор, не то остальные подумают, что вы сошли с ума. Вы что, не слышали? Это Хухичета - странствующий дух философии. Его сейчас никто, кроме нас с вами, не видит, так что ведите себя сдержанно, как подобает мужчине, аристократу и немецкому офицеру!
Морунген прикинул, как напишет, что сгонял с танка странствующего духа философии ярко-оранжевого цвета и шарообразной формы - с тоненькими ножками и ручками, и даже зажмурился от ужаса.
- Этот абажур - дух философии?
- Нет, дружок, ты очень плохо воспитан, - констатировал Хухичета. Немудрено, что все так закончилось.
- Относись к этому философски, - посоветовал Хруммса.
- А я требую, чтобы все соблюдали порядок и дисциплину! - настаивал Дитрих, не желая даже уточнять, что и чем именно закончилось. Голова у него шла кругом.
Хруммса состроил гримаску и обратился к приятелю:
- Хухичета, сделай одолжение нашему майору, спустись вниз. А то он такой нервный, когда речь заходит о его любимом жлезьпыхе, что я за него начинаю беспокоиться.
Дух философии исчез с башни - растворился в воздухе и проявился уже на веточке ближайшего дерева, где и повис, словно огромный плод:
- Всегда пожалуйста.
Морунген, все еще сердясь, обратился к Хруммсе:
- Так-то лучше. Мы ведь все-таки на фронте, а не на ярмарке, к тому же я вашего Хухичету вижу в первый раз, слава богу! Почему я должен верить, что он дух философии, а не русский шпион?
Дух и полиглот весело переглянулись:
- Хухичета, - спросил Хруммса, - ты готов быть русским шпионом?
Хухичета с готовностью ответил:
- Нет! Я не пью, не курю и не ругаюсь матом.
Хруммса обратился к Дитриху:
- Вот видите, герр майор, а вы заладили: русский шпион, русский шпион. Наверное, ни одного живьем не видели?
Морунген засмущался:
- Я ученый, конструктор, танкист, наконец, а не разведчик. И я обязан по инструкции в каждом проявляющем повышенный интерес к моему танку видеть шпиона. А мнение, что все русские курят, пьют и ругаются, - совершеннейшая ерунда. Такое могут выдумать только сами русские.
Хруммса задумался:
- Если судить по моему доброму знакомому, господину Бользену, то вы, вероятно, правы. Некоторые русские в виде исключения могут в совершенстве владеть лишь одним из трех этих искусств. Правда, если это не приходится на день Красной Армии, 9 Мая, 7 Ноября, собственный день рождения, день рождения жены, провал резидента, аванс и получку... в общем, всего сейчас не перечислишь.
Морунген смотрел на Хруммсу как на знатока и сумасшедшего в одном лице.
- Надо было перед отправкой сюда пройти курсы в разведшколе СД, а то чувствую себя как младенец, лишившийся матери.
Хухичета поболтал ножками на веточке:
- Не огорчайся, мой юный друг. У тебя еще все-все впереди. Если не погибнешь, конечно...
Дитрих печально посмотрел на оранжевый шар:
- Как у вас тут говорят, спасибо на добром слове.
Хухичета отчего-то развеселился:
- Пока с вами Хруммса, бояться нечего. Вот когда он смоется, то пиши пропало.
Хруммса заинтересовался:
- А ну-ка, ну-ка, интриган ("Кто это ценит?" - отмахнулся польщенный дух), поведай мне, что нас там ждет впереди такое страшное, что мне придется сматываться?
Хухичета спокойно заметил:
- Да собственно, ничего особенного. Все как обычно - война и немцы.
Морунген заинтересовался:
- Что? Где-то рядом есть линия фронта?
Хухичета подмигнул встревоженному Хруммсе, чтобы Дитрих не заметил:
- Где-то наверняка есть линия фронта.