Золото - всегда золото. Я не знаю, как Робер сумел организовать обед на шестерых человек, доставленный из близлежащего трактира двумя очаровательными молодыми простушками. Они постучались в нашу комнату, поставили закрытые крышками горячие котелки на стол и сказали, что заберут посуду ближе к вечеру. Конан проводил девиц оценивающим взглядом. Веллан, кстати, тоже строил им глазки.
Комнаты (по утверждению Канцелярии Логиума, пустующие) были не столь уж плохи. Обстановка скромная - в каждой две кровати, стол и книжный шкаф, но здесь мы могли чувствовать себя в безопасности. Королевские гвардейцы не имеют права входить на территорию Обители Мудрости, а если здесь скрывается государственный преступник, то передать его властям Тарантии может только Суд Логиума. Однако на нас это право не распространялось - мы находились под защитой Робера Ди Монтобье и древних уложений об Обители Мудрости.
Едва на столе разместилась дешевая глиняная посуда и красавицы-трактирщицы расставили кушанья, Мораддин отослал девиц, запер двери на засов и, налив в медную чару довольно неплохого пуантенского вина, провозгласил тост.
- Господа! - граф Эрде поднял кубок над головой. - С возвращением в Тарантию! Думаю, что главное дело нашей жизни исполнено. Небесная гора разрушена и ее порождения убиты. Теперь можно заняться разнообразной мелочью. А именно - вернуть королю Конану его трон. Трон, занятый сейчас неким двойником. Но не просто двойником, а созданием, которое в точности повторяет любимого нами всеми киммерийца по имени Конан Канах...
- Спасибо, - фыркнул король. - А дальше?
- А дальше? - Мораддин нахмурил брови. - Дальше давайте выпьем за возращение твоего трона и твоей короны, а равно за Аквилонию.
Когда красное вино сладкими струями потекло в наши глотки, граф Мораддин с размаху опустил медный сосуд на стол и очень жестким, тяжелым голосом сказал:
- Я понимаю, что ты, Конан, станешь истинным королем лишь через несколько лет. У тебя сейчас очень мало опыта. Однако основы будущего закладываются сегодня. А нынешний день предстал очень трудным. Конан, ты знаешь, что твоя страна уже две седмицы готовится к войне? И что именно ты отдал приказ о сборе войска?
- Что-о? - Конан вскочил, едва не перевернув стол. - Какого демона? Какая война? С кем? Аквилония не враждует ни с одним из пограничных государств! Мораддин, скажи им, что Немедия не хочет с нами войны!
- А Немедия и не хочет, - Мораддин сжал в руке кубок. - Некое существо, ставшее тобой самим, и ныне занимающее трон Аквилонии, ведет государства Заката к страшным бедствиям. Если мы не предотвратим надвигающийся ужас, рухнет не только Аквилония, но и моя страна - Немедия, и все спокойствие и благочиние на Закатном материке.
- Мораддин, объясни подробнее, - киммериец совладал с собой и вновь уселся на деревянную скамью. - Что происходит в городе? Кто занял мой трон? Почему меня, истинного и признанного короля Аквилонии, травят как лисицу охотничьими собаками? Я проезжал через город и видел указы... - Конан скривил жуткую рожу и продекламировал не своим голосом: - "О задержании человека, очень похожего на короля Конана Канах"...
- Давайте я выскажу свои мысли, - Мораддин вновь был спокоен и невозмутим. - перед тем, как приехать к памятнику королю Дагоберту, мы с Тотлантом прокатились по городу. И вот что узнали...
* * *
Новости, о которых поведал нашей притихшей компании граф Эрде, оказались неутешительными. Более того - совершенно обескураживающими. Аквилония действительно активно готовилась к войне. К войне с Офиром. И этого мало - начинание короля было с восторгом воспринято всеми жителями столицы, от плебса и купцов до дворянства и гвардии. Все дружно прославляли короля, наконец-то решившего всем доказать, что Аквилония была и остается главенствующей державой среди Закатных стран. Армия рвалась в бой, велся набор добровольцев из горожан, в столицу съезжались мелкопоместные бароны со своими дружинами, тоже желавшие принять участие в общей заварушке и урвать долю добычи.
Выдвинутый в качестве оправдания для начала боевых действий повод для меня прозвучал несколько неубедительно: мол, Офир намеревается силой захватить полосу аквилонских земель, лежащую между его границей и Тайбором, а потому мы вынуждены нанести упреждающий удар. Начало этому удару уже было положено - обыватели увлеченно громили многочисленные лавки офирских купцов, а вчера небезуспешно попытались поджечь здание офирского посольства. К счастью огонь вовремя остановили - сгорел лишь флигель. Никто не сомневался, на чьей стороне будет победа, и тарантийская гвардия бурлила в ожидании приказа сниматься с места и двигаться на полдень, к Тайбору...
