— И как ты себе это представляешь? — в голосе Ашота проскользнули еле заметные насмешливые нотки. — Я, например, на рынке работал, до того, как с тобой начал дела делать, да. И знаю, всё до самых мелочей. Кому сколько давать, откуда фрукты гонять, как цены рассчитывать и продавать и даже как товар на прилавке раскладывать. Я тебе верю. Как ты говорил, так всё и получается, да. Но мы об Америке ничего не знаем. Как мы там заработаем, даже имея большие деньги?
— Очень правильный вопрос, — улыбнулся я и сделал эффектную паузу, приковывая внимание. Такой поворот разговора предвидел и как отвечать, продумал.
— Помните, я рассказывал, как с бывшим комитетчиком в больничке лежал?
— Помню, — подтвердил Ашот.
Олег кивнул, продолжая слушать.
— Так вот этот мужик был связан со специальным отделом конторы, который занимался подробным анализом экономики США. Они получали ежедневные сводки о процессах, происходящих в экономике Америки, информацию, какие конторы становились монополистами на рынке или самыми прибыльными в своем сегменте деятельности. А потом давали аналитические справки по грядущим кризисам, развитию отраслей экономики, скачкам потребительского спроса, перспективным товарным позициям. Делалось это по многим причинам, их мы рассматривать не будем, чтобы не тратить время на то, что нам не нужно. Так вот, этот мужик в больничке много читал. Штудировал экономическую теорию, даже книги на английском об устройстве бизнеса. Я проявил к этому интерес, и начал задавать ему вопросы. В больничке было скучно, мы часто общались и подружились. Когда гуляли и перекуривали на территории, он мне очень много познавательного рассказал, не только о планируемых переменах, но и об устройстве американской экономики и особенностях бизнеса.
— А как это, такой матерый дядька так легко разговорился и начал с тобой делиться сокровенным? — прищурился Олег. — Странно это как-то.
— А вот так, — развел я руками. — За что купил, за то и продаю. На мой взгляд, всё естественно. Во-первых, никаких военных тайн он не выдал. Ну сказал, по секрету, парню, с которым подружился, что в государстве назревают большие изменения. И что из этого? Я на него донос писать не побегу. Во-вторых, он уже отставник и не на службе, а это расслабляет. В-третьих, я думаю, возраст сказывается, старики любят общаться с молодежью, рассказывать всякое-разное, а тут ещё увидел, что у меня глаза горят, воодушевился и его вообще понесло. В этом, повторюсь, никакой тайны не было, а о книгах на английском всегда можно сказать, что изучает для лучшего понимания мотивов кровожадных капиталистов, ищет сведения из зарубежных источников, поскольку пишет свою книгу, чтобы заклеймить презрением «бесчеловечный мир чистогана».
Именно это товарищ отставник доктору во время утреннего осмотра и заявил, когда тот заинтересовался английскими книгами. Сказал, что их ему принесли старые друзья из КГБ, чтобы он лучше изучил предмет. Так красиво гнал, что я аж заслушался. И учтите, уже не 37 год. Всё в духе времени. А совсем скоро всё будет ещё интереснее. Много новых слов узнаете «перестройка, демократия, гласность, ускорение», потом правда «перестрелка» и «перекличка» начнётся, среди тех, кто выжил, но то такое. Впрочем, я немного отвлёкся. Сами всё увидите, уже не так много осталось, через пару лет всё начнётся.
Так вот, продолжая тему. Отставник мне много интересного поведал о том, как работает экономика Америки. Чтобы было понятно, для капитализма характерны кризисы перепроизводства. Грубо говоря, это когда предложения товаров и услуг начинают намного превышать потребительский спрос. А значит, они остаются невостребованными. А деньги, которые вложены в производство, рекламу, инструменты, зарплаты для персонала, аренду торговых и промышленных площадей, перестают «отбиваться», то есть переходят в графу «убытки». В результате крупные игроки на рынке увольняют рабочих и персонал, уменьшают количество торговых точек и производственных площадей, отказываются от части офисов и некоторых товарных категорий. То есть минимизируют убытки. А мелкие компании разоряются. Дальше начинается целая цепочка событий, которая раскручивает кризис, на них тоже останавливаться не будем.
Это правило действует и в США. Но в Америке есть один интересный элемент, отличающий их от многих капиталистических стран. Это фондовая биржа. Именно с «черного вторника» 29 октября 1929 года началась Великая Депрессия. И подстегнули её действия спекулянтов на бирже, надувших мыльные пузыри акций множества крупных компаний, которые обрушились вниз подобно гигантской волне — цунами, сносящей целые кварталы городов.
— Миш, а покороче нельзя? — нетерпеливо заерзал на стуле Олег.
