кого бы я к ней не заявился, первым делом ласкать ее, до сих пор возбуждающее меня, тело. А вторая - никогда "не посвящать ее в свои дела вне дома. К этому приучил ее с первых дней и теперь не сказал, что расстался с органами, сказал только, что новая служба связана с агентурной деятельностью и частыми командировками. Что было почти правдой. А поскольку денег в доме стало больше, появи- лись новая квартира и машина, то она, умная женщина, вопросов во- обще не задавала Впрочем, я их не задавал тоже. хотя ребята на что то намекали.
Собрала она мне вещички в новую командировку на три дня, по
числу претенденток и секретарши БШ и уже в одиннадцатом часу я
оказался в своем офисе.
Созвонился с Аркадием из комитета по административным делам,
предложил встретиться. Покатал его на "Плимуте", предложил рабо- ту у нас. Обещал подумать. Его кандидатуру на место начальника
разведки мы уже обговорили с Моисеем и, хотя я знал его еще с
университета, досье на него собрано: Аркадий Владимирович Звонов, тридцати двух лет, капитан комитета госбезопасности. Решение до мо- его отъезда в Штаты.
Позвонил Леокадии, дал "добро" на продолжение теста "Совраще- ние" сегодня вечером. В двадцать часов заказывал ужин приятной официантке. Я проголодался, целый день мотались по пригородам
в поисках жилья для организации конспиративных квартир. Теперь,
с началом приватизации, многое здесь упрощалось, но и требования росли. В Пушкине и Гатчине купили по двухкомнатной квартирке,
сдал бумаги юристам, оформят, не подкопаешься.
Салат из крабов был переперчен, но аромат орехового соуса с
цветной армянской капустой меня примирил с ошибками кухни, а
"судак-орли" был так нежен и сладок, что мне оставалось только маленькими глоточками пригубливать "Мускат" и ждать приключе- ний.
Честно говоря, я уже подумывал, что задачку девочкам Леока
дии я задал не самую простую. Одно дело захомутать мужика, ког
да он сам между ножками ищет и совсем другое, когда он насторо
жен и в ту сторону и не смотрит. Тут уж стрельбы глазками можно
и не открывать. Прокол будет полный. о, зато уж, если провернет
по науке, то и кадр будет что надо. Размышляю я эдак, а время
бежит и ничего не происходит. Уж и кофе с коньячком на посошок
заказал, а событий ровно ноль.
В двадцать один сорок, столики уже все заняты, подходит дама
лет тридцати, спрашивает с английским прононсом:
- оу позвоулит... джентльмен?
- Иес, - отвечаю и перехожу на английский. е трахну, так
хоть попрактикуюсь... Беседуем о погоде, да ресторанных блюдах.
Разговор вежливый, а рассматривает в упор, довольно нагло. Зака- зала она, сидим болтаем, разглядываем друг друга, а поползновений на мою свободу с ее стороны ну просто никаких. Хотя, нет, что-то там у нее происходит. Мнется, в кресле усесться никак удобно
не может, неуверенная стала.
- у-ну, - думаю. Когда все начнется, я тебе подыграю, трахну
даже, наверное, но в штат не возьму.
- Извините, - говорит со смущением, - нет ли у джентльме
на перочинного ножа? - Это что-то новое.
- Есть, - отвечаю и протягиваю ножик. Она встает и как-то
боком выходит. Минут через пять вернулась.
- Извините еще раз, - говорит, - но не могли бы Вы мне
помочь?
- Пожалуйста, - говорю. ачалось!
- Только отойти надо куда-то... - да что ж так прямо-то?
- Давайте отойдем.
- Вот сюда, за штору. У меня. извините, замочек на подвязке
сломался. Самой починить не удалось... А чулок ползет...
Все ясно. Заходим за штору, а там еще пальма раскидистая, так
что нас из зала не видно. Поднимает она юбку и у самых трусиков, . прозрачных таких, я действительно нахожу поломку и, опираясь на
теплую, приличную, но не больше, ляжку "англичанки", кое-как зак- репляю чулок и глубокомысленно говорю, что позже им надо будет
заняться вплотную. Она не возражает. В самом конце операции, ше- вельнув. корпусом, прижалась кучерявым лобком к внешней стороне
руки и мы вышли из укрытия. Кровь в жилах побежала чуточку
быстрее.