- Вот видите, доктор, значит не со всеми женщинами..
Она радостно расхохоталась и вышла в ванную. Минуты не прош
ло, как я затосковал по ее телу. Сорвался, вошел, она у зеркала при чесывается Я носом в душистые, завитки забрался, губы к плечу при- жались руки груди снизу ласкают, а член уже между булочками за
да головкой бродит. Так ему предыдущее понравилось, что ждать он больше не может. Она мои руки к грудям еще крепче прижимает и
задан так выставляет и в зеркало на нас смотрит, улыбается. А мне низко. Подал ей дрожащей рукой туфельки на высоченном каблуке,
помог надеть, рука по животу к клиторочку пришла, нажала этот
спусковой крючок, она дернулась и наделась на меня. Еще немного
в зеркало посмотрела, ухватила меня руками за шею, я ее членом
приподнял легонько, она что-то пробормотала, бросила шею и нача- ла вниз головой склоняться. Стала так, что ей видно, как мошонка с яичками ее по губкам бьет, прижала их рукой к ним и я влил в нее вторую порцию так, что оторваться уже сил .не осталось. И ноги не держат. Постояла она минутку головой вниз, дождалась когда член
сам из нее вылез, распрямилась и, обернувшись, обняла так, что у меня круги пошли перед глазами.
-- Иди, милый, я сейчас...
Пришла влажная, я ее за талию себе на рот посадил, языком
отыскал клитор и ласкаю нежно. А вот и вход в сладостную темницу, а вот и перешеек между двумя пленительными дырочками И так мне
сладко и радостно. Вдруг - горечь на языке
- Почему горько?
- Я хотела тебя в попочку пригласить...- Приготовила.
Меня словно дубиной по всей длине позвоночника!
- Какой ты нетерпеливый.. ненасытный! - прижалась грудью,
вытащила подушки из-под головы, улеглась животом:
- Иди!
Головкой прижался ко входу повозился немного, чтобы она к ве
личине привыкла, ввел мягко и неглубоко, еще глубже, еще.. ада
вил и провалился. Она сначала только вздрагивала и тяжело дышала потом начала руками по простыне хлопать, то одной, то другой, по том обеими, а когда на финишную прямую я выскочил, ухватила
опять руками назад мою шею и с криками, извиваясь, пила мою лю
бовь. Судороги пробежали по ее телу и она отключилась, вздрагивая еще несколько минут. А я стоял на коленях, любуясь этим прекрас- ным телом, прижался губами к ее пяточке и тоже затих, не умея по- нять и выразить громаду обретенного счастья. Потом, когда мы ле- жали. обнявшись, я спросил:
- А в Берлине ты давно была?
- Давно уже А что?.
- Да вот, мне говорили, что там обычай есть по ночам кушать.
Я хотел узнать, это поздний ужин или ранний завтрак?
- Завтрак. Мы с тобой ужинали.
- По-моему ты не успела. Тебе хулиганы не дали. -И я, шутя,
щелкнул ее по носу. - Я приготовлю.
- А я отдохну. Ты меня совсем замучил, импотент несчастный.
И она больно щелкнула мне по лбу. - Я поцеловал ее в грудь и от- правился на кухню. Быстро приготовил еду, откупорил шампанское,
поколебался минутку и положил у ее прибора набор фотографий ее
ню. \
Отыскал в ванной. Свеженькая, причесанная, пальчики обли
жешь. Принял душ, вернулся, она свои фотопортреты рассматривает. Смотрит с хитрецой:
- Похожа?
Я вобрал ее губы в себя.
- Согласись, что до ванной ты ничего не мог понять. Я тебя на
рочно выпустила, чтобы ты российский секс не путал с европейским,
Я опустился на колени, нежно развел ее бедра и надолго приник
ртом к ее пухленьким губкам.
С удовольствием выпили по бокалу шампанского, поковырялись в
еде а потом она рассказала, уже в постели, о своем муже Это была история все с той же самой ранней эякуляцией.
- Двух девочек он мне заделал, но ты же видишь, что мне надо
гораздо большего. Я поставила вопрос ребром: либо развод, либо он не задает мне лишних вопросов. Разумеется, что я не буду ставить его в глупое положение. а этом и порешили.
Потом она мне делала массаж и это снова перешло в ласку и со