"Глядите на великие дела рук моих и скорбите", - вспомнил я фразу, высеченную на статуях этого мегаломана.
Вдоль западных утесов тянулись гробницы. Одна из них настолько поражала своей красотой, что у меня замерло сердце, когда я впервые увидел ее. Низкое белое сооружение с колоннами, пропорции которого позднее возродятся в афинском Парфеноне.
- Гробница царицы Хатшепсут, - пояснил Неферту. - Она правила властной и сильной рукой, огорчая тем жрецов и собственного мужа.
Если Менефер потрясал, Уасет ошеломлял и подавлял.
Город был построен так, чтобы человек чувствовал собственное ничтожество. Огромные каменные здания возвышались у воды, и мы привязали свою лодку к каменному причалу, располагавшемуся в их прохладной тени. По вымощенным камнем широким улицам рядом могли проехать четыре колесницы. На берегу поднималось множество храмов с массивными гранитными колоннами и покрытыми металлом, блестевшими на солнце крышами. За ними, повыше, раскинулись широкие обработанные поля, где среди садов виднелись уютные усадьбы.
Возле пристани нас встречала почетная стража в хрустящих юбках и в кольчугах, отполированных до блеска. Мечи и копья их были бронзовыми. Я заметил, что Лукка быстрым взглядом профессионала окинул вооруженных египтян.
Неферту встречал чиновник, облаченный лишь в длинную белую юбку; золотой медальон - символ власти - блистал на его обнаженной груди, назвался он Медеруком. Новый чиновник повел всех нас во дворец, там нам предстояло дожидаться аудиенции у царя. Нас с Еленой усадили в паланкин, который несли черные рабы-нубийцы. Неферту и Медерук поместились во втором. Лукку же и его воинов с обеих сторон окружал почетный караул.
Елена сияла от счастья.
- Воистину в этом городе можно жить, - сказала она. - Здесь мое место.
"Но мое-то место не здесь, а в Менефере, возле великой пирамиды, подумал я. - И чем быстрее я покину Уасет, тем больше будет у меня шансов погубить Золотого бога и оживить Афину".
Пока нубийцы несли нас в гору, сквозь щель в занавесках нашего паланкина я заметил, что Неферту и Медерук весело беседуют, подобно двум старым друзьям, обменивающимся свежими сплетнями. Они выглядели счастливыми; Елена тем более. Даже Лукка и люди его казались удовлетворенными тем, что скоро поступят на службу. И лишь одного меня снедала тревога.
Царский дворец в Уасете представлял собой огромный комплекс храмов и жилых помещений, казарм, амбаров, просторных двориков и скотных дворов, где откармливали животных мясных пород. Повсюду бродили кошки. Египтяне почитали этого священного зверька и предоставляли ему полную свободу. Должно быть, коты тут приносили огромную пользу, учитывая, сколько мышей и прочей нечисти неизбежно привлекают подобные помещения.
Наши покои во дворце оказались поистине великолепными. Мы с Еленой разместились в двух смежных огромных комнатах с высокими потолками из кедровых бревен; полированные гранитные полы приятно холодили босые ноги. Стены были разрисованы сочной зеленью и синевой, яркие красные и золотые узоры очерчивали окна и двери. Окна моей комнаты выходили на реку.
Вкус зодчего, создавшего эти покои, восхитил меня.
Прямо напротив двери в коридор располагалась дверь, выходившая на террасу. По бокам ее находились окна, на противоположной стене висели картины, заключенные в такие же рамы, как и настоящие окна, расписанные столь же яркими красками.
К нам приставили с полдюжины слуг. Рабы искупали меня в ароматизированной воде, побрили и причесали волосы, переодели в тонкие легкие одежды. Я отпустил всех и, оставшись в одиночестве, отыскал свой кинжал в лохмотьях, которые сбросил в изножье постели, вновь привязал его к бедру, теперь уже под чистой египетской юбкой. Без кинжала я чувствовал себя голым.
