Конечно, хотелось думать, что она невинная жертва, и уж никак не средоточие всего зла в этой части Ибирии. Хотя Мэт не мог себе вообразить, чтобы в этой стране у рыцарей были бы какие-то моральные доводы для того, чтобы преследовать эту женщину.
Однако человек умирал. Мэт прекрасно понимал, почему Фадекорт был совершенно уверен, что у рыцаря не было никакой надежды выжить. Не будь солдаты столь усердны, у него бы остался шанс. Странное это было общество. В его средневековой Европе солдата-крестьянина тут же бы повесили, убей он кого-нибудь выше по званию, даже случайно.
- Мы путешественники, - обратился Фадекорт к рыцарю, - и не сделаем вам ничего дурного. Мы можем как-то вам помочь?
- Да... исповедуйте... меня.
- Мы должны выслушать ваши признания и отпустить вам грехи? - с удивлением спросил Мэт.
- Но мы же не можем этого сделать, - Фадекорт выглядел совершенно беспомощным, - мы не священники.
- Достаточно и раскаяния. - С этими словами Мэт опустился на колени рядом с Фадекортом. - Если вы сожалеете о содеянных грехах, то уже не будете прокляты.
- Я... раскаиваюсь... - По телу рыцаря пробежали конвульсии... - А-а-а!
- Это слышит его хозяин, - сказал Фадекорт, плотно сжав губы, - и вот он наказывает его за то, что рыцарь раскаивается.
- Раскаяние. - Гнев начал закипать в груди Мата - проклятые колдуны могли бы по крайней мере дать этому человеку спокойно умереть. Ну конечно, тогда это было бы отступлением от их главной цели, не так ли? Им нужно погубить как можно больше душ.
Мэт поднял голову, в нем зрела мрачная решимость. Он уже успел сотворить на этом месте одно заклинание. Ну что ж, теперь, во всяком случае, осторожничать поздно.
А куда попадает убитый солдат?
Осыпается небо под шорох лопат,
И не наши дома слишком ярко горят...
Это рай? Это рай?.. Виноват!
Но разбойник раскаялся и полюбил,
И Раскольников, тот, что старуху убил,
Очень даже возможно, что выпал им рай...
Умирая, май френд, выбирай!
Мэт почувствовал, как из него струится магическая сила, преодолевая упорное сопротивление. И пока не иссякнет поток его волшебства, он будет делать свое дело - ограждать умирающего от черного колдовства, чтобы он мог умереть мирно и обрести покой.
- Благодарю! - тяжело дыша, произнес рыцарь. - Я должен... за все... заплатить.
- Вы должны умереть спокойно. - Мэт положил свою ладонь на руку рыцаря. Думайте о Небесах.
- Нет... о земле. Никаких... долгов. - Он не сможет спокойно умереть, прервал их Фадекорт. - Мы должны дать ему хоть маленькую надежду, что свой последний долг он выполнил.
- Ты имеешь в виду девушку, с которой они бежали? - спросил Мэт. Радуйтесь, сэр рыцарь, ей удалось скрыться в лесу, оставив далеко позади своих преследователей. Им придется продираться сквозь густые заросли, так что она скорее всего спасется.
- Благодарю. - Лицо рыцаря исказилось от внезапной боли. - Я... выполнил... - Его лицо застыло, глаза начали стекленеть. Тело выгнулось дугой, потом обмякло... слабый предсмертный вздох.
- Ты выполнил свой долг, - закончил за него Фадекорт и наклонился, чтобы закрыть глаза умершего. - Спи спокойно, сэр рыцарь, и пусть твой труд в Чистилище будет легким. - Фадекорт постоял некоторое время молча, потом взглянул на Мэта. - Пошли. Мы должны сделать все, что можем, чтобы выполнить его последний долг. - Ты прав. Мэт встал и последовал за Фадекортом к лесу. Войдя под сень листвы, среди треска и шума они услышали несколько голосов. Фадекорт отпрянул назад и вместе с Мэтом прижался к стволу дерева. Из леса на поляну, яростно ругаясь, вышли три солдата. Фадекорт с любопытством посмотрел на Мэта:
- Что же они там видели?
- Одному Богу известно, - ответил Мэт, - и мне, похоже, не очень-то и хочется узнать об этом. А ты можешь сказать, куда поскакала дама?
Как оказалось, Фадекорт знал, в какую сторону идти. Помимо его прочих достоинств, он был еще и прекрасным следопытом. Не требовалось больших навыков, чтобы догадаться, что лошадь пронеслась там, где не было никакой тропы, но циклоп как-то умудрился узнать, на какой лошади скакала женщина. Мэт этого не мог. Циклоп безошибочно шел по следу. Наконец они набрели на небольшую поляну и увидели лошадь, спокойно щипавшую траву. Мрачный Фадекорт начал обследовать поляну, продвигаясь по кромке леса... потом еще раз прошелся по поляне, глядя себе под ноги, и вернулся к Мэту. Он озадаченно хмурился.
- Я нашел след, но потом понял, что это не тот. Снова поискал и нашел этот след, но и он оказался ложным. Потом я напал на настоящий след... и вдруг засомневался...
Что-то с ужасным шумом и треском приближалось к поляне. Лошадь подняла голову, поглядывая в ту сторону, откуда был слышен шум, втянула ноздрями воздух и, жалобно заржав, бросилась прочь.
- Осторожно! - Фадекорт поднял руку, - То, что движется...
Треск перешел в рев, а тот, в свою очередь, вылился потоком слов:
- Эти не оставляющие следов эльфы! И как только можно различить эти запутанные следы? Мэт расслабился:
- Я думаю, нам нечего бояться.
Нечто огромное прорвалось сквозь заросли... они услышали разъяренный вопль и из пасти зверя вырвался двухфутовый язык пламени.
- Ну как можно ожидать, чтобы бедный дракогриф нашел запутанный след девушки, если эта нехоженая тропа все время петляет и водит меня за нос.
- У нас та же проблема, Нарлх. - Мэт вышел на поляну. - По крайней мере у Фадекорта, а мне вообще не удалось найти никаких следов, поэтому и голову ломать не над чем.
- Хо, это вы, ребята? - Нарлх зашагал к друзьям, из пасти его все еще шел дым. - Ну и неблагодарную работенку ты мне дал, Маг!
Неожиданно все разрозненные фрагменты происходящего соединились воедино в голове Мэта.
- Простите, - признался Мэт, - я так думаю, вся эта неразбериха моих рук дело.
- Твоих что? - проблеял Нарлх, а Фадекорт озадаченно посмотрел на него.
- Это как же могло случиться, Маг?
- Дело в том, что я сотворил заклинание, а оно будет запутывать любого, кто идет по следу девушки, - пояснил Мэт, на его лице появилось жалкое подобие улыбки. - Я совершенно забыл, что мы сами захотим найти ее.
- Ну, я вам скажу, очень умно, Маг! Ну, прямо очень умно! - Нарлх продолжал плеваться огнем. - Мог бы подумать об этом чуть раньше, прежде чем посылать меня на поиски диких гусей, понял?
Фадекорту это сообщение тоже не очень-то поправилось, но он сказал:
- Да, я и сам слышал это заклинание, и мне тоже следовало над ним подумать.
- Ты очень добр ко мне, - со вздохом заметил Мэт, - но, как ни верти, боюсь, что во всем виноват только я.
- А ты бы не мог рассеять свое собственное заклинание?