-- Меня тоже, -- подтвердил Михер. -- Как ты еще терпишь его, Леонсо?
-- Ты, что ли, лучше его? -- неожиданно вступился за Сенизонну Мадо. -- Все вы подонки, смотреть на вас противно.
-- Сам подонок! -- злобно выкрикнул из повозки наказанный красавец и тут же заскулил, раскаиваясь.
-- Ах ты... вонючка! Да я тебя сейчас растерзаю! -- взъярился рыжий, сжимая кулаки. В ответ ему раздалось шипение, перемежаемое отборными ругательствами и повизгиваниями: Сенизонна отлично знал, каков Мадо в гневе и связываться с ним не имел желания.
-- Заткнись, Мадо, -- устало сказал Леонсо. Он положил тяжелую руку на плечо рыжему и легонько стиснул его, отчего на лице у того сразу побледнели веснушки.
-- А почему я? Мадо, Мадо... Первый Ксант начал!
-- Заткнись, говорю.
-- Посмотри, Леонсо! -- робко промолвил Играт, который не выносил ссор, испытывая при этом нечто вроде медвежьей болезни. -Как раз кабак! "Три свиньи и поросенок"... Зайдем?
Леонсо молча кивнул. На яркой вывеске, освещенной изнутри светильником, соблазнительно розовела баранья нога; рядом с ней, кривая на один бок, белела вздыбленной пеной глиняная кружка; под вывеской находилась дверь -- крепкая, дубовая, с толстой железной цепью, призванной охранить заведение от воров темной ночью -- но сейчас дверь была гостеприимно распахнута, и, хотя тупая рожа исполина вышибалы не способствовала желанию войти, лицедеи гурьбой ввалились в душное нутро переполненного кабака.
Звон кружек и хмельной гомон мгновенно излечили всех от дурного настроения. Расчистив себе место за длинным столом, они живо уселись и потребовали баранины с бобами и пива -- столько, сколько осталось еще в хозяйском погребе после нашествия нынешних посетителей. Делая столь роскошный заказ, Леонсо небрежным жестом бросил слуге пять золотых, после чего лицедеи из никому не известных оборванцев превратились в самых желанных гостей: слуга ринулся исполнять приказание и вскоре сочные куски, обмазанные острым ароматным желе, начали исчезать в бездонных глотках голодных шутов, куда рекой заливалось и свежее, на удивление хорошее пиво.
Первым насытился Сенизонна. Рыгнув, он откинулся на спинку скамьи, упер в край стола колено, обтянутое черной кожей штанов, и лениво, с расстановкой сказал:
-- Не нравится мне здесь, парни. Дерьмовая забегаловка, да и кормят погано...
-- Ну и скотина ты! -- с изумлением покачал головой Агрей. -Мадо, ты к нему поближе... Двинь ему в лоб от меня...
-- Заткнись, Агрей! -- Леонсо поджал губы, мрачно глядя в стол. -- Надоели, Митрой клянусь... Так надоели!
-- Знаешь, отец, -- запальчиво начал Енкин, но в тот же миг тяжелая рука Леонсо с размаху врезала ему по шее и он слетел со скамьи прямо под ноги слуге, с радостной улыбкой спешившему обслужить богатых гостей вторично. Огромный кувшин пива, выскользнув из рук парня, довершил наказание непочтительному сыну, разбившись со звоном о его голову и облив при этом жидкостью, обычно предназначавшейся для иной цели. Обиженно скуля, Енкин поднялся и снова сел рядом с отцом, на этот раз не поднимая глаз от своей тарелки.
Заваривший эту кашу Сенизонна молчал, стараясь не замечать злобных взглядов собратьев по ремеслу. Весь вид его тем не менее говорил о прекрасном настроении, и Мадо, не выдержав, сильно ущипнул его за бок, надеясь, что грустный красавец из страха перед Леонсо орать не станет. Так и получилось: Сенизонна позеленел от боли и злости, но не издал ни звука. Удовлетворенный восстановленной им справедливостью, рыжий вернулся к недоеденному куску баранины и вонзил в него мелкие крепкие зубы, в глубине души искренне сожалея, что не может сделать то же самое с носом или ухом грустного красавца.
