- Это лишнее, - сказал незнакомец на троне. Видение приблизилось, и проем в стене теперь заполняло только лицо с рубиново-красными глазами, белки которых были налиты кровью. - Ты мне нужен, Мун.
- Да ты-то мне не нужен, - ответил Мун, пистолет подпрыгнул у него в руке, и пуля пронизала багряное лицо, не оставив никакого следа, а лицо расплылось в широкой улыбке.
- Не трать патроны зря, Мун, и выслушай, что я тебе предлагаю. Богатства превыше всех твоих грез и вечную жизнь. Я могу сделать тебя бессмертным, Мун. Могу исполнить самые несбыточные твои желания.
Мун расслабился и убрал пистолет в кобуру.
- Это сон, так ведь? Разрази меня Бог, я же сплю!
- Нет, не спишь, Мун, - сказал ему багряный мужчина. - Хочешь жить вечно?
- Я слушаю.
- Мой мир умирает. Мне нужен другой. Человек, которого ты знал как Савла, открыл мне Врата, и я теперь оглядел твой мир. Он мне по вкусу. Но мне нужен здесь помощник, чтобы руководить моими... войсками. Мысли, которые я успел извлечь из умирающего Савла, подсказали мне, что этот человек - ты. Это так?
- Объясни мне про вечную жизнь, - сказал Мун, не отвечая на вопрос.
- Она может начаться прямо сейчас, Мун. Значит, ты желаешь ее?
- Ага!
Мун чуть не опрокинулся - его лоб невыносимо обожгло. Он вскрикнул, поднес руку ко лбу, но боль исчезла столь же внезапно, как вспыхнула. На середине лба пальцы Муна нащупали маленький камешек.
- Пока ты будешь служить мне, Мун, ты будешь бессмертным. Ощущаешь новую силу в своем теле, энергию... жизнь?
Иаков Мун ощущал не только это. Наружу вырвалось его долго подавляемое ожесточение, его первозданная злоба. Как сказало видение, он ощущал в себе новые силы, усталость от долгого пути исчезла, спина больше не ныла от долгих часов в седле.
- Ощущаю, - сказал он решительно. - Что тебе от меня нужно?
- Поезжай к развалинам древнего города к северу от Долины Паломника. Там я встречу тебя.
- Я спросил, что тебе от меня нужно? - сказал Мун.
- Крови, - ответило видение. - Реки крови. Насилие и смерть, ненависть и войны.
- Ты Дьявол? - спросил Мун.
- Я лучше Дьявола, Мун. Ведь я победил.
* * *
Гарет не знал, что его мать решила взбираться следом за ним, оставив Шэнноу на уступе последним. Когда веревка внезапно утратила натяжение, Амазига потеряла опору. В такое мгновение большинство людей поддались бы панике и с воплем полетели бы вниз навстречу смерти. Но она была другой.
Она жила ради одной заветной цели - найти Сэма.
А потому, когда веревка перестала ее поддерживать и она сорвалась, ее пальцы уже шарили по мокрому камню. Первый выступ, за который она было ухватилась, был слишком мал, и она снова заскользила. Пальцы впивались в камень, один ноготь был сорван, но тут ее рука ухватила надежный выступ, и скольжение прекратилось. Она повисла на одной руке почти у нижнего края навеса, ее ноги болтались над пустотой, а рука быстро уставала, и сжимать пальцы становилось все труднее.
- Шэнноу! - крикнула Амазига. - Помоги мне! Ее пальцы почти разжались, но тут сильная рука ухватила ее за пояс, и Шэнноу втащил ее на уступ. Поникнув на коленях, она прижалась затылком к обрыву и закрыла глаза. Боль в поврежденной кисти ее почти обрадовала: значит, она жива!
Шэнноу поднял веревку и осмотрел ее конец.
- Кто-то ее перерезал, - сказал он. Ее охватил страх.
- Гарет! - прошептала она.
- Возможно, они взяли его живым, - сказал Шэнноу шепотом. - Вопрос в том, что сейчас делать нам? Вверху враги, наши лошади внизу.
- Если они поглядят с обрыва, то не увидят нас, - ответила она. - И решат, что мы сорвались. Думаю, нам следует лезть вверх.
Она увидела, как Шэнноу улыбнулся.
- Не знаю, сумею ли я, госпожа, но знаю, что с поврежденной рукой вы никак не сумеете.
- Не можем же мы бросить Гарета! - Она посмотрела на часы. - А до того, как они убьют Сэма, остается всего час. Времени спуститься и найти кружной путь у нас нет.
Шэнноу встал и обследовал уступ. Нигде ничего. Амазига присоединилась к нему, и они осмотрели уступ уже вместе. Тянулись томительные минуты, затем сверху донесся треск выстрелов - оглушительный, непрерывный.
- Ты прав, - сказала она наконец усталым от отчаяния голосом. - Мы ничего сделать не можем.
- Погодите, - перебил Шэнноу. Отцепив от пояса пистолет, он протащил конец веревки сквозь предохранительную скобу спускового крючка и туго его завязал. Отступив к краю уступа, он взялся за веревку ближе к другому концу и начал раскручивать ее над головой. Амазига посмотрела вверх. Примерно в двадцати пяти футах над ними, там, где навес был поуже, торчал каменный палец. Шэнноу взял веревку за самый конец, снова раскрутил пистолет и наконец запустил его вверх. Пистолет застучал по навесу и упал, таща за собой вниз веревку, захлестнувшую камень. Шэнноу поймал его, отвязал и убрал в кобуру.
- Ты думаешь, он выдержит твой вес? - спросила Амазига.
Шэнноу трижды подергал сдвоенную веревку и натянул ее.
- Будем надеяться, - ответил он. И полез наверх.
* * *
Гарет изнемогал от гнева. Смуглая женщина перерезала веревку, потом велела ему заложить руки за голову встать.
- Да послушайте же, - сказал он. - Я здесь, чтобы...
- Заткнись! - прикрикнула она, и он услышал щелчок взводимого курка. Иди и помни, что я позади тебя и что мне уже приходилось убивать.
Она не отобрала у него оружие, что указывало либо на уверенность в себе, либо на глупость. Гарет выбрал уверенность. Он послушно пошел в сторону поляны, где десятка два мужчин с ружьями в руках укрывались за валунами и упавшими деревьями. На их шаги обернулся высокий чернокожий мужчина.
- Я нашла этого... эту тварь, - яростно сказала смуглая женщина, когда он влез по веревке на обрыв позади нас. Там были и другие, но я перерезала веревку.
- Да, перерезала, - сказал Гарет, - и, наверное, убила одного из немногих твоих друзей в этом мифе, Сэм. Глаза чернокожего удивленно расширились.
- Я тебя знаю, малый?
- В определенном смысле. - Небо утренне светлело, дождь кончился. Погляди на меня повнимательней, Сэм, кого я тебе напоминаю?
- Кто ты? - спросил Сэмюэль Арчер. - Отвечай без загадок.