В Германии осталось всего четыре легиона — «Первый Германский», «гвардейский» легион папы-Друза, размещался возле столицы и охранял бесценные научно-производственные активы, в том числе и от шпионажа; «Пятый Жаворонков»* (*Legio V Alaudae) контролировал строительство трудовой армией города Антония в Скандинавии, примерно на месте тамошнего Стокгольма, контролировал добычу никелевой руды и факультативно обследовал Проклятый холм на Проклятых болотах в том месте, где должно быть устье Невы; «Десятый Охраняющий пролив»* (*Legio X Fretensis) занимался развитием территории северо-западного Причерноморья между Данубием-Дунаем и Южным Бугом, на его попечении находились целых три трудовые армии; а «Двадцатый Валериев Победоносный»* (*Legio XX Valeria Victrix) с двумя трудовыми армиями осваивал побережье Северного моря и междуречье Рейна и Альбиса-Эльбы. Вот и всё. Большего военного присутствия уже не требовалось. Учебные когорты и милиция с поддержанием порядка справлялись сами. Да и не возникало особых беспорядков. Случались эксцессы местного значения, но они не направлялись против императорской власти, местные и есть местные — битвы за право покоса на вон том лужке.
Три подчинённых Счастливчику легиона — «Четвёртый Македонский», «Тринадцатый Парный» и «Двадцать первый Хищный», с двумя Варовыми — «Третьим Галльским» и «Шестым Железным» отправились на Дальний Восток, колонизировать Сингапур, Хайнань и Тайвань и готовить аннексию Империи Хань, а ещё два временно перешли к Сенату, под командование консула Децима Понтиуса Пилата, имперского герцога Ютланда и Скандинавии, то есть, фактически остались нашими. Случись чего, а случится может всякое, причём в любой момент — наших семнадцать, плюс четыре в Британии, у гарантированного союзника, Гая Цильния Мецената.
Не наших тридцать три, условно не наших — четыре в Восточной Империи, пока они подчинены Агриппе, но в том-то и дело, что пока; четыре у Павла Фабия Максима; восемь у Луция Домиция Агенобарба и семнадцать у Тиберия Клавдия Нерона. У дядюшки Тиберия, умнейшего политика, который тоже готовится к «Эпохе после Агриппы».
К ней все готовятся, Марку Випсанию Агриппе уже шестьдесят семь, но Тиберий самый умный и предприимчивый, он почти наверняка возглавит «Южный пул». Сразу война, конечно, не начнётся, нет пока неразрешимых противоречий, но политическая борьба за влияние в Риме точно начнётся сразу, а из неё запросто перерастёт уже в настоящую войну. Ладно, доживём — увидим, а пока забот и без того хватает.
***
Аннексия Мавретании-Атлантической состоялась в сентябре 756 года — войска консула Децима Понтиуса Пилата вышли к намеченным рубежам, и закрепились на них. Организованного сопротивления местные не оказали. Берберские племена уже знали, чем заканчивается сопротивление римлянам, а у негритянских, видимо, сработала чуйка. Подавляющее большинство племён принесло клятву верности Риму и стало жителями. Пока не гражданами, статус жителей на одну ступеньку ниже, им не разрешается создавать собственных Курий* (*органы местного самоуправления, «районные советы»), но уже и не варварами. В экономическом плане, права жителей от гражданских ничем не отличаются, а в политическом… Они пока даже не понимают — зачем это нужно, какие уж тут права…
Зато теперь они получали доступ к технологичному рынку Рима и возможность зарабатывать на торговле с дикой внутренней Африкой. Какой в дикой Африке товар? Хватает там товаров. Самородное золото, драгоценные камни, ценные породы древесины, хищные звери, да и рабы до сих пор товар. Прилично потерявший в цене, но до конца не обесценившийся товар. Но если ты меняешь здорового раба на безделушку, ценой в пару «сатурнов», то и это сверхприбыльный бизнес. И весь этот бизнес достался местным жителям, так с чего бы им сопротивляться такой благодати?
Совместное предприятие, «агрохолдинг» Счастливчика и друга-Юбы, прирос латифундиями на ничейных до того землях в долине Суса и, выкупленными у негров, участками на берегах Сенегала и Гамбии. За «бусы» выкупленными, но тем не менее. Вот и появилось место для культивирования кофе, какао, гевеи и бальсы, и значительного расширения плантаций сахарного тростника. Теперь нет никаких сомнений, что за срок своего проконсульства, Децим Понтиус Пилат повторит проконсульские достижения Счастливчика в северных Мавретаниях. Личным примером, да. Пилат — это тоже личный пример. Пилата лоббировал лично Германик Август Феликс. Ещё Марк Випсаний Агриппа, Принцепс и Голос Марса, но он уже в поддержку идеи.
