Эйвинд смущенно поклонился.
- Господин, - сказал он. - Я не знаю, можно ли...
- Можно, - отмахнулся король. - Это ж надо - дожил до сорока лет и внезапно заимел взрослого сына! Воспитывать теперь бесполезно, наследства ему не полагается... Ладно, согласен, - Конан ободряюще похлопал Эйвинда по плечу и проникновенно сказал: - Терпи, дитя мое. Папа тебе достался с характером. Розгами сечь буду!
- Сдачи дам, отец мой, - Эйвинд наконец понял, в чем здесь игра, и расплылся в улыбке. - Хотя и нельзя родного отца поносить да рукоприкладствовать ему...
- Завтра с утра, - Мораддин решительно пресек добрую родственную беседу, - мы выезжаем. Через два дня будем у ворот Тарантии. Главное, чтобы нас не опознали в лицо. Конан, эта было очень удачная мысль - отрастить бороду... Хальк, а ты наоборот, побрейся. Остальные пусть оденутся поскромнее. Тотлант, ни в коем случае не носи свой балахон волшебника.
- Штаны, - поморщился стигийский колдун. - Ужасная одежда, варварская, - и тут же Тотлант добавил визгливым голосом торговца-шемита, которого обсчитал ушлый покупатель: - Шо вы таки имеете против моих балахонов? Таки на себя посмотрите! О чем можно говорить с людьми с такими зубами?
- Вылитый шемит, - фыркнул я. Затея графа Эрде мне понравилась. Если вдобавок удастся раствориться среди тарантийского плебса и не привлекать к себе внимания, то мы сумеем разведать, что происходит в столице.
Утром мы выезжали из Бельфора. Стража на заставе проверила подорожные, а я краем глаза углядел висящий на воротах торгового города приказ о поимке "человека, как две капли воды похожего на короля Конана".
Через день перед нами выросли темные башни тарантийских стен. Над городом главенствовал донжон королевской крепости, а над ним колыхались красно-золотое государственное знамя и белоснежный штандарт с черным щитом, на котором был изображен вставший на задние лапы лев. Королевский штандарт. Знак того, что король находится в своей столице.
- Ублюдок, - рыкнул Конан, исподлобья глядя на главную башню города. Значит, он охмурил не только Паллантида, но и всю гвардию, канцлера и герцога Пуантенского. Король в городе... Пусть Митра и Кром ответят - кто я?
- Разделяемся, - скомандовал Мораддин. - Конан и Эйвинд войдут в Тарантию через Полуденные ворота. Я и Тотлант - через Восходные. Хальк и Веллан - через Речные. Господа, вам сейчас нужно будет свернуть налево. Встретимся, где условились.
Три пары всадников разошлись. План искушенного в тайных делах графа Мораддина начал исполняться. Я обязан был встретить всех у ворот Логиума, Обители Мудрости - городка, располагавшегося на закатном берегу Хорота, прямо напротив королевской крепости. Логиум - самое уважаемое учебное заведение от Кезанкийских гор до пиктских пущ - был идеальным убежищем. Своего рода государством в государстве. Каждый, находившийся на территории Логиума, был неприкосновенен для властей города и подлежал лишь суду профессоров и выборных вагантов. Спасибо королю Эпамидонту, в скудоумии своем даровавшему Обители Мудрости невиданную привилегию! Ах, если бы старик Эпамидонт знал, как поможет далекому преемнику трона этот указ!..
