Кроме закона о наделении желающих ветеранов городскими участками под застройку (не только в Риме, а во всех городах Сенатской Республики), приняли закон о строительных и санитарных нормах. Объёмный и хорошо проработанный закон, который регламентировал требования к коммерческой недвижимости. Для себя — строй как хочешь, а для коммерческого использования — вот тебе регламентные нормы. Вот для «гостиниц», вот для инсул, вот для таверен, вот для торговых лавок, гостиных дворов и гипермаркетов, а вот для казино и прочих лупанариев. Законом, в частности, полностью запрещалось использование свинцовых водопроводных труб. В самом Риме они уже повсеместно заменялись на стальные, теперь пришло время позаботиться о здоровье жителей остальных городов. Дороже пока стальные трубы, но здоровье ещё дороже. Да и дороже — это не всегда плохо. Дороже недвижимость — дороже вся экономика. Только этот закон обеспечит рост процентов по пять в год.
Агенобарб обиделся. Обиделся на Агриппу, за то, что тот не заветировал пересмотр закона об Империи Африка, обиделся на Сенат, да и вообще на весь мир. Тиберий и Максим занимались своими имперскими делами, поэтому, вместо пленума «Марсианского комитета», состоялся очередной сбор «Комитета посвящённых».
Публий Квинтилий Вар загорелся идеей строительства канала из Средиземного моря в Красное в своём графстве Аравия-Петра. Настолько загорелся, что лично полгода там всё исследовал. Суэцким этот канал здесь не будет, город на Красном море называется Марцелла, а в остальном — всё то же самое.
Нильский канал для коммерческого использования непригоден, его каждый год заиливает. Протащить военный корабль парой центурий можно, а вот таскать так торгашей получается дороже, чем доставлять товары посуху, через Восточные Ворота и Кесарию Палестинскую.
Чисто парусные суда в Индийском океане и Средиземном море не прижились. Добавились мачты и паруса, но и вёсла остались. Очень многие порты, в том числе и самый загруженный — Восточные Ворота, располагаются довольно высоко в реках, а там с одними парусами можно и месяц попутного ветра прождать, галсами-то не пойдёшь, фарватеры узкие и сильно загруженные. Использовать баркасы в качестве буксиров? Дешевле получается прорезать вёсельные порты, чем таскать с собой буксир, он и весит, и стоит немало. В общем, чистые парусники прижились только в Атлантике, а на востоке совершенствуются гибриды, так что с прохождением канала проблем там не возникнет.
Проблемы возникнут у наследников Агриппы — Октавиана Випсаниана, Октавии Випсании и Випсании Агриппины, которые потеряют доходы от торгового трафика.
— Потеряют и потеряют, — пожал плечами Агриппа, — что-ж теперь, из-за них троих такой нужный канал не строить?
— Может, в долю их взять? — предложил Счастливчик.
— Обойдутся, — отрезал Агриппа, — они младшие. Ни к чему возбуждать зависть у старших к младшим, ничем хорошим это не закончится.
— Тогда войди в долю ты, а потом разделишь её на всех.
— Нет. Кому и что досталось — выбор сделали сами Боги. По их воле, Випсании Марцелле досталась Аравия-Петра. Им виднее. Дикси.
***
Восьмого января 756 года, Германик Август Феликс посетил виллу Випсаниев в Остии.
На виллу собрали всех, кто раньше изучал ханьский язык, ещё с полученными от Фраата Четвёртого учителями. Сорок шесть человек, в том числе три жреца: жрец Бахуса, Агафон Фракиец; жрец Януса, Ломан Галл; и жрец Меркурия, Иерофей Сириец. То есть четыре жреца, в эту компанию случайно попал жрец Приапа, Никодим Коринфянин. Случайно?
Случайно — это и есть по воле Богов. Он и в Службу Внутренней Безопасности случайно попал, а агентом оказался очень толковым, личное дело жреца Никодима Счастливчик прочитал. В Службе тот с момента её основания, принимал участие ещё в предотвращении иудейского мятежа в Риме.
Мао Ли запираться не стал, и поведал всё, как на исповеди — Империи Хань очень нужно наладить отношения с Римом, но увы, первыми они отправить своё посольство не могут, потому что… потому что…
— Потому что в Империи Хань нас считают варварами, — подсказал замявшемуся китайцу Германик Август Феликс.