Фальшивые окна-картины беспокоили меня. Я заподозрил, что за ними скрывается тайный ход в мою комнату, но, тщательно обследовав их и ощупав стену, ничего не обнаружил.
В дверь почтительно поскребся слуга, и как только я разрешил ему войти, он доложил, что знатные господа Неферту и Медерук рады отобедать вместе со мной и Еленой.
Я попросил слугу пригласить Неферту ко мне.
Пришла пора рассказать ему о моей спутнице всю правду. В конце концов, она хотела, чтобы ей предложили остаться в Уасете и отнеслись с подобающими почестями.
Мы уселись с Неферту на террасе под нежно колыхавшимся пологом, укрывавшим нас от солнца. Слуга принес нам кувшин холодного вина и две чаши.
- Я должен поведать тебе о том, - сказал я Неферту, как только слуга вышел, - о чем умалчивал до сих пор.
Неферту вежливо улыбался, ожидая продолжения.
- Мою госпожу зовут Еленой, она была царицей Спарты, а потом царицей павшей Трои.
- Вот как, - протянул Неферту, - я не сомневался в ее благородном происхождении. Дело не в одной красоте, во всей ее стати чувствуется царская кровь.
Я налил нам обоим вина, немного отпил из своей чаши. Оно оказалось великолепным: терпким, прохладным, изысканным. Я глотнул еще раз; такого вина мне не приходилось пить после Трои.
- Я подозревал, что она знатная госпожа, - продолжил Неферту. - И рад, что ты доверяешь мне. Действительно, я и сам собирался задать тебе несколько вопросов с глазу на глаз. Мой господин Некопта хочет узнать о тебе и о твоих скитаниях, прежде чем допустить пред царские очи.
- Некопта?
- Он Великий жрец правящего дома, двоюродный брат самого царя. Он первый советник могущественного Мернепта. - Неферту пригубил вина, облизнул губы кончиком языка и бросил косой взгляд через плечо, словно опасаясь, что нас могут подслушать.
Склонившись ко мне, он негромко сказал:
- Мне говорили, что Некопта недоволен ролью царского советника, что он и сам не прочь занять трон.
Брови мои поднялись:
- Дворцовые интриги...
Неферту пожал худыми плечами:
- Кто может сказать? Жизнь во дворце опасна и сложна. Будь осторожен, Орион.
- Благодарю тебя за совет.
- Завтра утром мы встретимся с Некопта. Он желает поговорить с тобой и госпожой.
- А что будет с Луккой и с воинами?
- Их разместили в казарме на другой стороне дворца. Командир воинов фараона завтра встретится с ними и, вне всякого сомнения, зачислит в свою армию.
Почему-то я ощутил беспокойство. Быть может, потому, что Неферту предупредил меня о дворцовых интригах.
- Мне бы хотелось встретится с Луккой перед обедом, - проговорил я. Чтобы убедиться, что с ним и его людьми действительно хорошо обошлись.
- Ни к чему, - проговорил Неферту.
- Я обязан сделать это, - настаивал я.
Он кивнул.
- Боюсь, я сам внушил тебе подозрения. Но, возможно, это к лучшему. Он поднялся. - Тогда пойдем немедленно, посетим казарму и посмотрим, довольны ли твои люди.
Лукку и его людей разместили действительно удобно. Конечно, казарма не отличалась роскошью, но для воинов она казалась почти раем. Здесь стояли настоящие кровати, имелась надежная крыша над головой; рабы подносили им горячую воду и чистили панцири, подавали пишу и брагу в изобилии, а ночь можно было провести с девкой.
- Утром они у меня сверкать будут, - сообщил Лукка с жесткой усмешкой на хищном лице. - Завтра - смотр, нельзя, чтобы они осрамились и опозорили тебя перед египетскими военачальниками.
- Я буду с тобой, - сказал я ему.
Неферту хотел возразить, но промолчал.