В начале октября, Счастливчик, граф Шатругна Маурья и легат Гай Страбон, с остальными боксёрами и «гвардией-дружиной» германцев отправились в Рим. «Гвардия» в Большой Рим, за пределами городских стен, в Южном и Юго-западном районах, районах «Германика-Феликса» и «Друза-Германика». Участки за службу, ауксилиариям от Сената не полагались, но участков у Счастливчика хватало и без Сената. Хватало и для германцев, и для русских, и для желающих ветеранов-легионеров. Все участки, вдоль проспекта Рим — Остия, были выкуплены заблаговременно, и обошлось это дешевле, чем раскорячившийся в эпическом недострое дворец Агенобарба.
Германских «берсеркеров» удалось немного цивилизовать. Удалось им внушить, что верная служба правильному вождю, засчитается Богами наравне с правильной смертью. А для тех, кто родит и правильно воспитает себе смену — причитаются солидные бонусы, как офицерам правильного хода. Красиво сдохнуть может каждый боец, а ты попробуй сделать больше. Марсу Победоносному, Марсианской религии и церкви такое угодно. Угодно, чтобы правильный ход не закончился с этим поколением, а продолжился в веках, для этого нужно родить и правильно воспитать потомство. В общем, радикальная секта внутри Марсианства. Или Орден. Или это одно и то же.
А ведь германские и русские «гвардейцы» не только совершенные машины войны, все они уже очень богатые люди, получившие немалые доли в Понтийско-Боспорской, Меотидско-Кавказской, Среднеазиатской и двух Мавретанских кампаниях. Очень успешных, в плане добычи, кампаниях. По меркам того мира, все они миллионеры, или около того. Секта-орден воинов миллионеров… Героев-отморозков миллионеров, фанатиков Марсианской веры… Даже страшновато такое в этот мир запускать, если честно.
***
Граф Шатругна Маурья стал Германику Августу Феликсу не только тренером по фехтованию, но и телохранителем, и вообще личным помощником во всех делах. Например, он теперь иногда проводил тренировки боксёров и, пониманием красоты и философии бокса, удивлял даже самого Счастливчика. Совершенный кшатрий в любых поединках разбирался интуитивно, хоть с оружием, хоть без.
А ещё граф Шатругна много читал. Читал он очень внимательно и вдумчиво, да ещё и перечитывал по нескольку раз, выискивая противоречия у разных авторов.
— В «Мемуарах Октавии», Цезарь усыновил Октавиана, потому что тот был его любовником, но ни в «Записках Гая Мецената», ни в «Истории гражданских войн» Тита Ливия* (*книга из альтернативной истории) ничего об этой любовной связи не сказано.
— Октавия высказала предположение. Учитывай, что Цезарь пытался расстроить её счастливый брак с Гаем Клавдием Марцеллом, чтобы выдать замуж за старика Помпея, в своих политических интересах; а братец Октавиан, уже в своих политических интересах, выдал её за Марка Антония. Зла она на обоих, так что вполне может преувеличивать. Она ведь теперь брата иначе, как «маленький извращенец» не называет. А может и нет. У Цезаря ведь имелись и более близкие родственники — сыновья его сестры Юлии-старшей, то есть родные племянники, да ещё и соратники — Луций Пинарий и Квинт Педий; а Октавиан племянник внучатый, в ту пору себя ещё вообще ничем не проявивший. Да и усыновил он его только в завещании, уже после смерти, что тоже даёт повод подозревать всякое.
— Значит, ты тоже такого не исключаешь, мой император?
— Я ничего вероятного не исключаю, но мне всё это без разницы. Боги не одобрили этого усыновления, Октавиан род Цезаря не продолжил.
— Это очень хорошо. Я тоже не одобряю такую близость, очень хорошо, что можно обойтись без неё. Возможно ли попросить одобрения Богов заранее, мой император?
— Именно так и нужно делать, Шатругна. Так правильно. Ты уже выбрал себе сына?
— Легат Гай Страбон — сирота.
— Хороший выбор. Думаю, Марс Победоносный его одобрит, спросим у него в Риме.
***
Первым делом, по прибытию в Рим, Верховный понтифик, Германик Август Феликс, отправил посольство в Империю Хань. Посольство не самого Рима, а Римской Марсианской церкви. Посол — жрец Приапа, Никодим Коринфянин, три его секретаря-заместителя — жрец Бахуса, Агафон Фракиец; жрец Януса, Ломан Галл; и жрец Меркурия, Иерофей Сириец; а с ними шесть десятков отставных легионеров, введённых в различные жреческие коллегии. Помощниками и в качестве охраны.