— Извини, божественный, говорящий с Богами.
— Охотно извиняю, это ведь не ты так считаешь. Посольство мы отправим. У нас нет подобных предубеждений. Нет ничего унизительного в отправке посольств, даже к варварам.
— Благодарю тебя, божественный, говорящий с Богами
— Не за что — это в наших интересах, в интересах Рима. Только… Наши Боги предупреждают тебя Мао Ли, что твоего императора, скорее всего, уже нет в живых. Это не точно, Империя Хань слишком далеко, чтобы всё точно видели даже наши Боги, но вероятность этого очень велика.
— Недостойный Мао Ли благодарит за предостережение мудрейшего, божественного, говорящего с Богами. Но даже в этом случае — ваше посольство нужно любому императору Хань.
— А если император несмышлёный ребёнок, а от его имени правит, например, любовник матери?
— Об этом тоже предостерегают Боги?
— И об этом тоже. Скажи, Мао Ли, свою оценку скажи — империи Хань пошли бы на пользу Римский закон и Римский порядок?
— В этом у недостойного Мао Ли никаких сомнений нет, мудрейший, божественный, говорящий с Богами. И ваш закон, и ваш порядок — были бы великим счастьем для Империи Хань. Только мы пока не готовы их принять, мы слишком другие.
— Не готовы, это я знаю. Ханьцев нужно к этому готовить и не все законы вводить сразу. Начинай думать над этим, Мао Ли. Как готовить и с чего начинать такую реформу. Кто бы не начал её проводить — твои размышления ему очень пригодятся. Пиши книгу — пособие для реформаторов. Наши Боги считают тебя достойным для составления плана реформ, судьбоносных для Империи Хань и всех ханьцев. Начинай думать, начинай писать, и не зови себя больше недостойным, Мао Ли.
— Как прикажешь, мудрейший, божественный, говорящий с Богами.
Хороший получится граф.
Жрец Приапа, Никодим Коринфянин, получил в награду «вулкана» (полтонны серебра) и назначение главой посольства Рима в Империю Хань. Посольства из четырёх жрецов. Только четырёх жрецов. Одних жрецов и даже без военной охраны.
***
Агриппа такому выбору послов удивился.
— Их не жалко, — объяснил Счастливчик, — если что-то пойдёт не так — они посланцы не самого Рима, а только лишь Верховного понтифика, то есть мои, религиозные миссионеры.
— А что может пойти не так?
— Всё может. Там уже наверняка сменился император, страной правят совсем другие люди. За гибель настоящего посольства, нам пришлось бы объявить Империи Хань войну, что испортило бы нам все наши отличные планы.
— А за этих должны будут отомстить сами Боги, — усмехнулся Агриппа, — Приап, Бахус, Янус и Меркурий.
— Именно так. Не стоит нам вперёд Богов в таком деле лезть, дадим им время и будем действовать по собственному плану. Должок обязательно взыщем, за обиду отомстим, но когда придёт время, и мы будем к этому готовы.
— А если всё пойдёт как надо?
— Тогда мы будем знать о Хань гораздо больше, чем сейчас. Эти знания нам очень пригодятся.
***
Строительство Колизея вышло на стадию отделки, самую длительную стадию — не фанерой ведь обшить, как первые каркасные дома в Далкиленде, тут отделка мраморная, да не просто плиткой, а с затейливыми колоннами, антаблементами с барельефами и скульптурами, под внешними арками галерей. Дорогущий получится «стадиончик», но он ведь не просто амфитеатр, ещё и монументальный памятник на века. Даже не так, Колизей — это в первую очередь памятник, а уже во вторую амфитеатр.
В главном храме Марса Победоносного монтируют купол. Стеклянный купол, огромный по нынешним временам купол, шестьдесят метров во внутреннем диаметре. Храм тоже строится по графику и даже с небольшим опережением. На оба самых грандиозных римских строительства — храма Марса и Колизея, каждый погожий день собираются посмотреть многочисленные «зрители-болельщики». Из-за этого, Агриппа даже отложил перестройку мавзолея Октавиана Августа — раз уж зрелище римлянам полюбилось, то это удовольствие стоит для них растянуть.