— Нельзя, Олежка, терпи, здесь надо подробно рассказывать, иначе вы суть не поймёте. Так вот на этой бирже продаются акции различных компаний, самых крупных в стране, бурно развивающихся и совсем новых. Сразу поясняю, предвидя вопросы, акции — это частичка собственности компании, выраженная в ценной бумаге. Грубо говоря, если предприятие оценивается, например, в 10 миллионов долларов, то можно выпустить миллион акций по 10 долларов. И каждый купивший такую ценную бумагу приобретает маленькую частичку собственности компании и может рассчитывать на соответствующую прибыль в процентном отношении.
Теперь об особенностях работы фондового рынка. К примеру, есть две фирмы в Америке, обе продают обувь. У обоих, допустим, по паре миллионов долларов. Первая работает классическими методами, развивает производство, нанимает рабочих, оплачивает рекламную компанию, открывает филиалы. А вторая идёт на фондовую биржу. Проходит все необходимые процедуры, и выставляет свои акции на продажу. Дальше есть несколько способов спровоцировать искусственный спрос на них. Для этого надо знать человеческую психологию, законы фондового рынка, иметь авантюрный характер и уметь искусно использовать несколько эффективных инструментов для создания ажиотажа. Как всё это делается — тема отдельного разговора, к нему перейдем потом, когда выйдем на необходимый уровень и начнем подбираться к Америке. Пока первая фирма только тратит и вкладывается в расширение, вторая на фондовой бирже может заработать ещё два-три миллиона, как минимум. А потом с помощью элементарных действий, выкупить первую и стать монополистом на рынке.
— Каких элементарных действий? — уточнил Ашот. — Пример привести можешь?
— Запросто, — ухмыльнулся я. — Допустим, первая фирма взяла большой банковский кредит, чтобы развивать своё производство и торговую сеть. Это распространенная практика. Она исправно вносит ежемесячный платеж, но сразу погасить кредит не может. И тут вторая компания, заработав на фондовой бирже, входит в сговор с банкирами. Банк начинает требовать срочно погасить кредит, согласно какому-то пункту, прописанному в договоре. Первая фирма не может этого сделать. Что в результате? Её имущество попадает в залог. И его выкупает вторая фирма. Это первый вариант. Второй, она вносит деньги по соглашению с конкурентом и становится основным владельцем первой компании. И так, и этак, вторая фирма, игравшая на бирже, убирает конкурента, вкладывавшего в реальное производство, и становится монополистом на рынке.
А ещё деньги, полученные на фондовой бирже, можно использовать по-другому. Например, временно снизить цены на свою продукцию ниже себестоимости. Это одна из стратегий конкурентных войн. Первая фирма, вложившая свои средства в развитие производства, разоряется. Просто потому, что у неё нет денежных резервов для таких игр.
А вторая опять-таки становится монополистом на рынке, и скупает имущество конкурента по низкой остаточной стоимости. В результате она полностью возвращает потраченные деньги и зарабатывает миллионы на реальном рынке, ведь конкурента, торгующего той же продукцией уже нет, и все вынуждены покупать у неё. Понятно, что не всё так просто. Я многое утрирую и обобщаю, но механизм работы вам ясен?
— В целом да, — осторожно подтвердил Ашот.
Десантник, после небольшой заминки, неуверенно кивнул.
— Но у меня, у нас, — поправился армянин, глянув на Олега, — возможно, будут ещё вопросы, да. Подумать надо, над тем, что ты рассказал.
— Это только начало, — довольно сообщил я. — Всё это рассказал только для того, чтобы вы поняли, на фондовой бирже можно зарабатывать миллионы и переводить их в реальный сектор экономики. Теперь о другом способе стать миллиардером. Зачем я в начале рассказал об аналитическом отделе из лучших учёных-экономистов, работающих с данными, поступающими из США? Как думаете?
— Чтобы, когда разрешат кооперативное движение, и мы начнём получать большие деньги, наладить с ними контакты и заработать в США на фондовой бирже, используя полученные данные, да? — предположил армянин.
— Абсолютно верно, — подтвердил я. — Как вариант, использовать информацию, о перспективных, стремительно развивающихся компаниях, которые в будущем станут лидерами рынка в своих отраслях и аккуратно скупать их акции. Здесь тоже много нюансов, но их мы будем рассматривать тогда, когда процесс начнётся. И если всё получится так, как я хочу, мы станем даже не долларовыми миллионерами, а мультимиллиардерами. Каждый может купить себе тропический остров, построить там роскошный особняк со всеми удобствами, забацать как арабский шейх гарем из самых красивых девушек мира, в общем оторваться на полную катушку и реализовать самые безумные мечты.
