- Две.
- Возьмем? - обратился Дуглас к Брижит.
- В Бруклин не поеду ни за что. Езжай сам. Я останусь на Уолл Стрит. Брижит допила вино.
- Что тебя не устраивает в Бруклине? - обиделся Джеф. - Ты снимаешь комнату на ебаной Уолл Стрит. За те же деньги ты могла бы прекрасно жить в Бруклине в двух комнатах. На две остановки subway дальше, через мост. Ты сноб, baby.
- Ненавижу ваш ебаный Бруклин, где все знают всех, и я знаю всех. Не хочу встречать ежедневно своих бывших boy-friends, девочек, с которыми ходила в школу, все те же рожи... Мне они противны...
- Точно, - поддержал я Брижит. - Я, например, счастлив, что не встречаю школьных приятелей, не сталкиваюсь на углах улиц с много-детными толстыми коровами, бывшими когда-то моими подружками. Нс видя людей из прошлого, я забываю, сколько мне лет. Ориентиры возраста уничтожены...
- А сколько тебе лет, man? - спросил Джеф,
Брижит знала, сколько мне лет, так что соврать не было возмож-ности.
- Military secret...
- Дженни стукнуло двадцать пять, - пришла мне на помощь Брижит. - Она беременна второй раз, Эдди, можешь себе представить! Высиживает детей, как инкубатор. Что за удовольствие... А ведь была такая rebellious...*...
* Непокорная (англ.).
- Надо пожрать, - Жоз и Джеф встали.
- No hamburgers, brothers, - предупредил Дуглас, - и антрекот, как chewig gum. Возьмите French fries с рыбой.
Волосатики удалились.
- Вчера перед концертом они лопали French fries с ketchup, запивая шампанским. К полному ужасу frogs!
- Брижит захохотала. Дуглас, подумав, присоединился к ней.
- Хочешь покурить, Эдди? Sensemilly, a man? Изголодался навер-ное? У вас тут гашиш, говорят, хороший, а трава говно.
- Хочу, - согласился я. - Кто же от sensemilly отказывается.
Мы поднялись к ним в комнату. Как после погрома в еврейском местечке, в беспорядке разбросаны были вещи. Брижит извлекла из кучи вещей на полу красную кожаную куртку.
- Дуглас в Берлине купил. Правда клевая, Эди? - Брижит надела куртку и прошлась передо мной. Рукава были ей коротки, а плечи широки. Я подумал, глядя на нее, почему я вовремя не сменил Дженни на Брижит. Она выглядела очень bizarre, девушка из презираемого ею Бруклина. Очень декадентски. Узкая, худая, рыжая, болезненно-белая.
- Дуг, отдай куртку girl-friend, ей очень к лицу. К волосам, вернее. Пылающая девушка!
- Держи, Эди, - он протянул мне трубку с травой, - В Нью-Йорке такая будет стоить тыщу bucks, да еще и не найдешь. Угадай, Эди, за сколько я ее снял в Берлине?..
Через неопределенное количество времени (может быть, вечность, может быть, полчаса) и большое количество полнометражных фильмов, каковые я просмотрел, благодаря сверхкрепкой безсемянной марихуане, Дуглас и Брижит кончили упаковываться, и мы сп-устились вниз. Переход из комнаты в коридор, а из него в elevator и за-тем в рок-автобус рок-группы Killers остались мной незамечены. Все тот же кубистический мир обрезков глаз Брижит, кусков красной кожи куртки, рыжих волос, белых сдобных боков Дугласа, обнажившихся от напряжения торса: он тащил самую большую суму за плечом, заломив руку... В. автобусе, как через камеру "рыбий глаз", на меня выпучились физиономия главного волосатика Би-Би, его girl friend Марсии, ме-неджера Ласло Лазича со множеством очков на большом носу... Все вышеназванные личности оказались очень щекастыми, и я уже собирался спросить, не заболели ли все они редкой японской болез-нью, когда, не получая от меня звуковых сигналов уже долгое время, Брижит, наконец, сообразила, что я перекурил.
- Эди, ты high?
- Да, - признался я. - И очень.
- Я тоже, - сообщил доброжелательно Дуглас. - Ты, может быть, больше high, потому что отвык от травы. Тебе нравится рок-автобус?