Луций Домиций Агенобарб начал строительство своего дворца. Очень энергично начал, сразу с десятью тысячами рабов и тремя тысячами надсмотрщиков, теперь он постоянно испытывает недостаток строительных материалов. Основные крупные поставщики законтрактованы на годы вперёд, а среди мелочи — половина жульё. Что самое обидное — в Африке у Агенобарба всего навалом, но как всё это доставить из Африки в Рим? Что-то он умудряется сплавлять по Нилу, обходя пороги, но для десяти тысяч строителей — это слёзы.
На проспекте Рим — Остия начали укладывать рельсы для трамвая на конной тяге, чугунные рельсы, литые, сталь пока слишком дорога. Ничего, послужат и чугунные, нагрузки небольшие, как по весу, так и по скорости, а потом заменим. И рельсы заменим на стальные, и конскую тягу на электрическую.
Электричество уже изучается. Изучается не с целью познания природы явления, эту природу и в том двадцатом веке не познали, а в качестве божественного дара, который можно и нужно использовать в утилитарных интересах. Гигин и Гермоген, ректор и проректор университета в Германском Риме, электричество уже «поймали» и им «заболели». «Вольтовые столбы», подсказку на которые Счастливчик подкинул им через Вара, они уже усовершенствовали до предела — куда там тому Вольта. Здесь всё намного серьёзнее, здесь в электричество инвестируются миллионы, уже на стадии ранней разработки. Теоретические знания уже на высоком уровне, сдерживает процесс дальнейшего развития теперь механика. Нужны высокооборотистые подшипники. Потом подшипникам потребуется смазка, обмоткам и проводам изоляция, а это уже нефтехимия. Невозможно «выстрелить» в одной отрасли, не подтянув до определённого уровня все остальные.
Гигин и Гермоген это уже осознали, люди они действительно очень талантливые и целеустремлённые, так что можно надеяться покататься на электрическом трамвае ещё в этой жизни. Про электрический телеграф и говорить нечего — ему сейчас не хватает только меди на провода. В Германском Риме, в университетском кампусе, «яйцеголовые» уже телефонными линиями соединились, общаются голосом на расстоянии.
Меди пока мало, несмотря на освоение Варом Урала. Слишком много меди потребляют армия и флот, а потому она слишком дорога, чтобы тратиться на магистральные провода. Такие дорогие провода потребуют очень дорогой охраны, так что пока обойдёмся голубями и посыльными. Славные и суровые наши Римские предки обходились, и мы до поры обойдёмся.
Семнадцатого января 756 года, в Рим прибыл граф Шатругна Маурья, сполна отплативший императору Тиберию добром за добро. У Тиберия Клавдия Нерона теперь есть в Индии надёжный союзник и тысячи советников, графа Маурью он отпустил в Рим с лёгким сердцем.
Двадцать второго января, консул, Децим Понтиус Пилат; проконсул двух средиземноморских Мавретаний, Германик Август Феликс; и граф Шатругна Маурья отправились на войну. Хотя, какая уж там война, они отправились осуществлять аннексию Мавретании-Атлантической — новой проконсульской, сенатской провинции, от границ Мавретании-Тингитанской, до реки Гамбия, или как её здесь Пилат назовёт. Может назвать и Пилатией, и Антонией — он в своём праве.
Шесть легионов, которые оплачивает Сенат, в Мавретании-Атлантической точно избыточны. В Тингисе ждут, уже перевооружившиеся «Тридцать пятый Маркоманнский» и «Тридцать шестой Дакийский», с носимой артиллерией; плюс шесть тысяч русской латной кавалерии и тысяча германских «гвардейцев» — личная «гвардия» Счастливчика; плюс две с половиной тысячи лёгкой кавалерии разведки — личной «гвардии» римского гражданина, плантатора-латифундиста-олигарха, Юбы Второго. Итого: два легиона и девять с половиной тысяч ауксилиариев. Остальные деньги Сената пойдут на содержание легионов в Империи Германия. Не от нужды, но по справедливости. Всё, что выделили — обязательно нужно забрать.