— Это здорово, — глаза у Ашота заблестели от предвкушения. — Знаешь, расскажи мне об этом кто-то другой, я бы долго смеялся, да. Но ты уже доказал, что знаешь, о чём говоришь. Я тебе верю.
— За информацию придется платить? — осторожно уточнил Олег.
— Конечно, придётся, — подтвердил я. — Знаешь, что самое ценное в мире бизнеса? Нет, не деньги, даже не талант и определенные связи. Это конечно, тоже очень важно. Но самое ценное, инсайдерская информация. Именно она может принести миллиарды тем, кто знает, что, когда и насколько.
— А что такое инсайдерская? — наивно поинтересовался десантник. — Я и слов таких то, и не знаю.
«Чёрт, увлекся», — мысленно отметил я. — «Конечно же, откуда ему это знать — в 86 году».
— Я тоже, — поддакнул Ашот.
— Это стопроцентно верные данные, полученные от сотрудников компаний. членов правительства или других людей в силу должностных обязанностей владеющих секретной информацией, которую широкая общественность не знает, — объяснил я. — Она может причинить ущерб или помочь заработать миллионы. Ну, например, акции какой-то компании, постоянно растут и находятся на пике. Ты ими владеешь, но пока придерживаешь, надеясь, что они ещё вырастут. А генеральный директор компании, являющийся её мозговым центром и главным генератором идей, приносящих прибыль, на другом полушарии, где-то в Австралии, выпрыгнул с яхты поплавать, и был сожран акулами на глазах твоего друга, который сразу же побежал к капитану дал денег и связался с тобой прямо с корабля. О гибели директора никто ещё не знает, а ты начинаешь продавать акции, потому что сразу же выстроил простейшую логическую цепочку последствий и понимаешь, что цена на них в ближайшее время рухнет, а фирма обанкротится. Таким образом, выходишь из ситуации с прибылью, а все остальные с убытками.
Или вот ещё пример: компания «А» недавно выставила акции на фондовую биржу, приобрела огромный участок, на котором исследует месторождения полезных ископаемых. А работающий у них главный инженер, твой любимый племянник. И когда он находит золотую жилу, то первым делом бежит звонить тебе, а руководство уведомляет через пять-шесть часов. За это время ты успеваешь скупить за копейки кучу акций, становишься мультимиллионером, когда они взлетят в цене, и делишься прибылью с племяшом. Вот, что такое инсайд, если кратко.
— И у нас будут такие инсайды? — немного недоверчиво уточнил Ашот.
— В какой-то мере да, — подтвердил я. — Информация от лучших учёных и советских аналитиков, обработавших массив экономических данных и выдавших свои рекомендации, что делать и какие акции покупать. Если я договорюсь с отставником, а через него со специалистами, всё должно сработать. И добавлю, мы можем работать не только на фондовой бирже, но и на фьючерсных. Там принцип работы немного другой, но тоже интересный и позволяющий сделать серьезные деньги. Основное различие, что на такой бирже продаются фьючерсы — контракты на поставку товаров в будущем. Это позволяет фиксировать цены на нужную продукцию, то есть использовать хеджирование — страхование возможных рисков с целью компенсации затрат. Приведу наглядный пример. Я уже упоминал о компании «А», занимающейся производством обуви. Основное сырье для туфель и ботинок — кожа. У компании уже есть долгосрочные контракты, допустим на полгода, на поставку своей продукции в супермаркеты по фиксированной стоимости. Причём, возможность поднять цену, согласно этим договорам, минимальна. А если кожа резко взлетит в стоимости, то компания потерпит убытки и разорится. Чтобы этого не произошло, компания осуществляет хеджирование, то есть закупает фьючерсный контракт на поставку кожи в таком же количестве по фиксированной цене, действующей на настоящий момент. Таким образом, если стоимость материала взлетает, то и цена приобретенного контракта поднимается на столько же значений. И его можно продать по этой стоимости. В результате компания не теряет деньги, поскольку фьючерсный контракт, который она приобрела, также подорожал.
— А что, нельзя просто забрать кожу по этому контракту? — спросил армянин.
— Нельзя. Бывали случаи, когда покупки фьючерсных контрактов заканчивались поставками реальных товаров. Но их единицы. Сами по себе фьючерсы — это базовый финансовый инструмент, способный зафиксировать нужную стоимость требуемого актива и свести риски изменения цены к минимуму.
— Сложно-то как, — почесал затылок десантник. — Так сразу и не разберешься. Но интересно.
— Учись, казак, миллионером станешь, — улыбнулся я. — Погоди ещё, откроются кооперативы, появится литература по бизнесу, я вас ею с ног до головы загружу, чтобы были финансово грамотными.
— Я учиться буду, да, хорошо учиться, — с жаром ответил Ашот. — Как только книги появятся, сразу много накуплю, хочу стать настоящим бизнесменом, да.