- Самое смешное в том, что вы можете и победить, - сказал граф Эрде, закончив излагать свои соображения. - У Аквилонии имеется отлично выученная и подготовленная армия, а последние военные действия в Офире велись лет сто назад. В таком случае налицо видимый успех: Аквилония обретает выход к богатейшим золотым рудникам Офира. Соответственно, снижаются налоги и подати, а мнение народа о короле взлетает на такую высоту, что и представить трудно.
- Почему "видимый успех"? - спросил Тотлант. - Выходит, этот двойник в первую очередь заботится о благе страны? Тогда его действия начинают изрядно противоречить общепринятой манере поведения временного правителя успеть насладиться властью, набить свой кошелек и удрать.
- Потому, что с золотом Офира можно развернуться дальше, - мрачно сказал Конан. - И еще потому, что через Офир открывается прямая дорога... куда? Правильно, в Немедию! Мораддин, сколько лиг от Ианты до Бельверуса?
- Четыре дня конного пути, - отозвался граф Эрде. - Для армии немного больше. Но с захватом Офира Аквилонию и Немедию больше не будет разделять труднопроходимый горный хребет... А кто может предсказать, что в голове у этого существа, куда оно захочет пойти дальше? Однако, месьоры, какая расчетливость! Конан, если бы я не знал, что ты находишься здесь, я бы сказал, что это в точности твои действия. Только несколько преждевременные и ничем не оправданные. Вот лет через пять, если твое правление пойдет успешно... Хотел бы я знать, действует этот человек в одиночку, на свой страх и риск, или за ним кто-то стоит?
- Но зачем весь этот спектакль? - не понял я. - Зачем столь странным способом отстранять от власти подлинного короля? Только чтобы немедля затеять войну? Почему бы в таком случае просто не убить Конана?
- Простое решение не всегда есть самое лучшее, - назидательно ответил Мораддин. - Насильственная смена власти, как я уже стократно говорил, вызовет изрядные волнения в народе и дворянстве. А Конан, несмотря на множество его недостатков (извини, но так оно и есть!) пользуется искренним уважением большинства своих подданных. Легче использовать имя киммерийца, чем устранять его самого. Наш противник, видимо, рассчитывает, что мы надолго задержимся в Пограничье, а при попытке выбраться за пределы владений Эрхарда непременно угодим в его ловушки. Нам повезло - мы почти беспрепятственно добрались до Тарантии... К сожалению, теперь мы попали в затруднительное положение. В Обители Мудрости нас защищает закон о неприкосновенности его обитателей, а нам непременно надо побывать в городе. Чего бы я не дал за возможность хоть приблизительно разузнать обстановку во дворце... - задумчиво добавил граф, заново наполняя свой кубок. Почти все последовали его примеру, а меня словно что-то дернуло за язык:
- Не так уж это и трудно, как кажется.
- Да? - хмыкнул король. - И что ты предлагаешь? Мы ведь не можем и носа высунуть за ворота этого приюта для безумцев!
- Правильно, - согласился я. - Ваше величество действительно не может - слишком уж нос приметный. Веллан, Тотлант и Эйвинд совершенно не знают города. Граф Эрде способен затеряться в любой толпе и, полагаю, он неплохо осведомлен о том, что и где расположено в Тарантии. Однако граф понятия не имеет о многих уютных местечках, где порой можно услышать кое-что интересное...
- А ты, надо полагать, имеешь? - перебил меня Конан. - Хальк, ты не забыл, что в указе о нашей поимке даны и твои приметы?
- Не забыл, - отмахнулся я. Меня понесло на волне вдохновения и никакие досадные мелочи не могли сбить меня с выбранного пути. - Но я не забыл и другое. В этом списке нет примет Эйвинда, никто же не предполагал, что он останется жив! Если мы отправимся вместе и со мной что-нибудь случится, Эйвинд наверняка скроется незамеченным и вернется к вам. Эйв, пойдешь со мной?
Асир молча кивнул. Конан еще поворчал, утверждая, будто я сам лезу навстречу своей смерти и ничего хорошего из моей задумки не выйдет, но согласился с Мораддином, сказавшим, что мы не можем всю жизнь отсиживаться в Логиуме и надо начинать действовать.
Мой план был весьма прост: я всего-навсего хотел наведаться в "Старый шлем". Это кабачок в квартале от дворца, частенько посещаемый свободными от службы королевскими гвардейцами. В "Шлеме" всегда можно узнать последние сплетни и новости из дворца, и потому я рассчитывал, что услышу там все подробности о грозящей вот-вот разразиться войне, о возвращении "короля Конана" из Пограничья, а также о том, не было ли связано с этим возвращением каких-либо странностей.
Единственное, чего я опасался - наткнуться в кабачке на кого-нибудь из знакомых. Чем плох обширный круг друзей - ты можешь встретить их в самый неподходящий момент. Ладно, положимся на Тихе-Удачу, глядишь, все обойдется.
И мы с Эйвиндом отправились в "Старый шлем", оставив всю остальную компанию терпеливо ждать нашего возвращения.
