Завтрак в королевском замке проходил на редкость уныло - за столом не было никого, кроме Виктора. Слуги с несколько испуганным видом вносили блюда, но Его Высочество к ним почти не притрагивался - даже своей любимой овсянки он съел не более трех ложек, а затем отставил тарелку в сторону.
Когда слуги унесли немногочисленную посуду, Виктор попросил Теофила остаться:
- Судя по всему, скоро сюда явятся наши славные рыцари... Вернее, они уже давно были бы тут, если бы по ночам поменьше бражничали, а утром вставали пораньше.
- Прикажете запереть ворота? - почтительно спросил Теофил.
- Нет-нет, как раз наоборот - раскройте их настежь! - Губы Виктора тронула чуть заметная усмешка. - Что толку, если рыцари их сломают? А дядюшке потом чинить...
- Будет исполнено, - кивнул слуга.
- А прислугу уведите подальше, - продолжал Виктор. - Лучше бы вовсе из замка. Или куда-нибудь в хозяйственные постройки.
- Зачем, Ваше Высочество? - несколько удивился Теофил.
- Я не хотел бы, чтобы кто-то из вас попал под горячую руку, когда тут начнется... - Виктор задумался над тем, каким словом обозначить то, что начнется, когда в замок вломятся господа рыцари, но, так и не найдя достаточно яркого обозначения, заговорил о другом: - Кстати, а что Марфа?
- Ее Светлость изволит почивать, - невозмутимо ответствовал Теофил. - Но возле нее неотступно находится Кузьма Иваныч, так что для беспокойства нет причин. Прикажете ее разбудить?
- Нет-нет, пусть почивает и дальше. Ей лучше этого не видеть... - Виктор тяжко вздохнул и задумался о чем-то своем.
- Разрешите выполнять приказания? - прервал Теофил тягостное молчание. Виктор рассеянно кивнул. - Стало быть, открыть ворота и увести прислугу. Других повелений не будет?
- Нет-нет, это все. И если я вам понадоблюсь, то буду у себя в рабочей горнице.
Теофил молча поклонился и, немного помедлив, покинул трапезную. На пороге он украдкой обернулся - Виктор все так же неподвижно сидел за столом.
***
Анна Сергеевна быстро шагала по дороге, петляющей среди болот, а за ней, то и дело отставая, семенил Каширский.
- Да что вы там плететесь?! - бранилась госпожа Глухарева. - Хотите, чтобы нас рыцари схватили, туды их растуды!
- Анна Сергеевна, а куда мы идем? - робко спросил Каширский, с трудом догнав свою спутницу.
- А если б я знала! - раздраженно бросила Анна Сергеевна. - В Кислоярск нам хода нет - мы там на три года вперед "наследили". В Белую Пущу нельзя. Мы ж все ихние задания завалили к чертям собачьим, теперь на глаза упырям лучше не попадаться...
- А что так?
- Вам напомнить? Извольте. Дубова мы упустили? - упустили. Покровского не застрелили? - не застрелили. Наконец, самозванку не зарезали? - не зарезали, черт побери!
- Но ведь нам всякий раз препятствовали объективные обстоятельства, осторожно возразил Каширский.
- Это вы объясняйте не мне, а барону Альберту, - желчно хмыкнула Анна Сергеевна. - Но лично я в Белую Пущу больше не ходок...
- Ой, кто это? - вдруг испуганно пискнул Каширский.
- Где? - обернулась Глухарева.
- Вон там, на болоте.
Приглядевшись, Анна Сергеевна увидела, как на некотором расстоянии от них по болоту медленно бредет какой-то человек с мешком за плечами.
- Это по наши души! - истерично вскричал Каширский. - Теперь нас будут судить за покушение на убийство! Вот к чему привели ваши авантюры...
- А по-моему, это Иван Покровский, - не обращая внимания на вопли своего спутника, злобно проговорила Анна Сергеевна. - Я слышала, что он как раз крутится тут на болоте. Это очень кстати...
- На что он вам? - пожал плечами Каширский.
- Болван! - вспылила Анна Сергеевна. - Убьем, а башку отнесем Альберту - хоть какая, но отмазка!
- Зачем отягощать свою душу новым злодеянием? - возразил Каширский. Тем более что барона Альберта вроде бы Покровский больше не интересует...
- Вы что, праведником решили заделаться? - насмешливо процедила Глухарева. - Вот до чего доводит чтение ваших идиотских богословских трактатов!
- Да нет, Анна Сергеевна, просто я стараюсь соразмерять цели и действия. И в данном случае нахожу... м-м-м... ампутацию головы нецелесообразной. Тем более что этот субъект - по определению не Иван Покровский.
- С чего вы взяли?
- Видите ли, настоящий господин Покровский известен трезвым образом жизни, а вы приглядитесь к тому человеку на болоте - траектория его движения выдает сильную степень алкогольной интоксикации.
Приглядевшись внимательно, Анна Сергеевна была вынуждена признать правоту своего подельника. Разумеется, беглые авантюристы и не подозревали, что "нетрезвой" походке путник был обязан чудо-клубочку, старавшемуся указать наиболее безопасный путь через очередное топкое место. А на болоте, как известно, прямые пути не всегда самые лучшие.
Так Чумичкин волшебный клубок еще раз выручил Ивана-царевича. А Анна Сергеевна и Каширский, привычно перебраниваясь, продолжали свое бесславное отступление в полную неизвестность.
***
Рыцари удивленно топтались перед распахнутыми воротами королевского замка и решали, что им делать. Они ждали чего угодно, но только не этого.
- Да, весьма странно, - вздохнул король Александр. Он сидел на белом коне, но, в отличие от господ рыцарей, был без доспехов и даже без меча. Казалось, что Его Величество относится к предстоящей миссии как к чему-то не слишком серьезному.
- Что они там, совсем с ума посходили? - кипятился Беовульф. - Или так перепугались, что все разбежались и даже ворот не прикрыли! - Доблестный рыцарь пнул сапожищем одну из створок. Та жалобно скрипнула.
- А вдруг это ловушка? - предположил дон Альфонсо. - Дескать, добро пожаловать вовнутрь, а там...
- Это еще кто кого! - загоготал Беовульф. - Ваше Величество, последнее слово за вами - решайтесь!
Александр глянул на Зигфрида:
- Давайте положимся на мнение настоящего знатока военного дела.
- Идем внутрь, - немного поразмыслив, распорядился Зигфрид. И, обернувшись к Чаликовой, добавил: - Только вам, сударыня, лучше бы остаться снаружи...
- Да как же так! - воскликнула Надя, взмахнув небольшим мечом, позаимствованным из обширной коллекции Беовульфа. - Долг журналиста всегда быть на передовой. И в Карабахе, и в Абхазии, и в Приднестровье, я нигде пулям не кланялась... Всегда с лейкой и блокнотом, а вы мне подождите снаружи!
Хотя славные рыцари из ее путаной речи не поняли ни слова, но страстность, с какой Надя говорила, произвела на них изрядное впечатление.