Подставка, на которой крепилось Копье Дракона, погнулась. Хума отчаянно пытался удержать в руках Копье, но не смог. Копье, вырвавшись из рук, ударило рыцаря по голове. Он упал на спину, обливаясь кровью и почти ничего не видя.
С трудом приподнявшись, Хума увидел, что от подставки, на которой держалось Копье, ничего не осталось. Такхизис лишила его Копья!
Он наклонился вперед:
- Гвинес!
Драконесса дышала неровно, из ее пасти капала кровь.
- Она... Я...
Крылья серебристой драконессы беспомощно повисли. Она стала падать вниз, на горный склон. Перед тем как они ударились о камни, Хума успел крикнуть: "Гвинес!"
Его выбросило из седла, и все для него исчезло во мраке.
Придя в сознание, Хума обнаружил, что весь мир стал красным. Кровь! Кровь и боль. Глаза болели нестерпимо.
Ветер продолжал завывать. Все тело пронизывала сильнейшая боль. Раненая нога онемела - он ее совсем не чувствовал. С большим трудом Хуме удалось сесть. Попытавшись встать, он упал и ударился лицом о камни. Сознание снова помутилось. Тогда он решил ползти. Медленно, дюйм за дюймом, он пополз по склону. Гвинес нигде не было видно. Кажется, не было нигде и Такхизис. Вдруг вверху, на небольшом выступе, он заметил чью-то руку. Человеческую руку.
Рыцарь пополз к лежащему на выступе телу:
- Гвинес!
Она вновь, приняла человеческий облик. Одна рука была вывернута. Лицо - белое, почти такого же цвета, как и волосы. Она хрипло и неровно дышала. Время от времени Гвинес судорожно дергалась, и с ее растрескавшихся и окровавленных губ срывался слабый стон. Все тело - в глубоких кровоточащих порезах и синяках. Удивительно, что она еще была жива.
Рот Хумы раскрылся в беззвучном крике. Он склонился над Гвинес, не обращая внимание на свои ободранные, мокрые от крови руки и на боль, сотрясающую все его тело. Хума увидел: здоровой рукой Гвинес сжимает Копье Дракона держится за него так, словно держится за жизнь. Она спасла Копье - единственное оружие борьбы с Владычицей Тьмы. То Копье, что было привязано на боку серебристой драконессы.
Он снова позвал ее.
Она прохрипела что-то и, открыв глаза, посмотрела на рыцаря:
- Хума?!
- Лежите. Кэз или кто-нибудь другой сейчас прилетит на помощь.
- Поздно! - Ее глаза наполнились слезами. - А Такхизис?! Вы не должны отпускать ее на свободу, как бы она ни умоляла вас об этом!
Рыцарь огляделся, прислушался.
За скалой кто-то метался словно в бреду.
- Она... - Гвинес закашлялась и. выплюнула кровавый сгусток. Рано или поздно она сумеет вытащить из своего тела Копье. Вы должны сделать... помешать ей избавиться от Копья. А иначе...
- Что я должен сделать?
Преодолевая боль, Хума попытался сесть.
- Возьмите его. - Гвинес показала на свое Копье. - Я... я сохранила его в целости.
Она вдруг протянула к рыцарю руку:
- Вы ранены? Дайте я помогу вам избавиться от боли.
- Забудьте обо мне. Забудьте о Такхизис. Что с вами? Почему теперь вы снова человек? Вы можете сами себя исцелить?
- Нет... я не смогу себя вылечить... Нет... Я только благодарю Паладайна, что вы живы.
- Молчите! Берегите себя!
"Нет, нет, она не должна умереть!" - мысленно закричал Хума.
"Я... Только я могу спасти ее, смертный!"
Ветер стал ледяным. Слова Такхизис впились в мозг рыцаря иглами.
"Как?" - подумал он.
"Освободи меня от моей боли, и я спасу вас обоих! Я клянусь тебе... загробным миром! Клянусь высшим богом!"
Хума посмотрел на Гвинес. Ее дыхание стало совсем слабым.
- Что, Хума?
- Она предлагает нам... вам жизнь.
- В обмен на что?
Он ответил не сразу.
- На ее освобождение.
- Хума... - Гвинес закашлялась.
Закрыла глаза. На мгновение рыцарю почудилось: она умерла. Но Гвинес, хотя и с трудом, вновь открыла глаза и взглянула на рыцаря:
- Вы не можете убить ее, это не в ваших силах. Но вы не должны освобождать ее. От нее снова будет страдать весь Кринн. Моя жизнь не... стоит этого.
Она замолчала. Слова давались ей с огромным трудом, рыцарь видел: сил у нее почти не осталось.
Чтобы защитить Гвинес от ветра, Хума прикрыл ее своим телом.
- Я не хочу, чтобы вы умирали.
- Смерть... Иного нам, смертным, не дано. - Она слабо улыбнулась.
- Вы не можете... - Хума запнулся, а затем произнес слова, которые уже давно хотел сказать: - Я люблю вас. Мне стыдно, что я не сказал этого прежде. Но верьте мне; я не расстанусь с вами и на том свете.