— Какие твои годы, станешь, конечно, — я дружески хлопнул армянина по плечу. — Мы же одна команда. Можешь рассчитывать на мою помощь, подскажу что брать, чтобы ты всяким мусором себе голову не забивал, а только нормальную литературу читал.
— Слушай, ты всё это из бесед со своим отставником запомнил, да? — поинтересовался армянин.
— Не только. Я с ним до сих пор поддерживаю отношения и выпросил несколько переводов английских и американских книг по бизнесу. Под честное слово никому не давать. Поэтому поделиться с вами не могу. Пока. А дальше видно будет.
— Ладно, — продолжил я. — Опять отклонились от темы. Так вот, на фьючерсах тоже можно отлично заработать, если знать, что поднимется в цене. Например, стальной металлопрокат. И аналитики могут нам подсказать целый ряд интересных позиций, ознакомившись с данными на рынке. Вот такие планы ребята. Но чтобы их реализовать, нам нужно сначала хорошо поработать здесь. Обрасти людьми, деньгами, связями, чтобы выйти на американский рынок во всеоружии.
— Дай бог, чтобы всё получилось, да, — задумчиво пробормотал Ашот.
— Получится, — уверенно ответил я. — Главное, чтобы вы всегда помнили: мы — одна команда. Несмотря ни на что, надо поддерживать друг друга и вместе идти к одной цели. Не все выдерживают испытание деньгами. Даже лучшие друзья могут стать врагами. Я очень надеюсь, что у нас такого не будет.
— Не будет, да, — кивнул Ашот. — Ты мне как брат, Миша-джан. С ребятами я тоже подружился.
— А ты, Олег, чего молчишь? — спросил я у десантника.
— А что тут говорить? — откликнулся товарищ. — Мы недавно знакомы, но уже кое-что пережили, под пулями побывали. Правильно ты сказал, пока вместе, всё будет в порядке. Поссоримся, плохо сделаем всем. Ты Саню не бросил и сделал всё, чтобы его вытащить. Я это увидел и оценил. Обещаю, тоже вас не бросить и не предать в трудную минуту. Всё.
— Годится, — кивнул я. — Только учите, никому о том, что я вам сейчас рассказал, ни слова, ни полслова.
— Могила, — пообещал Олег. — Можешь на меня рассчитывать.
— Обижаешь, да, — воскликнул Ашот. — Даже деду ничего не скажу.
— Левон Суренович в курсе, — успокоил я. — Для меня он свой человек, который нам очень много помогал и, надеюсь, ещё поможет. Можешь даже перекинуться с ним парой слов о сегодняшнем разговоре, я не против. Но подробности ему знать не обязательно. Этот план действий — только наш. Мы — отдельная команда со своими делами. Чем меньше о них знают другие, даже близкие люди, тем выше наши шансы на успех. Запомните: деньги любят тишину. Поэтому знать, как и на чём мы будем зарабатывать, другим не обязательно, во избежание проблем.
— Хорошо, — кивнул Ашот. — Так и сделаю. Скажу, но в общих чертах, без подробностей.
— Парни, ненадолго прервемся и уделим должное еде, — предложил я. — Не знаю кому как, а мне есть охота.
Ребята замолчали, заработав вилками и ножами, с аппетитом уничтожая мясную нарезку и салатики.
Я к ним присоединился. Неторопливо поковырялся в салатике, закинул в рот ломтик балыка, и воспользовавшись паузой, мысленно подвёл итоги.
Первая задача решена. Легенда озвучена, цели поставлены. Когда мы начнём работать в Америке ненужных вопросов, что мы делаем и зачем не возникнет. За много лет занятий бизнесом я посвятил огромное количество времени самообразованию в финансах, биржевой торговле, изучению новейшей истории мировой экономики и этапов успеха самых прибыльных и известных международных компаний. В голове отложилось большое количество полезных сведений, которые в ближайшие пару лет, при наличии начального капитала, позволят сделать миллиарды. Конечно, история о таинственном отставнике и великих аналитиках имеет свои дыры и несоответствия. В двадцать первом столетии мне никто бы не поверил. Но в восемьдесят шестом году люди более наивные. Ребята уже хорошо заработали с моей помощью, увидели, что слова у меня не расходятся с делом. Они мне доверяют, и несоответствия в рассказе выискивать не будут. И это очень хорошо. Не могу же я рассказать им правду, слишком бредово она будет звучать. И приведет к множеству осложнений, не говоря уже о том, что малейшая утечка информации, и мною заинтересуются спецслужбы. Возможно, не только наши. Поэтому пока пусть будет так — отставник просветил, а таинственные аналитики помогут в будущем заработать миллионы в США.