* * *
О, Логиум! Я провел в твоих стенах целых шесть лет, обучаясь многоразличным наукам и постигая мудрость предков. С какой радостью я ушел из твоих стен, получив расцвеченный гербами и печатями диплом магистра риторики и истории! И с какой радостью я вновь возвращаюсь в постылую некогда обитель! Знакомый городок, обнесенный низкой кирпичной стеной, длинные двухэтажные красно-бордовые здания, маленькие чистые кабачки для вагантов, каковые пользуются гораздо большей популярностью нежели учебные амфитеатры... Два замечательных и дозволенных советом профессоров дома терпимости с милыми и пышногрудыми красавицами, да гостеприимными хозяюшками... Книжные лавки, в которых можно купить списки с творений величайших гениев древности и современных авторов - от Гая Петрониуса (ха-ха!) и Стефана Короля Историй до многомудрых сочинений кхитайца Лю Мен Дира и философских выкладок главы аквилонских митраистов Валамира, сына Гонтрана... Магазинчики, торгующие древностями - как найденными в раскопках монетами атлантов, так и блестящими поделками "под стигийское белое золото"... Мало кому, кроме вагантов Логиума, известно, что здесь можно купить и порошок пурпурного лотоса, и дурительную травку для кальянов, а заодно заказать запрещенные жрецами Митры книги известной сумасшедшей пророчицы (вернее, псевопророчицы) Ниэннах из Стигии. Здесь же ходят уличные лоточники, продающие сладости и шипучее вино, сидят на тротуарах юродивые, торгующие оберегами, и нищие, которым ваганты всегда подают монетку перед сдачей экзамена грозным профессорам и магистрам...
А в самом центре городка Логиума - лучшей, на мой взгляд, достопримечательности Тарантии после замка короля - громоздится немыслимо уродливая и пышная статуя "Дарителя Знаний", Его Аквилонского величества, основателя Обители Мудрости, Дагоберта I Эпимитрея. Известно, что сам король (живший почти 400 лет назад) был преизрядно дородным (если не сказать - излишне жирным), не умел читать, а заодно был развратен, лжив и труслив. Но именно Дагоберт издал монарший эдикт об основании Обители Мудрости и, желая умножить славу Аквилонии как культурной и просвещенной страны, созвал лучших ученых людей со всего света.
Несмотря на вышеупомянутые недостатки короля, благодарные ваганты лет сто пятьдесят назад собрали деньги и заказали у одного из величайших скульпторов Аквилонии статую Дагоберта, дабы утвердить ее на площади Логиума. Сей ваятель пренебрег исторической правдой, изобразив короля в виде прекрасного обнаженного юноши в крылатом шлеме с книгой в одной руке и пером в другой. Под ногами скульптуры лежал меч, попираемый королем-просветителем. В знак того, что Дагоберт был вовсе не воинственным, но почитал куртуазное искусство и дар стихосложения.
Окружали короля бронзовые изваяния Аллегорий. Здесь можно было найти и Философию, и Схоластику, а с ними - Литературу, Поэзию и, как ни странно, Исчисление с Географией. Наверняка на изваяние сиих дев скульптора подвигли вполне живые красавицы из веселых домов. Аллегории сидели в самых непотребных позах, судорожно сжимая в руках атрибуты своей деятельности, и посматривали на статую короля Дагоберта с вниманием, присущим лишь девицам легкого поведения, в совершенстве освоившим искусство соблазнять и ублажать.
Все ваганты - ужасные нигилисты. Для них нет ничего святого (я сам был таким и поэтому знаю нравы Логиума). Два раза в год - в день выпуска и в день основания Обители Мудрости - королю Дагоберту (вернее, его бронзовой статуе) некие злоумышленники до блеска начищали задницу, а заодно и мужские стати. Последние были неимоверно огромными - видимо, скульптор так пытался подчеркнуть величие короля, основавшего Логиум...
Именно у подножия статуи короля Дагоберта мы и назначили встречу.
Как я не опасался и не трепетал перед стражниками у ворот Тарантии, нас пропустили в город беспрепятственно. Подорожные графа Мораддина сработали и военные только лишь взяли небольшую пошлину за въезд в столицу, никак не обратив внимания на нашу внешность.
Мы с Велланом проехали через центральные кварталы Тарантии, пересекли замечательный каменный мост через Хорот и прибыли к городку Обители Мудрости. При входе в Логиум тоже следовало уплатить две медных монеты "на поддержание наук". Заплатили. Веллан держал себя спокойно, но несколько недоуменно оглядывался - повсюду виднелись господа ваганты в коротких черных плащах, уважаемые магистры и бакалавры, облаченные в черно-багровые мантии и квадратные невысокие шапочки, разгуливали лоточники и вообще царила необычная для города непринужденная обстановка.
