Интерьер существенно отличался от избыточной цветовой гаммы Зала Женщин: суровые серый и черный цвета. Черный, и тот тусклый, не отражающий света. Боль и тошнота застили теперь так, что Карлсен и лифта толком не заметил, а когда тот понес кверху, подкосились ноги. Страж и теперь не помог, глядя перед собой с полным равнодушием - пришлось выпрямляться самому, спиной о стенку лифта. Плетясь за гребиром по длинному коридору, он уже зарился по сторонам сквозь пелену легкого бреда.
Его завели в большую и яркую комнату. Свет струился через купол, в тонированные окна умещалась вся панорама города и отдаленных гор. К виду он был равнодушен. Единственно, чего хотелось, это упасть вниз лицом на черный ковер и закрыть глаза.
Судя по затянувшейся тишине, его оставили одного. И хорошо: только встреч еще не хватало. Карлсен грузно опустился в ближайшее кресло. Сделанное из простого черного дерева, оно явно не было рассчитано на удобство. Тем не менее, несказанным удовольствием было откинуться головой о твердую спинку. Но стоило закрыть глаза, как в голове закружилась карусель и такая стала наливаться тяжесть, что череп вот-вот лопнет.
- Вам нехорошо?
Пристально смотрящий на него человек так напоминал землянина, что на секунду мелькнула мысль: все, дурной сон кончился, ничего не было. Человек был высок, но лицо, хотя и моложавое, было в морщинах. Одет в черное, но держится как-то по-земному, естественно. Таких проницательных серых глаз Карлсен еще не встречал.
- Ты кто? - сипло выдохнул он и тут же понял свою бестактность. Впрочем, чего не брякнешь сквозь полубред.
- Меня зовут Клубин.
- Вы... землянин?
- Нет. - Он цепко вгляделся Карлсену в лицо. - Вам плохо?
- Жук какой-то укусил. - Язык так разбух, что казалось, не умещается во рту. И дикция размазанная, как у пьяного.
- Жук? Вы помните, как он выглядел?
- Длинный такой, мохнатый.
Человек ушел. Карлсен, закрыв было глаза, испуганно их распахнул: комната вертелась каруселью.
- Выпейте вот. - Человек, успев вернуться, протягивал мензурку, где было с полдюйма темной мутной жидкости. Карлсен, запрокинув голову, послушно сглотнул. Ф-фу! Заплесневелый суп, да и только. Но не прошло и несколько секунд, как самочувствие буквально преобразилось. В глотке, а следом и в желудке зажгло как от бренди. А там пошло разливаться жидким пламенем, спешно прогоняя тошноту. Действовало вроде трагаса, который довелось попробовать в подземном логове у Грондэла, только это снадобье давало еще и восхитительную ясность. В считанные секунды ощущение передалось в грудь и голову, и лихорадка исчезла как по мановению волшебной палочки.
- Это невероятно! - воскликнул Карлсен восторженно.
- Хорошо. - Клубин, прихватив мензурку, вышел. Надо же, все равно, что заново родиться на свет. Тело трепетало энергией, а ум был так ясен, что казалось, одно лишь усилие воли, и откроется доступ к просторам интенсивного сознания, разом распахнувшимся перед ним в пещерах Сории.
Он подошел к окну, что выходит на север, с облегчением чувствуя, что руки-ноги снова в порядке. Тонированное стекло, как видно, смягчало яростный синий свет. С этой высоты, - по крайней мере, полсотни этажей над всеми прочими зданиями, - ясно различалось, что Гавунда расположена по спирали, с ввинчивающейся со стороны стен алой лентой дороги: похоже чем-то на спиральную туманность. Общий эффект подкреплялся черной равниной, окружающей город подобно космической мгле. Сам город был гораздо больше, чем думалось: размером как минимум с Манхаттан. К северу долина постепенно сменялась бурыми отрогами, переходящими в плавные, покатые холмы, исчезающие в тумане. На полпути меж городом и отрогами с востока на запад зияла расселина шириной без малого с Великий Каньон и закраинами острыми, словно процарапанными неимоверным тесаком. Это, понятно, и было ущелье Кундар, о котором упоминал К-10. Впечатляла в первую очередь гигантская арка, смыкающая ущелье непосредственно к северу от Гавунды: в длину миль десять, а вершина изгиба с милю высотой. Карлсен когда-то хотя и имел отношение к инженерии, но сейчас представить не мог, как сооружался этот мост. Впечатление такое, будто сооружался он повдоль, а затем какой-то великан поднял и развернул его поперек, с упором в милю по обе стороны. Внешний вид отличался величавой простотой и идеально вписывался в монохромную блеклость пейзажа. Вид его вызывал все тот же возвышенный трепет, что и первый взгляд на Гавунду.