- Необыкновенно нравится, - сказал я. - Только как мне вы-браться на авеню Гранд Арми?
- Мы тебя выведем, не бросим, Эди, - Брижит сжала мою руку у локтя и расхохоталась. - Нс бойся,
Мы стояли на улице, и это не была авеню Гранд Арми. Это была узкая улица. Мы объяснялись, все трос в любви.
- Ты должен вернуться в твою страну, в Америку, Эди, - сказал Дуглас убежденно. - Пожил с frogs, и хватит. Возвращайся! Мы най-дем тебе великолепную девочку. Проблем с девочками у нас теперь нет. У "Killers" такие groupies, Эди! О....!
- Дуг прав! - сказала Брижит и обняла меня, как бы сестра. - Ты американец, Эди, нью-йоркец! Ты принадлежишь к Нью-Йорку, а не к этому плоскому городу... - она презрительным взором оглядела улицу.
- Этот плоский город, Эди... и старомодный... Здесь нужно жить после выхода на пенсию...
- Я приеду, - сказал я, тронутый. - Осенью. Клянусь!
- Дуг! Что, бля, происходит?! - Ласло Лазич, менее щекастый, но все еще многоочковый, по физиономии текли ручейки пота, появился из-за спины Брижит. - Все давно сидят в автобусе, все ждут вас! Что можно делать тут так долго? Пошли! Шофер нервничает...
- Пусть нервничает... За это мы ему платим money. Я не видел моего друга целую вечность. Имею я право...
- Дуг, please... - Лазич скорчился и прижал руки к толстой груди. На нем были необъятного размера, очевидно, "Made in Brookline", чер-ные брюки, не скрывавшие все же выпуклого брюха и покрывшаяся пятнами пота розовая t-shirt.
- Оставь меня в покое, man! O.K.? O.K.? - закричал вдруг Дуглас. Схватившись руками за голову, Лазич побежал от нас куда-то.
- Хуесос! - с ненавистью воскликнула Брижит. - Беременная блядь!
- Ты знаешь, Эди, - Дуглас схватил меня за руку, - он думает, что мы его собственность. Он считает, что музыканты - недисциплинированная банда детей, понимаешь, что мы - слабоум-ные пациенты mental hospital... Но это мы делаем ему money, а не нао-борот. Мы!
- Если ты не идешь сейчас же! - Лазич выскочил из-за Брижит, похожий на разгневанное огородное пугало.
- И что ты сделаешь? Что? - закричал Дуглас. - Я - член банды, и только банда может меня выставить. Ты будешь работать вместо ме-ня с гитарой, shmuck?
Прохожие стали останавливаться. Не желая служить причиной производственного конфликта, я поспешно поцеловал Дугласа, потом Брижит и побежал на другую сторону улицы.
- До скорой встречи, Эди! До встречи дома, в Штатах!
Пройдя десяток шагов, я обернулся. Зло жестикулируя, все трое удалялись в противоположную сторону.
Движимый все усиливающейся ностальгией (так, может быть, та-ракан, случайно вывезенный вместе с буфетом в другую часть города, с замиранием сердца однажды решается и бежит домой в обгорелые, не-уютные, но родные щели), я прилетел в Нью-Йорк в декабре. По горо-ду мела сухая снежная поземка с пылью.
- Эди! - радостно вскричала Брижит в телефон. - Бери такси и приваливай к нам. У тебя есть адрес? Дугласа нет, но он вот-вот появится.
Я вылез из такси на Уолт Стрит. Естественным образом вокруг обнаружились, вечные и невредимые банки и штаб-квартиры больших компаний. Но вот, оказывается, нашлось место и для пары панк-личностей...
Они жили в небоскребе! В старом холле в списке жильцов, рядом с солидными "Radner, Flint Halperin Corp." - 32-й этаж "Low office Stigliz Zurkovich" и прочая, золочеными буквами во много рядов, помещалась впульверизованная в список алая судорога: "Killers!". Ста-рый elevator поднял меня с неровной скоростью на 37-й этаж. Выйдя из элепейтора, я послушно последовал вытутаированному на стене со-вету - "Follow the blood drops!"* и оказался вскоре в объятиях Брижит!
* Следуй каплям крови!