***
Будущей Римская сенатская провинция Мавретания-Атлантическая, границей на севере имеет горный хребет большой Атлас, на юге реку Гамбия, на западе Атлантический океан, а на востоке верховья трёх достаточно крупных рек, впадающих в океан: Драа, Сус и Сенегал.
Драа — река, почти пересыхающая летом, но накопить воды для небольшого города за зиму можно. Значит, приморскому городу с портом здесь быть. В долину Драа, Пилат отправился сам, с корпусом русской латной кавалерии и лёгкой кавалерией Юбы Второго. Там они надолго не задержатся. Оценят перспективу закладки города в верховьях и двинутся на юг, к Сусу, зачищая междуречье.
Река Сус тоже стекает с Атласских гор, но течёт в долине между хребтами большой Атлас и Антиатлас, которым закрыта от пустыни Сахара. Сус полноводнее, долина реки плодородна, но оседлого населения здесь тоже нет. Берберы не строят своих городов. Не строят берберы — построим мы. В Сус, Пилат отправил небольшой флот, из шестидесяти мореходных галер, с тысячей германских «гвардейцев» и пятью тысячами «трудармейцев»-дембелей, во главе с легатом Гаем Страбоном, начальником штаба проконсула, Германика Августа Феликса. Только ему, кроме самого Счастливчика, германские «гвардейцы» подчинялись беспрекословно.
«Трудармейцам»-дембелям предстояло совершить свой последний подневольный трудовой подвиг — построить город в устье Суса* (-примерно современный Агадир), а потом осесть в Мавретании-Атлантической свободными людьми. Большинство их них пойдёт служить в милицию, ради получения детьми римского гражданства, но и прочими делами будет кому заняться.
«Тридцать пятый Маркоманнский и «Тридцать шестой Дакийский», на трёх сотнях кораблей, отправились на самый юг, к устьям Сенегала и Гамбии. Там живут уже не берберы, а негры, живут оседло. При правильном подходе, из местных жителей можно сделать вполне лояльное Риму население, поэтому командование южным корпусом, консул Децим Понтиус Пилат поручил Германику.
Свободное население, экономически намного выгоднее рабов, если оно лояльно. Это уже факт, который не оспаривается в Риме даже самыми упоротыми ретроградами. О законодательной отмене рабства, речи пока не ведутся, но закон «О вольноотпущенниках» уже приняли. Закон, освобождающий хозяев от ответственности за бывшего раба, и от налога на его освобождение — отпустил и забыл, выживай, как хочешь, вся ответственность на государстве. Рабов теперь освобождают много. В сельском хозяйстве, вчерашние рабы, ныне свободные арендаторы, приносят гораздо больший доход владельцам земли, да ещё и сами о себе заботятся — сами строят себе жильё, сами одеваются, сами кормятся, сами покупают и сами ремонтируют свои инструменты, а значит, берегут их. Без рабов пока не обойтись в каменоломнях, шахтах и рудниках, но это пока. И туда уже добирается механизация, а механизмы рабам уже не доверишь, слишком они дороги.
В общем, если получится приручить негров на юге лаской, как аборигенов в Новом Свете — будет просто замечательно. А рабов, если таковые вдруг зачем-то понадобятся, они сами потом наловят в джунглях. Сколько нужно, столько и наловят, тропическая Африка довольно многолюдна.
***
В марте 756 года от основания Города, в графстве Аравия-Петра* (*западная Иордания и Синайский полуостров), империи Римского Востока, началось строительство судоходного канала из Средиземного в Красное море. Строительство началось с малого канала — искусственного рукава Нила, для доставки пресной воды в зону строительства. Водичка хоть и грязная, но пресная, отстоять и прокипятить её возможно. Для кипячения дрова больше не нужны — керосин в достаточных количествах производится совсем неподалёку, в герцогствах Аравия и Месопотамия.
На строительство пресноводного канала, император и граф, Публий Квинтилий Вар, привлёк одну из своих трудовых армий — военнопленных из Средней Азии и «Седьмой Клавдиев» легион. В Русской Империи у него осталось всего пять легионов, но и это уже избыточно. Внутренний порядок поддерживается милицией и учебными когортами, а экспансию ведут сами местные. Бароны-лесовики идут всё дальше на север и северо-восток, а русский кочевой народ добрался уже до Монголии.