Конан, Мораддин, Эйвинд и Тотлант появились одновременно. Они церемонно внесли пошлину за вход в Обитель Мудрости и направили своих лошадей к памятнику Дагоберта.
- Ничего не понимаю, - проворчал киммериец, вертя головой и оглядывая площадь Логиума. - Никогда не думал, что в моем городе творится подробное безобразие! Хальк, так это и есть Обитель Мудрости? Я-то думал, здесь собрались почтенные многоученые люди, все разговаривают об умном...
В этот момент несколько вагантов затеяли шуточную потасовку на травянистом газоне, отделявшему кафедру высокой философии от кафедры исчисления. Разумеется, все орали, кто-то размахивал початой бутылкой вина, а другие громогласно цитировали строки из древних авторов.
- Куда едем? - помрачнел король. - Хальк, ты, кажется, говорил, будто у тебя здесь остались знакомые? И они смогут приютить нас?
- Кстати, нам найдется что обсудить, - подал голос граф Мораддин. Когда мы проезжали по городу, я услышал несколько интересных сплетен... Хальк, отведи нас к своим друзьям. Требуется место, где мы останемся переночевать и очень серьезно побеседовать.
Я услышал в голосе Мораддина озабоченность и беспокойство. Значит, граф узнал о новой беде, свалившейся на наши головы...
Буквально только что я упоминал о нескольких долгих годах обучения в Логиуме. Когда человек живет в маленьком замкнутом мирке, у него обязательно появляются необходимые знакомства. С вопросами "Где достать лучшие зингарские чернила?", "Как найти списки сочинений немедийского военного историка Деллебрюка?" или "Появились ли новые девицы в заведении матушки Лоншан?" нужно было обращаться к определенным людям, так называемым "вечным вагантам". Они учились в Логиуме не меньше десятка лет (и это при самом длительном сроке обучения в шесть лет!), постоянно "зависая" на одном и то же курсе. Эти люди посвятили свою жизнь Логиуму. Их не интересовала не сколько учеба, сколько само существование Обители Мудрости и его беспечных учеников, не способных толком позаботиться о собственном благополучии. "Вечные ваганты" находили комнаты в общежитии, добывали для профессоров редкие книги или за определенную мзду позволяли неудачникам заранее узнать вопросы экзаменов. "Вечных" ценили все, начиная от ученика-первогодка и заканчивая самым почтенным магистром.
К одному из таких людей я и направил наш отряд. Я знал, что младший сын очень бедного дворянина из Пуантена, Робер Ди Монтобье - подвизавшийся в Логиуме без малого двенадцать лет и отлично помнивший меня по совместным попойкам - сумеет помочь. Он сделал целое состояние на аферах вокруг Логиума и теперь редко покидал пределы Обители Мудрости - стража Тарантии разыскивала его как торговца лотосом, не существовавшей никогда недвижимостью и поддельными дворянскими грамотами. Однако месьор Робер был вполне честным и способным помочь другу человеком...
Мы привязали лошадей к столбу возле длиннющего двухэтажного дома, выкрашенного в темно-красный цвет и украшенного желтовато-белыми фальшивыми колоннами. Я попросил остальных подождать внизу и отправился в гости к Роберу..
Деревянная скрипучая лестница привела меня к обшарпанной двери с номером "15". Я постучал, некоторое время дожидался ответа, затем снова обрушил на поеденные жучком створки свои кулаки.
С той стороны зашевелились и явно измененный с мужского на высокий женский голос спросил:
- Кто там? Господина Ди Монтобье нет дома и я не знаю, когда он вернется!
- Хальк, по прозвищу Книжник! - отрекомендовался я, добавив кличку, присвоенную соучениками в годы студенчества. И на всякий случай добавил: Барон Юсдаль из Гандерланда.
- Да? - переспросил тот же голос и после некоторого размышления осведомился: - А скажи-ка, что ты подложил на кресло уважаемому магистру Корнелию в день экзамена по философии?