Проезжая через Тарантию к городку Обители, я больше был озабочен собственной безопасностью и не слишком обращал внимание на происходящее вокруг. Однако, едва мы с Эйвиндом миновали ворота Логиума и окунулись в беспрерывно гомонящую, оживленную и пеструю толпу тарантийцев, я начал приглядываться повнимательнее. Вообще-то никаких особых отличий не замечалось. Торговцы ссорятся с прижимистыми покупателями, солидные усатые стражники медленно обходят улицы, держа ладони на рукоятях коротких мечей, спешат за покупками домохозяйки и служанки богатых господ, нищие громко благословляют Митру, а с ним и каждого, кто подаст монетку...
И в то же время...
Эйвинд (уж на что деревенщина!), и то углядел некое радостное оживление, царившее на улицах Тарантии. Он по-прежнему отбивал поклоны встречавшимся по пути храмам Митры, шарахался, будто от ядовитых змей, от уличных шлюх, и робко сторонился городских патрулей - словом, вел себя как настоящий провинциал, прежде лишь один раз побывавший в столице. Но почуять общее изменение в настроениях горожан сумел безошибочно.
Подойдя ближе к центру города и площади с памятником святому Эпимитриусу, мы получили реальное подтверждение наших догадок. Неподалеку от огромных дверей, ведущих в Купеческое Собрание Аквилонии, стояли вербовщики. Три армейских сержанта, возглавляемые пехотным капитаном эдаким настоящим бравым воякой с темно-рыжими, лихо закрученными усами и начищенной кирасой.
- ...Король Аквилонии зовет своих подданных к победе! - широко разевая рот, надрывался самый молодой и голосистый сержант. - Жалование полсестерция за седмицу! Кормежка из полкового котла! И доля в военной добыче!
Мы оказались совсем рядом с ними, и вербовщики мгновенно углядели возвышавшегося над остальными горожанами Эйвинда. Асир, как я уже упоминал, был не просто высоким и широкоплечим, а воистину здоровенным - рост четыре локтя, мощные жилистые руки, короткая толстая шея и удивительно простецкий взгляд. Чем не пикинер?
- Эй, парень! - зашелся криком вербовщик, размахивая руками и потрясая кошельком с монетами. - Хочешь завоевать славу, любовь женщин и богатство?
- Э-э... - осторожно протянул Эйвинд. - А кто ж не хочет, господин хороший?
- Послужи своему королю и получишь все, что желаешь! - посулил капитан. - записывайся в пеший Шестнадцатый легион - не пожалеешь! Задаток - целых пять золотых кесариев короля Конана!
Эйвинд остановился с открытым ртом, не совсем точно понимая, что от него хотят, и я решил немедленно вмешаться.
- Господа, во-первых, этот человек - не аквилонский подданный, а живет под скипетром короля Пограничья Эрхарда. Во-вторых, он со мной.
Военный неодобрительно посмотрел на меня, но все понял моментально.
- А-а... - сказал он. - Из Пограничья? Государь Конан тоже недавно вернулся оттуда. Слышали, как он извел подземных чудищ?
- Во всех подробностях, - сквозь зубы процедил я. - Однако, милейший, ты не мог бы рассказать, почему объявлен сбор войска? Мы приехали в столицу недавно, из провинции, последних новостей не знаем....
- Все проклятые офирцы! - рявкнул капитан, а сержанты дружно закивали. - Хотят оттяпать кусок наших исконных земель! Вот король и собирается объявить войну Амальрику. Государь, как две седмицы назад вернулся с полуночи, сразу начал собирать резервные легионы и конницу. У зингарских мастеров осадные орудия заказаны... Держитесь, офирцы! - легионер картинно помахал кулаком в воздухе. - Слышали, наверное, господин хороший, что вчера герцог Просперо уехал с посольством в Немедию?
- Зачем? - ошарашенно переспросил я. Эйвинд тихонько сопел за моим плечом.
- Разве не знаете? - прогудел капитан удивленно. - Просить союза у Нимеда! Вместе Офир под орех разделаем! А там и кофийцев прижмем, а с ними шемитов... Не, король Конан - мудрый человек, хотя и варвар. Нашей стране нужна победоносная война!
Я на некоторое время застыл с открытым ртом. Ну ничего себе! Вот Мораддин удивится! Аквилония с Немедией всегда напоминали двух пауков, посаженных в банку: ты меня не трогай, и я тебя не трону. Но если хотя бы косо посмотришь в мою сторону - быть драке!
А теперь союзничками стать решили... Вернее, не "решили". Этот диковинный союз навязывается волей неизвестного создания, ныне обретающегося в Тарантийском замке под видом нашего киммерийца. Но каков пострел! Он опередил нас только на четырнадцать дней, а уже начал собирать армию, резко изменил внешнюю политику, а судя по отрывочным фразам, услышанным в толпе, понизил налоги для обывателей: мол, победим Офир, у каждого золота будет в достатке. Плебс, разумеется, доволен, и на каждом углу славит государя, совершенно не подозревая, что настоящий король сидит сейчас в скромной комнатке дома для вагантов Логиума и ждет моего с Эйвиндом возвращения.