Корабль им в Восточных Воротах предоставят, а там по обстановке. Строить планы из Рима крайне сложно, пока неизвестно — удалось ли легионам закрепиться на Тайване, Хайнане и Сингапуре, так что придётся ориентироваться на месте, но Никодим уже проявил себя человеком очень толковым, разберётся. Послу Верховного понтифика, в помощи никто не откажет, Римская Марсианская церковь сейчас в большом авторитете.
В конце ноября 756 года сыграли свадьбу легата Флавия Лаэция Метелла, владетельного имперского герцога Средней Азии и старшей из сестёр Германика Августа Феликса, шестнадцатилетней Клавдии Ливии Юлии, или Ливиллы.
Праздновали это событие всем Римом больше месяца, до самой Марсовой недели. С роскошными тридцатидневными играми, круглосуточно накрытыми столами и танцами под оркестры по ночам.
В первый день Марсовой недели, в новом, только что отстроенном главном храме Марса Победоносного, тридцатисемилетний бездетный граф Шатругна Маурья усыновил двадцатишестилетнего легата Гая Страбона; а после усыновления, графа Гая Страбона Маурья помолвили с тринадцатилетней Октавией Клавдией, второй по возрасту здешней сестрой Счастливчика. Мама-Антония больше не возражала, смирилась. Да и с чего бы ей возражать, когда её собственный, одобренный Богами, брак складывался вполне счастливо.
Децим Понтиус Пилат, дважды консул, триумфатор, владетельный имперский герцог Ютланда и Скандинавии — один из влиятельнейших и богатейших людей Римской Ойкумены, относился к маме-Антонии с нежностью и уважением, да и дети в этом браке родились здоровые. А больше то чего желать? Гай Страбон Маурья делает карьеру даже быстрее легендарного Пилата — легатом он стал в неполные двадцать пять, такое не многим благородным удаётся, а ведь Страбон начинал службу простым легионером, а не трибуном-ангустиклавием. В Риме он худородный, но зато в Индии теперь наследник очень древнего и славного рода. Очень древнего — род Маурья правил, когда и Рима то ещё не было.
Да и вообще, прошли уже те времена, когда древние Римские фамилии веками сохраняли монополию на власть, не подпуская к ней никого чужого. Владетельные имперские феодалы сильно изменили расстановку политических сил. Графы Маробод Маркоманнский и Комосик Дакийский уже экс-преторы и сенаторы, а Гай Страбон хоть по крайней мере не варвар
***
Пленум «Марсианского комитета» собрать опять не удалось. Тиберий увлёкся войной, в прошедшем году ему покорились: Александрия Букефалос* (*Джалалпур), Александрия на Гифасисе* (*Амритсара), Александрия Согдийская* (*Уч), Александрия Оритская* (*Бела), Никея* (*Джелам) и Ксилинеполь* (*Татта). Все территории, которые когда-то входили в Империю Александра Великого и все города, которые основал. Кроме того, на юге Индии, союзник императора Тиберия, Чандрасекхара Ананхдумра, махараджа и герцог Тамилов, захватил бывшую столицу тамильской Империи Чола — город Метхора* (*современный Мадурай), и теперь тамилы будут задействованы ауксилиариями в войске Римлян. Хорошая подмога, армия у герцога Тамилов пятидесятитысячная, да с тысячей слонов, хоть и не боевых теперь животных, но незаменимых в качестве вьючных для перевозки артиллерии по поганым индийским дорогам. Слоны пройдут везде, даже в сезон дождей, но теперь Тиберию предстоит провести слаживание.
Павел Фабий Максим так и завяз на Суматре. Четырёх легионов ему хватило на оккупацию только одного острова, да и то, до покорения там ещё очень далеко. Максим захватил три крупных города, но война после этого не закончилась, она перешла в партизанский формат. Армий островитяне больше не собирают, но и без армий вредят очень сильно, возможностей у них хватает.
Луций Домиций Агенобарб так и живёт обиженным затворником на своей Римской вилле. Его сын Гней Домиций, произведён в легата, командующего императорской армией, в восемнадцатилетнем возрасте, на втором году службы; теперь он в Империи Африка самый главный воинский начальник, но уважения легионов это ему не добавило.