Эту простоту отражала и комната. Вполне обыкновенный черный ковер, черная мебель без обивки (похожа на квакерскую мебель Огайо двадцать первого века). Самым вычурным предметом в комнате было подобие кушетки с двумя подушками, хотя без всякого покрытия. Однако этот гарнитур совершенно не походил на каджековские столешницы и скамьи-самоделки в Сории. Здесь на всем лежала печать властного и простого предназначения.
Не вписывалась в интерьер единственно стоящая возле дверей тележка с выпуклыми прозрачными конусами - не то медицинский прибор, не то сервировочный столик (примерно такой он как-то видел в кухонном отделе су-пермаркета).
В комнату возвратился Клубин.
- Ну как, лучше?
Было что-то странно настораживающее в самой обыденности тона, столь несвойственного для такой спартански строгой комнаты, да еще на чужой планете. Тем не менее, уют и благодарность сами просились наружу.
- Да, спасибо, - кивнул Карлсен, все еще не в силах поверить, что этот человек принадлежит к уббо-саттла. По виду какой-нибудь директор корпорации иди крупный чин из разведслужбы. Лицо можно было назвать по- мужски красивым, если б не некоторая изможденность: морщинистый лоб, мешочки под глазами, чуть искривленный кончик орлиного носа и усталые складки у рта выдавали в нем человека, обремененного грузом проблем и, возможно, пьющего. Странно как-то: непонятно откуда, но его лицо казалось вполне знакомым.
В дверь коротко постучали. Клубин не успел откликнуться, как в комнату вошла светловолосая девушка с папкой-скоросшивателем. Для женщин Гавунды тип попросту редкий: эдакая стройняшка-невеличка с маленькой, крепенькой грудью. Увидев Карлсена, она с удивлением воскликнула:
- Ба-а, вот славно-то! И где вы его нашли?
- Нигде. Он сам нас нашел, - отозвался Клубин.
Молоденькая, никак не старше двадцати, она напоминала чем-то Хайди Грондэл - одета была в короткое платье из какого-то белого шелковистого материала. Положив папку на стол, она с лукавинкой посмотрела на Карлсена.
- В Сории, небось, были?
Карлсен слегка замешкался.
- Дори, у нас дела, - несколько раздраженно заметил Клубин.
- Слушаю, гребис, - девушка с тонкой иронией склонила голову. - Я в соседней комнате, если понадоблюсь.
Она вышла. Карлсена опять охватило ощущение нереальности происходящего.
- Она назвала вас "гребис"? (Клубин кивнул). Вы правитель этого города?
- Он самый. - Клубин сел на кушетку, жестом приглашая Карлсена пересесть в кресло напротив. - А вы что ожидали?
Карлсен растерянно пожал плечами.
- Что-то... совсем другое.
- А про меня что подумали?
- Секретарь какой-нибудь, - с улыбкой ответил Карлсен, решив быть откровенным.
- А что, довольно точно, - сухо ответил Клубин. Он открыл папку, в которой Карлсен удивленно разглядел свое фото, даром что перевернутое. Удивляясь тому, насколько непринужденно себя чувствует с правителем Гавунды, он спросил;
- Дори - робот?
- Почему ты об этом спрашиваешь? - Клубин продолжал просматривать содержимое папки.
- Потому что когда она меня спросила, между нами как бы возник телепатический контакт. А роботы, мне кажется, как-то неспособны на телепатию.
- Нет, она не робот. Она из Хешмара.
- Я-то думал, женщины Хешмара лишь отдают вам мужские гомункулы?
- Так оно и есть, - губы Клубина тронула улыбка. - Но это в конце концов можно исправить с некоторой помощью биоинженерии.
- Мне казалось, женщинам в Гавунде... чревато опасностью, - вывернул он, стараясь быть тактичным.
- Ну уж, в Кубенхаже-то нет. - Сухой тон дал Карлсену понять, что вопрос задан глупый. Гребис закрыл папку.
- Ну так к делу, - он с улыбкой посмотрел на Карлсена. - Как я понимаю, мне надлежит вас просить от имени одного из ваших собратьев- груодов.
- Просить?? - удивленно посмотрел Карлсен.