Бэйлор сменил шелка, которые носил, на шерсть и холст, более приличные его званию. Он давно понял, что проявлять скромность разумно, а кроме того, это помогает заключать более выгодные сделки.
Он прошел в маленькую приемную, которую называл своей, - столь же голую, сколь изукрашены были его покои. Его ждал безобразный калека торговец живым товаром Фискель.
- Не надо вставать, друг мой. - Бэйлор с отвращением смотрел, как тот пытается подняться со стула. - Как поживаете?
- Все хорошо. Перевал мы миновали благополучно. - Разговаривая, Фискель брызгал слюной, и Бэйлор с трудом подавил желание убрать руку.
- Что же вы для меня припасли? Жительницу Анниса? - Аннис славился по всему Северу красотой своих женщин.
- Нет, уроженку Королевств. - Пронзительный голос торговца терзал Бэйлору слух.
- Женщины из Королевств все дурнушки, и характер у них скверный.
- Только не эта - она красавица. И воспитана как знатная дама.
- Дочь дворянина?
- Незаконная, - кивнул Фискель.
- Ну что ж, ведите ее сюда, - нетерпеливо бросил управитель.
- Полноте, Бэйлор. Вы же знаете, что я всегда договариваюсь о начальной цене, прежде чем показать товар.
- И сколько же?
Фискель развалился на стуле.
- Пятьсот золотых.
- Не смешите меня. Это, по-вашему, начальная цена? - Сумма, названная Фискелем, втрое превышала ту, которую запрашивали обычно.
Торговец, стиснув трость, приготовился встать.
- Ну что ж, придется устраивать свои дела в другом месте.
Любопытство Бэйлора было задето. Он не мог отпустить торговца, не увидав женщины, за которую запросили такую цену. Положив руку на плечо Фискелю, он сказал:
- К чему так спешить, мой друг? Останьтесь, выпьем по чарке вина.
- Я не пью, не завершив дела, Бэйлор, как и вы.
Они воззрились друг на друга.
- Триста, - сказал Бэйлор, - и вы покажете мне ее сей же час.
- Пятьсот - или вы ее вовсе не увидите.
Так дела не делаются - или он, Бэйлор, в чем-то поотстал? Будь проклят Фискель! Вся беда заключалась в том, что Бэйлору непременно надо было видеть эту девушку. Может, хоть она займет герцога дольше, чем на неделю.
- Ну хорошо, четыреста. Это мое последнее слово.
- Нет, не пойдет. - Здоровый глаз Фискеля хитро мерцал. - Послушайте, Бэйлор, мы с вами знаем друг друга много лет. Стал бы я спрашивать такую цену, не будучи уверен в своем товаре?
- Ладно, пятьсот. Но я не обещаю, что куплю ее.
Фискель встал:
- Вы ее купите.
Длинные изящные пальцы Алиши впивались в тело, как когти. Она ни на миг не отпустила Мелли с тех пор, как они вошли во дворец. Мелли ненавидела эту женщину. Все утро та скребла ее и выщипывала, точно тушку фазана, на Мелли надели новое платье, волосы украсили лентами, а запястья и шею жемчугом. Алиша не знала жалости, пуская в ход жесткие щетки, щипчики, зубочистки и едкие мази.
Фискель возвратился. Когда Мелли увидела, как он хромает через двор, по спине у нее прошел озноб. Алиша еще сильнее сжала ей руку, увлекая ее навстречу Фискелю.
- Он согласен с ценой? - спросила не по-обычному взволнованная Алиша.
Запыхавшийся Фискель тяжело оперся на клюку.
- Да. Ступайте за мной. Надо показать ему товар, пока любопытство не угасло.
Товар? Это слово очень не понравилось Мелли. Она уперлась, отказываясь двинуться с места. Они находились в одном из внутренних дворов, и у фонтанов и кустарников гуляли дамы и кавалеры. Она могла бы позвать их на помощь, сказать, что она дворянка. Но она далеко от дома, и вряд ли имя Мейбора знакомо бренцам. А если даже и знакомо, с отца станется просто-напросто отказаться от нее.
Она попала в западню. Фискель и Алиша не спускали с нее глаз. Ее не выпускали из фургона целую неделю. Все, вплоть до пользования ночным горшком, приходилось делать на глазах у хитрой улыбчивой Алиши. Сначала Мелли держалась настороже, высматривала случай убежать и постоянно ощупывала нож под платьем, но случая не представлялось, и настороженность сменилась раздумьем. Придумывая планы побега, Мелли решила, что лучше всего будет дождаться, когда ее продадут. Тот, кто купит ее, не успеет ею попользоваться - она сразу улизнет от него.
Так ей по крайней мере казалось всего несколько часов назад. Когда они вчера поздней ночью въехали в Брен, у нее и в мыслях не было оказаться в герцогском дворце. Отсюда так легко не сбежишь. Все тут вроде бы нараспашку - снуют слуги, прогуливаются придворные, - но на каждом углу стоят часовые, и от подъемных решеток пахнет свежим маслом.
Пальцы Алиши добрались до кости, и Мелли шагнула вперед. Пока они шли по дворцу, на них оборачивались с понимающим видом. Наконец они пришли к маленькой деревянной дверце близ той, что вела на кухню. Фискель остановился и поднял палку, целясь Мелли в грудь.
- Одно лишнее слово, милочка, и я тебе все ребра переломаю. Ты останешься здесь, - сказал он Алише.
Фискель втолкнул Мелли в дверь, идя за ней следом. Они очутились в тесной комнатушке, освещенной четырьмя свечами. У простого стола сидел толстый человек в простой одежде.
- Вот она, Бэйлор. Ну, разве я лишнее за нее запросил?
Человек встал - его лицо ничего не выражало. Взяв Мелли за руку, он подвел ее к свету. Хотя одевался он просто, пахло от него дорогими маслами. Мелли старалась сохранять спокойствие. Помогало, как ни странно, то, что незнакомец как будто не слишком восхищался ею. Если бы он улыбался и пожирал ее глазами, было бы намного труднее. Через некоторое время мужчина повернулся к Фискелю:
- Я беру ее.
Торговец облизнул губы.
- Но мы еще не условились о цене.
- Цена ей пятьсот золотых. - По его голосу Мелли показалось, что он не простой слуга.
- Это начальная цена, - поправил Фискель. - Мы оба знаем, что она стоит дороже. - Он устремил взор на набалдашник своей трости. - Ну, скажем, восемьсот.
- Это смешно. Мне никто не позволит платить такие деньги. Его светлость...