В уходящем году, Гней попытался захватить с четырьмя легионами Мадагаскар, но безуспешно, в армии вторжения началась эпидемия, что однозначно было воспринято в качестве отсутствия благоволения Богов новому командующему. Кузен Гней Домиций вернулся в Африканский Рим* (*современный Могадишо) и там запил. Предался самому гнусному, в понимании римлян, пороку. Нет ничего хуже запойного пьянства, даже совокупления с животными не настолько постыдны.
Рим об этом знает, а Луция Агенобарба в Вечном Городе и раньше недолюбливали. Его подопечный «Северо-восточный» район Большого Рима считается самым неблагополучным, развивается он хуже всех, а Агенобарб, вместо заботы о вверенных ему жителях Рима, заботится только о строительстве своего вызывающе огромного дворца. Нет, юридическое право он имеет, кураторство законодательно ни к чему не обязывает, но есть ведь ещё и моральная сторона вопроса.
В общем, живёт сейчас Луций Домиций Агенобарб в Риме, как во вражеском городе. Его лектику римляне забрасывают тухлыми яйцами и гнилыми овощами, а ограду виллы каждую ночь обливают дерьмом. Даже врагу такой жизни не пожелаешь, а Агенобарб ведь не враг. Испортились отношения после разрыва помолвки Гнея Домиция с Ливиллой, но не до вражды ведь. Мама-Антония с Антонией-старшей по-прежнему очень близки.
На сборе «Комитета посвящённых», Гай Цильний Меценат заявил о намерении строить дворец в Риме. В Британском Риме, образец он уже построил, осталось скопировать его в Старый Рим. Всё для этого есть — архитекторы, умелые и опытные строители, а главное — договоры с поставщиками стройматериалов. Осуждения от римлян он не опасался. Во-первых, его подопечный «Западный» район один из самых благополучных, а во-вторых, в Риме слишком уважают Октавию, а это ведь и её дворец. Да и просто наплевать ему на мнение толпы. Всегда было наплевать, а уж теперь особенно. Служба Внутренней Безопасности пакостить всяким идиотам не позволит, а молча пусть что хотят, то и думают.
В узком кругу обсудили новый закон «О полномочиях и обязанностях Цензора Римского Сената», авторства Мецената и Германика. Обязанности следовало добавить к полномочиям законодательно. Сейчас Цензор возбуждал разбирательства в отношении проворовавшихся сенаторов по своему разумению, а политические интересы доминировали над всеми прочими, поэтому разбирательства начинались только в особо вопиющих случаях, скрыть которые просто невозможно. Разумеется, вопиющих случаев случалось мало, отцы-сенаторы научились воровать чуть меньше, чем вопиюще много. Много, очень много, но чуть поменьше. По самым скромным прикидкам, коррупция пожирала четверть бюджета Сенатской Республики, несколько миллиардов «сатурнов» каждый год. В общем, бороться с этим разрушающим общество непотребством, Цензора нужно обязать законодательно. Закон — есть закон, никакие политические интересы выше закона не встанут. А если встанут, то это уже будет не коррупция, а гораздо хуже.
Агриппа согласился, что вопрос назрел, но внесение закона отложил на год. Слишком важный закон, слишком уж сильно он изменит привычную жизнь, так что прежде следует всё хорошенько обдумать и взвесить.
***
Консулами 757 года от основания Города, сенаторы избрали Германика Августа Феликса (во второй раз) и Флавия Лаэция Метелла, герцога Средней Азии. Германику в этом году предстоял триумф, кроме того, заканчивался десятый год военной службы и проконсульские сроки в двух северных Мавретаниях.
Всё это — безусловно выдающиеся достижения, особенно проконсульские. Мавретания-Кесарийская и Мавретания-Тингитанская всего за три года стали самыми желанными проконсульскими кормушками для отцов-сенаторов. Кесария и Тингис — уже отличные современные Римские города, с акведуками, роскошными форумами, термами и амфитеатрами; такой роскоши, даже в Сицилии и Сирии нет, не говоря про прочие, более скромные провинции. Марсианство над Мавретанией воссияло, храмы действуют, или строятся не только в приморских городах, но и в посёлках в глубинке. Ну, и налоги, конечно. Производство сахара растёт на пятьдесят процентов в год, а цена на него так и не падает, как установилась дороже серебра, так пока и держится. Столько налогов сейчас даже Сирия с Египтом не собирают.
Агриппа уже привычно переизбрался эдилом, а вот одним из преторов стал ещё один «варвар» — Фраат Парфянский, герцог Парна и Маргианы, выслуживший полный армейский ценз в должностях трибуна и легата. Фраат — сын римской гражданки, римский гражданин и римский воспитанник, но всё равно воспринимается он варваром. Ничего, стерпится-слюбится. Такая «варварская» прививка Римскому Сенату не повредит.