Пятьдесят пять лиц виднелись белыми пятнами за прозрачным металлом. Он посмотрел на лицо Дженни Марлоу и снова ощутил ту же боль. Вне досягаемости - не для него.
Он коснулся дверцы цилиндра. Гладкая и слегка прохладная.
Она смотрела на него. Правая рука согнута в локте, удерживая ремешок большого кошелька. Когда откроется дверь, она сделает шаг и пойдет по делам. Некоторые только что приняли душ и побрились, а затем направились прямо в цилиндр. Когда поле автоматически включалось в пять утра, они выходили минутой позднее готовые к рабочему дню.
Ему нравилось оставлять свой "гроб" тоже в это время.
Но ему не попасть в среду.
Уходя, он подумал, что вел себя как 16-летний мальчишка.
Столько ему было сто шесть лет назад, хотя физиологически ему было 30.
Поднимаясь по лестнице, он испытывал неодолимое желание вернуться и посмотреть еще. Но буквально за галстук он вытащил себя наверх, в свою комнату. Там он решил заснуть сразу.
Возможно, сон его будет о ней. Если сны - это исполнение желаний, то она придет к нему. Еще не было "доказано", что сны всегда выражают желания, но было известно, что человек, лишенный сновидений, сходит с ума. И потому машины излучали поле, приводящее человека в состояние, когда он получал столько сна и столько снов, сколько необходимо за четыре часа.
Затем он пробуждался и чуть позднее отправлялся в цилиндр, где поле приостанавливало все атомные и субатомные процессы. И человек мог оставаться в таком положении вечно - пока не включится активирующее поле. Он спал, и Дженни Марлоу не пришла к нему. Или если пришла, то он не мог этого вспомнить. Он проснулся, вымыл лицо и сошел вниз, к цилиндру, где нашел всех жильцов делающих последнюю затяжку, разговаривающих, смеющихся. Сейчас они войдут в свои цилиндры, и наступит тишина.
Он часто задавался вопросом, что же случится, если он не войдет в цилиндр. Как он себя будет чувствовать? Запаникует?
Всю свою жизнь он знал только вторники. Вдруг среда кинется на него с ревом подобно приливной волне? Поднимет и бросит на рифы чужого времени?
Что, если придумать какой-нибудь повод, подняться наверх и не возвращаться до включения поля? Тогда путь назад будет отрезан. Дверь в его цилиндр не откроется, пока не наступит установленное время. Он еще сможет добежать до общественного пункта аварийной помощи, расположенного в трех кварталах отсюда. Но если остаться в своей комнате и дождаться среды?
Такие случаи бывали. И если у нарушителя закона не было серьезной причины, его отправляли в суд. "Нарушение времени" по степени тяжести считалось вторым после убийства преступлением и каралось помещением в цилиндр. Все преступники, включая душевнобольных, помещались в цилиндры и ждали в неподвижном и бессознательном состоянии времени, когда ученые изобретут технологию, позволяющую вылечить душевно-больных, нервных, преступников.
- Как там, в среде? - Том спросил мужчину, сбитого машиной.
- Откуда мне знать? Я все время, кроме минут пятнадцати, пролежал без сознания. Тот же город, хотя лиц санитаров, конечно, я никогда раньше не видел, но я никогда не видел их и здесь. Они поместили меня в цилиндр и оставили в госпитале до вторника, чтобы обо мне позаботились.
С ним не все в порядке, подумал он. Не все. Даже подумать о таком - уже сумасшествие. Попасть в среду было практически невозможно. Почти. Но все-таки возможно. Нужно время и терпение - но возможно.
Он постоял секунду у своего цилиндра. Слышались голоса: - Увидимся! Пока! До вторника! - Мабел крикнула: - Доброй ночи, любимый!
- Доброй ночи, - пробормотал он в ответ.
- Что? - не услышала она.
- Доброй ночи!
Он посмотрел на красивое лицо за дверцей, потом улыбнулся.
Он испугался, что она услышит, как он желает доброй ночи женщине, назвавшей его "любимый".
У него оставалось десять минут. Раздался сигнал тревоги.
Всем, всем! Время отправляться в шестидневное путешествие!
Торопитесь! Помните о наказании!
Он помнил, но ему хотелось оставить послание. Магнитофон стоял на столе. Он включил его и сказал:
- Дорогая мисс Дженни Марлоу... Меня зовут Том Пим, и мой цилиндр рядом с вашим. Я, как и вы, актер; в действительности, мы работаем с вами в одной студии. Я знаю, что это несколько бесцеремонно с моей стороны, но я никогда не видел такой красивой девушки, как вы. А ваш талант соответствует вашей красоте? Буду рад увидеть фотографии. Не оставите ли несколько штук в комнате 5? Уверен, жилец не будет возражать. Ваш Том Пим.
