- Безусловно.
Гэйлон судорожно вздохнул:
- Ты не должен.
- Он не просил.
- А если попросит?
- Гляди... Шторм надвигается. - Взгляд мага устремился на далекий западный горизонт. Легкая улыбка тронула его губы. - Он идет сюда. Скоро здесь будет изрядный ветерок!
Ничем не прикрытые волосы Сезрана зашевелились и затрепетали, словно их уже трепал штормовой ветер. Камень, свисавший ему на грудь на золотой цепи, ожил и засверкал, а в глазах, когда он снова повернулся к мальчику, плясали зарницы.
- Чувствуешь? Приближается буря! Энергия!
Теперь, когда спутанные, вьющиеся волосы не падали на лицо мага, Гэйлон впервые подробно рассмотрел его лицо. Он увидел высокие скулы, прямой узкий нос, острый подбородок и нежный разрез глаз.
- Миск! - ахнул Гэйлон, от удивления раскрыв рот.
Лицо мага стало суровым.
- Миск! - прорычал он. - Что ты знаешь о Миск?!
Гэйлон затрепетал. Ему показалось, что буря уже здесь, что она стоит перед ним, обернув вокруг себя развевающиеся полотнища цвета полуночного неба.
- Скажи мне! - прогремел Сезран.
Гэйлон попятился назад, к краю утеса, кинжал в его руке был направлен острием вперед. Свой Камень он сжал в кулаке другой руки. Сезран, поняв грозящую обоим опасность, взял себя в руки и погасил волшебный ветер. Волосы его опустились, а развевающиеся складки синего плаща свободно повисли за спиной.
- Успокойся, Гэйлон Рейссон, я не стану причинять тебе вред. Но ты просто обязан рассказать мне, что тебе известно о Миск.
- Она... дала нам убежище, после того как убили моего отца. Дэрин был болен, и она вылечила его! - В этой фразе было прямое обвинение, словно Сезран потерпел неудачу там, где Миск добилась успеха.
Маг раздраженно взмахнул руками.
- Да, да, конечно. Что еще?
- Она очень странная.
На губах мага появилась вымученная улыбка.
- Ты слишком добр. Миск сумасшедшая.
- Но она предсказывает будущее, - попытался возразить Гэйлон.
- Это слишком простое название для того, что ты имеешь в виду. Но скажи, что моя сестрица говорит о будущем?
- Она сказала, что я найду одну могущественную вещь... Черный камень, внутри которого звезды. И еще она сказала, что сначала я должен найти одно, потом другое. И я нашел это... - Гэйлон разжал пальцы, и его Камень дважды мигнул в лучах заходящего солнца.
Лицо Сезрана снова стало непроницаемым, однако в голове его мысли обгоняли одна другую. Шторм приближался. Темные, тяжелые тучи стремительно неслись на восток, подгоняемые свирепым ветром. Маг почувствовал, как необузданная мощь стихии наполняет его тело, и испытал страстное желание поднять вверх руки и направить ураган тропой разрушений, обрушить на этот мир неслыханную катастрофу, повергнуть в пучину забвения все живые существа, до которых он только сможет дотянуться. Мысль об этом доставила ему огромное удовольствие, хотя с него было достаточно одного лишь сознания, что он все это может, если захочет.
Опустив взгляд, он увидел Гэйлона, который стоял рядом с ним и, ничего не подозревая, смотрел на приближающуюся бурю. Используя свой Камень, маг потянулся к принцу и прикоснулся к энергии, которая бурлила внутри его небольшого тела, прикоснулся и в ужасе отпрянул. Почувствовав его прикосновение, Гэйлон поднял голову.
Чтобы скрыть свою тревогу, маг проворчал:
- Ступай, Гэйлон Рейссон. Возвращайся в замок и оставь меня с моим штормом.
Миск не помнила, чтобы брат появлялся вот так - верхом на буре, в развевающихся одеждах. В глазах его бурлила ненависть. Дело было уже под вечер, и Миск с трудом справлялась с собой, так что память о будущем и прошедшем вполне могла ее подвести. Между тем ее теплый, уютный домик наполнился холодным, сырым, пахнущим солью морским воздухом, а посреди комнаты стоял он - темная фигура в свободном плаще.
Миск попыталась улыбнуться, но это была слабая защита от его гнева.
- Миск! - прогремел Сезран.
- Брат, - ответила Миск столь же мягким голосом, сколь грозен был голос мага.
Краешком сознания Миск отметила, что Джими нет в доме, и решила, что это к лучшему. Он отправился в Ривербенд, чтобы продать несколько головок сыра. Джими должен взять за него хорошую цену - шестнадцать серебряных монет, восемь медных и еще четыре черных курицы. Одной из них никогда не придется нестись. На эти деньги гигант должен был купить кое-что из необходимого и, может быть, немного шелковой материи из Занкоса, которая ей так понравилась в прошлый раз. Он давно хотел сделать ей этот подарок. Роскошный красный шелк с зелеными...
- Миск!
Миск моргнула и сразу вспомнила, где она и кто стоит перед ней.
- Добро пожаловать, братик...
Миск увидела, что ярость Сезрана гаснет, как это не раз бывало. Она была островком спокойствия в центре бури, но он продолжал цепляться за свой гнев, ворча и вспыхивая по малейшему пустяку.
- Как ты посмела? - требовательно спросил он. - Как ты посмела послать их ко мне?
- Мальчик должен учиться.
- Учиться! Ты думаешь, я глупец? Я должен учить его, чтобы он отнял у меня Кингслэйер?
- Ему не нужно отнимать то, что и так ему принадлежит.
- Меч не принадлежит ему, - запальчиво возразил Сезран. - Он мой, мой!
- Ты выменял меч за безделушку, которая висит у тебя на шее, за этот никчемный камешек, братец. К тому же ты забываешь, что драгоценность, которая делает Кингслэйер столь могущественным, никогда тебе не принадлежала.
Сезран попытался возразить, но Миск перебила его:
- Что с Дэрином?
Губы Сезрана растянулись в злобной улыбке, обнажив зубы.
- Ты же знала, что я готов его убить. Знала и послала его ко мне.
Миск почувствовала, как в груди у нее все перевернулось. Она использовала все свои волшебные силы, чтобы спрятать Дэрина и принца от волшебства Фейдира, волшебника с юга, а сама послала их в Сьюардский замок, навстречу опасности еще более грозной.