- Ужа, украденного с кафедры естествознания, - я мигом вспомнил старинную шутку, изобретенную мною самим года четыре назад. Как тогда визжал магистр Корнелий, обнаружив на своем кресле черную змейку! Экзамен, кстати, не состоялся - почтенному преподавателю стало плохо с сердцем. Робер, это действительно я, Хальк! Открой, у меня серьезные неприятности.
Створка чуть приоткрылась и на меня глянула небритая сероглазая физиономия "вечного ваганта".
- О, - сказал Робер Ди Монтобье. - Действительно, Хальк! Зачем ты сбрил бороду? Тебе это было очень к лицу. Проходи... А в чем, собственно, дело?
Великий Митра! Никогда не думал, что нескольких совмещенных между собой комнат студенческого общежития можно превратить в такой бардак! На полу, шкафчиках, столах лежали книги и свитки, перемежаемые графинами с очень дорогим вином (такое даже мне, королевскому библиотекарю, не по карману...). Здесь же я обнаружил чучело грифона (Подделка! Настоящий грифон выглядит совсем по-другому, уж это я точно знаю... Кстати, как там наш Энунд?, ) и несколько мечей иранистанской работы. Последние стоили огромных денег, каждый - не меньше десяти тысяч сестерциев. Мечи были свалены небрежной кучей в давно погасшем камине. На том, что могло именоваться рабочим столом, валялись свитки с печатями Обители Мудрости (наверняка экзаменационные работы) и дешевые безделушки, изображавшие змеиное воплощение Сета, Диски Митры и священные отмычки бога жуликов Бела..
Словом, эта было обычное жилье "вечного ваганта", готового угодить всем и вся, лишь бы получить прибыль. В соседней комнате кто-то шебуршился и я, скосив взгляд на зеркало, висевшее у дверей, узрел в отражении громоздкую красотку (у Робера всегда был дурной вкус...), лениво натягивавшую нижнее платье. Видимо, я нарушил лирическое уединение сих молодых людей. Ничего, переживут.
- Робер, - проникновенно сказал я, глядя в серые и до отвращения честные глаза старого приятеля-соученика. - Меня и моих друзей ищет городская стража. Нам срочно нужно где-то укрыться. Ты сумеешь найти три комнаты в студенческом доме? Шесть человек. И ни одного вопроса.
- Конечно, - без всяких раздумий ответил Робер. - Один сестерций за ночь с человека. Полная обслуга. Никто ни про что не узнает, если не будете буянить. Задаток вперед за пять дней.
- Живодер, - я снял с пояса кошелек и отсчитал тридцать новеньких сестерциев с вензелем "КК" - "Конан Канах". - Давай ключи.
- Ключи? - поднял бровь Робер. - Получишь у сторожа студенческого дома. Дашь ему сестерций и скажешь, что пришел от меня. Надеюсь, ты не укрываешь убийц или злодеев короны?
- Я теперь сам злодей короны, - монеты пересыпались в ладонь "вечного ваганта". - Просил же - никаких вопросов!
- Конечно, - слегка наклонил голову Робер. - Мы все-таки друзья. А кроме того, ты платишь и не торгуешься. Комнаты будут на этом этаже, сразу за моим покоем. Сторож знает, что при появлении подозрительных людей нужно будет сообщить мне, а я извещу вас. Ты знаешь, как тайно выйти из Логиума?
- Разумеется, - я помнил тайный подземный ход, прорытый вагантами за ограду Обители Мудрости лет семьдесят назад. - Робер, ты должен молчать, уразумел? Именно за это мы тебе платим деньги.
- Я понял, понял, - Ди Монтобье вежливо, но настойчиво выпроводил меня за дверь. - Будете моими гостями. Если нужно - приходите. И, желательно, вместе с замечательными золотыми кругляшками.
Он потряс ладонью и переданные мной сестерции благозвучно звякнули. Я снова удостоверился, что с Робером можно иметь дело. Но только до времени, пока ему не заплатят больше наши враги...