Он перемотал пленку в начало. Смело, но, может быть, то, что нужно. Слишком цветисто или слишком грубо - и можно вызвать настороженность. Он упомянул о ее красоте дважды, но не переборщил. Ну а задев ее актерскую гордость, можно точно ждать результата. Уж он-то об этом знал.
Он даже засвистел, направляясь к своему цилиндру. Внутри он нажал на кнопку и посмотрел на часы. Пять минут до полуночи. Свет на огромном экране над компьютером в полицейском участке не вспыхнет из-за него. Через десять минут полиция среды покинет свои цилиндры в участке и заступит на дежурство.
Существовал 10-минутный интервал между двумя днями в полицейском участке. За эти десять минут могло случиться все что угодно и иногда случалось. Но за временные стены надо платить.
Он открыл глаза. Его колени слегка согнулись, а голова наклонилась. Активация занимала миллионные доли секунды, протекая почти мгновенно, и сердце не знало о своей долгой остановке, Все же Ъыла небольшая задержка в мускульной реакции на переход в обычное состояние.
Он нажал на кнопку, открыл дверцу, и ему показалось словно и день был включен нажатием кнопки. Мабел привела себя в порядок еще ночью и сейчас выглядела свежей. Он сказал комплимент, и она благодарно улыбнулась, Но он добавил, что увидятся они - за завтраком. На лестнице Том остановился и подождал, пока не опустеет холл. Затем быстро вернулся в комнату с цилиндрами и включил магнитофон.
- Дорогой мистер Пим, - зазвучал мелодичный, с чуть заметной хрипотцой голос. - Я получила в свое время несколько посланий от тех, кто живет в другие дни. Забавно переговариваться над бездной между мирами, если можно так выразиться Но смысл в этом исчезает вместе с новизной. Интерес, возникающий к кому-либо, кончается разочарованием. Этот человек остается всего лишь голосом на пленке и холодным восковым лицом в металлическом гробу. Ну а если интерес не возникает, то зачем общаться? Смысла нет - в обоих случаях. Возможно, я красива. Благодарю за комплимент. Но я еще и разумна.
Наверное, не стоило и отвечать, но хочется быть вежливой. Я не хочу ранить ваши чувства. Пожалуйста, не оставляйте боль ше посланий.
Он подождал немного, пока тихо крутилась пленка. Может быть, она хочет выдержать паузу, для эффекта. Послышится смех и она скажет: "Однако я не хочу разочаровывать свои ч поклонников. Мои фотографии поищите в своей комнате".
Но нет, тихо. Он выключил аппарат и пошел в столовую завтракать.
Перерыв в работе полагался от 14.40 до 14.45.
Он лег на койку и нажал на кнопку, В этот раз во сне к нему пришла Дженни: белая мерцающая фигура, материализующаяся из темноты и плывущая к нему, - даже более красивая, чем в своем цилиндре.
Съемки в этот день затянулись, так что он попал домой только к ужину.
У него еще хватило времени взглянуть на Дженни до того, как голос миссис Катмэр проскрежетал по селектору. Он думал, спускаясь по лестнице: "Я на ней помешался. Это выглядит неприлично. Я взрослый человек. Может быть... мне сходить к психиатру".
А что, послать заявку и ждать, пока у него найдется на тебя время. Скажем, деньков этак через триста, если повезет. И если этот не подойдет, обратиться к другому и подождать его еще дней шестьсот.
Заявка. Он замедлил шаг. Заявка. А что, если подать запрос не на прием к психиатру, а на переход в другой день. Почему нет?
Что он теряет? Ему, вероятно, откажут, но попытаться следует.
Даже получить бланк запроса оказалось не так просто. Ему пришлось провести два выходных в очереди в Центральном Городском Бюро. В первый раз ему дали не тот бланк, и он начал все с начала. Желающие сменить день не составляли отдельной очереди. Просто таких было слишком мало. Поэтому он встал в очередь перед стойкой Общего офиса отдела Мобильности...
Ни одно из названий не имело ничего общего с эмиграцией в другой день.
Когда он получил свой второй бланк, то отказался выйти из офиса до тех пор, пока не проверит номер этого бланка, после чего попросил клерка проверить его еще раз, не обращая внимания на крики и проклятия у себя за спиной. Затем он отошел в другой конец обширного помещения и встал в очередь к перфорационным машинам. Еще через два часа ожидания он сел перед столом, над которым располагался большой экран.
Он вставил бланк в щель, посмотрел на его проекцию и стал нажимать кнопки, помечая нужные ответы на соответствующие вопросы. После этого ему осталось только протолкнуть его дальше в щель и уповать на то, что он не затеряется.
Вечером он прислонил голову к твердому металлу и прошептал застывшему за дверцей лицу: - Я ведь действительно люблю тебя, раз пошел на это. А ты даже не знаешь ничего. Хуже, даже если бы и знала, тебя бы это не тронуло.