- Много веков, - сердито отрезал Бык. - По крайней мере столько, сколько я здесь живу.
- Но тогда, вероятно, - предположил поэт, - ему нужно как-то оправдывать свою долгую жизнь?
Я удивленно посмотрел па поэта. Когда этот деревенский мужлан успел прослушать курс философии?
Но Бык кивнул в ответ:
- Пожалуй, что так. Иначе зачем бы ему все время искать несчастных и пытаться избавить их от горя?
- А он пытается? - торопливо спросил Фриссон. Меня это тоже интересовало, поэтому я сказал:
- Раз так, зачем же он держит здесь тебя и заставляет отпугивать людей?
- Ну... я не знаю, он ли заточил меня здесь, - ответил Бык. - Что же до "зачем" - на этот счет я могу только гадать.
- Если не знаешь, чьих это рук дело, - гадать бесполезно, - сухо проговорил я. - Ну, хорошо... давай на минуточку представим, что мы и есть те самые, кого ты должен пропустить.
- Нет, давайте мы этого представлять не будем, - отказался Бык, - и давайте вспомним, что после чая мы опять начнем воевать - ты и я.
Я похолодел, но язык мой продолжал работать:
- Ну а вдруг мы все-таки те, кого ты должен впустить?
- Если так, то вы должны меня одолеть, а затем мы вместе отправимся во дворец Короля-Паука. - Голос у Быка был сердитый - я живо представил, как противен ему такой оборот событий. - Ну а если вы не те - вы погибнете.
Фриссон вступил в беседу, ухватившись за первое заявление Быка:
- Если ты пойдешь с нами, ты сможешь показать дорогу? Ты раньше бывал во дворце?
- Нет, - прогудел Бык. - Но дорогу помню. Помню так отчетливо, словно я на свет родился с этой памятью.
- ДНК и не такие чудеса творит, - пробормотал я себе под нос, а громко сказал: - Доверься же внутреннему голосу и попробуй рискнуть. Да и потом, много ли еще компаний пыталось тут пройти?
- Всего три, - вынужден был согласиться Бык. Тут меня пробрала дрожь - я попытался вообразить, кто приходил сюда перед нами.
- Но то были мужчины, одни мужчины, - вспомнил Бык. - И на них были черные одежды колдунов. От них исходило зло, а от вас не исходит.
- Потому что мы - добрая сила, - убежденно подтвердил Жильбер.
- Верно, верно, - подхватил я, но все-таки поежился. "Да, и на твоей совести было несколько не слишком-то славных делишек. А у кого их нет? Но сам-то я добряк-добряком. Вот и ангел-хранитель мой говорил то же". - Правда, я, признаться, совершенно растерян.
Бык повернул ко мне массивную голову:
- То есть?
- Я ищу друга, - пояснил я. - Хочу найти его и вернуться домой. - Тут я глянул на Анжелику и вдруг понял, что домой хочу уже не так чтобы очень. - А для того, чтобы найти друга и попасть домой, я должен победить злобную королеву.
- Наградой же ему будет спасение людей, - быстренько подхватил Жильбер.
Бык пропустил его замечание мимо ушей.
- Не думаю, что сказанное тобой - веская причина для испытаний.
- Получше многих, - ответил я, краснея. - Заодно и народу Аллюстрии помогу. Уж по крайней мере хуже, чем теперь, им не станет.
- Это верно, - признал Бык. - А пожалуй, помочь вам - это повеселее будет, чем до скончания веков охранять эти ворота. Как-никак приключение.
Надежда возродилась в моей душе.
- То, что не соскучишься, - это я тебе обещаю!
- Сам знаю, - огрызнулся Бык. - Нам придется пройти мимо моего врага. Поможете одолеть его?
Я почувствовал, будто бы какие-то дверцы у меня внутри, которые только-только распахнулись, готовы снова захлопнуться. Если уж такому чудовищу нужна помощь в бою с еще одним, то каково же то, другое?
- И что это за зверюшка? - наигранно небрежно поинтересовался я.
- Звать его Великий Урсус, - ответил Бык. - Он - медведь.
Я похолодел. Но Фриссон прошептал:
- Савл, ты же великий чародей, а?
- Да, когда при мне твои стишки. - Я вспомнил одно стихотворение, глубоко вздохнул и сказал: - Ладно, можешь на нас рассчитывать.
- Придется рассчитывать, - отозвался Бык, - потому что Медведь охраняет дорогу к Королю-Пауку. Бык резко выпрямился, ударил себя по коленям.
- Решено. Я иду с вами. Если я ошибся и мне суждено пострадать, что ж - да будет так!
- Вы так благородны, - проворковала Анжелика.
- Я мечтаю уйти отсюда.
- Вы так храбры, - подпел Анжелике Фриссон. Бык задержал взгляд на поэте и кивнул.
- Каждый чего-нибудь да боится, и я боюсь этого путешествия. Боюсь, но мечтаю о нем. Так не будем же медлить!
Легко и плавно Бык поднялся на ноги и зашагал к своей пещере. Мы поторопились встать и поспешить за ним. Я оглянулся на остатки нашей трапезы и, быстро пробормотав двустишие, уничтожил их. Посуда звякнула, все исчезло.
Бык отпер ворота, и мы вошли следом за ним в пещеру. Честно говоря, не без страха. Что до меня, то я вспоминал историю Маленького Цыпленочка. А пещера тянулась и тянулась - видимо, перешла в очередной туннель.
- А теперь произнеси то заклинание, с помощью которого ты искал дорогу к Королю-Пауку, - негромко проговорил Бык.
Гремлин ущипнул меня. Я набрал воздуха и принялся читать стихи - тихо, почти шепотом.
Не успел я дочитать стихотворение, как туннель начал меняться - в его потолке образовалась расщелина. Мы шли вперед, а щель над головой становилась все шире и шире, и в конце концов над нашими головами образовалась черная пустота. Я с беспокойством поглядывал на эту пустоту, ставшую еще более пугающей, когда стены туннеля начали как бы подтаивать. Наконец они стали высотой нам по колено. Мы шли словно по узкому желобу.