-- Балаган? -- вежливо осведомился краснолицый здоровяк, сидящий за соседним столом и потягивающий пиво из огромной кружки.
-- Ну? -- мрачно ответствовал Ксант.
-- Гельде, -- представился краснолицый всем, не обратив никакого внимания на старшего сына Леонсо. -- Хозяин здешнего балагана. Давно в Тарантии?
-- Только приехали, -- благодушно сообщил наконец набивший вместительное брюхо толстяк Улино. -- А тебе что за дело до нас, бородавка на заднице Нергала?
-- Верно, хочет, чтобы мы убрались отсюда, -- пробурчал Мадо.
-- Пусть сам убирается, -- выплюнул Сенизонна, трепеща ноздрями. -- Подонок!
-- Козел, -- покраснев, тихо добавил Играт и поперхнулся под удивленным взглядом Леонсо.
-- Вы подонки и козлы, -- спокойно парировал Гельде, нисколько не обидевшись. -- С третьим балаганом толкую... Чего только не наслушался! Митра свидетель -- я вам рад. Я люблю Тарантию, и чем больше шутов будет на Митрадесе, тем лучше. Слышали о Паллантиде? Он капитан Черных Драконов -- гвардейцев нашего короля. Так вот он был у меня позапрошлым днем, побеседовали...
Леонсо внимательно слушал краснолицего здоровяка, в душе радуясь возможности хотя на время переселиться под крыло здешнего и, кажется, весьма надежного человека.
-- Мы с ним договорились так: как только король заканчивает свою речь, обращенную к гражданам славной Аквилонии, лицедеи из всех балаганов поднимают вверх луки и пускают в небо стрелы с разноцветными лентами. Должно быть очень красиво.
-- Про стрелы мы и без тебя знаем, -- проворчал Михер. -- На великих праздниках это всегда было... Лучше скажи, какое место на площади будет наше?
-- Не хуже других.
-- А если я не умею стрелять из лука? -- поинтересовался Кук. -- Тогда как?
-- Стреляют пятеро, не больше. Да и не такая уж это наука -оттянул да отпустил.
-- Ну, парни, кто будет стрелком? -- Леонсо по очереди оглядел каждого, но добровольцев пока не находилось. -- Агрей! Ты умеешь, я знаю! Агрей пожал плечами, кивнул.
-- Агрей первый. Кто еще? Сенизонна?
-- Ма-агу, -- протянул грустный красавец. -- И оттяну, и отпущу...
-- Тьфу! -- в сердцах сплюнул Леонсо и обратился к рыжему. -А ты, Мадо?
-- Согласен, -- коротко ответил тот.
-- Михер?
-- Не умею и не хочу.
-- Лакук?
-- О, не-ет... Прошу тебя, Леонсо, только не я.
-- Гуго, Улино, Зазалла? Толстяки дружно замотали головами в знак протеста.
-- Ксант?
-- А чего ж не пострелять?
-- Енкин?
-- Нет.
-- Играт? Вряд ли... Ладно, пятым буду я, -- с досадой заключил Леонсо и, показывая пальцем на каждого стрелка, еще раз перечислил их Гельде: -- Сенизонна, Мадо, Агрей, Ксант и я. Устраивает?
-- А мне что? -- удивился краснолицый. -- Ты только запиши всех, если умеешь. Паллантид велел список подать.
-- Сделаю.
-- Ну, а теперь пойдем, потолкуем? -- Гельде подмигнул Леонсо и потянул его за рукав.
-- Зачем это? -- подозрительно спросил Леонсо, все же поднимаясь со скамьи.