Иван пропустил слова сына мимо ушей. И сказал ни с того ни с сего:
- Когда-то, чтобы пробраться из внешних слоев в Чертоги Избранных Пристанища, мне понадобилась вся жизнь...
- Теперь мы успеем за эти минуты! - осек его Олег. Иван вздохнул и сокрушенно посмотрел на сына, что тот мог понимать в жизни, сосунок! Ему тоже не хотелось возвращаться в чертову ловушку. Но он сам назначил встречу.
С расстояния полутора миллионов верст Полигона вообще не было видно, слишком близко. Полигон чудовищно велик, а большое видится на большом расстоянии. Иван казался сам себе микроскопической букашкой, которая зависла над бескрайней плоскостью. А за плоскостью была бескрайняя вселенная. Что делать букашке в чужой вселенной?! Он давно решил этот вопрос для себя. Нечего! Но чтобы не ошибиться, букашка должна познать и чуждый ей мир... Да, они все называли его амебой, тлей, комаришкой, слизнем. Может, он и был таким... когда-то. Теперь он иной. Теперь он знает, что все вопросы решаются на Земле. Прав был батюшка, прав! Но он обязан дать шанс тому, кого уже спас однажды.
- Смотри!
Иван поднялся из кресла управления, подошел к мембране, застыл перед ней... и серая плоскость начала выгорать,
379
будто ее снаружи прожигали плазмометом. Забрало Олегова скафандра моментально защелкнулось, спасая его от удушья - воздух вырывался из шлюпа со свистом и воем.
- Отец, ты спятил?! - заорал он.
Иван повернул голову и подмигнул. После этого голыми руками разодрал края оплавленной брони - и как был, в растегнутой рубахе, черных кожаных штанах и сапогах, без защиты, без скафа и даже без самой простенькой маски на лице вышел в открытый космос.
Олег бросился за ним следом. Первое, что промелькнуло у него в голове: отец решил покончить с собой, после прощания с его будущей матерью. Допустить этого никак нельзя было.
Но он ошибся.
Иван стоял на обшивке шлюпа, возле жуткой дыры. И пристально смотрел в сторону Полигона. Он ухватил Олега за твердую и холодную перчатку, притянул к себе, обнял за плечи и спросил: ^^
- Ну, сынок, скажи, что ты видишь там?
- Ничего, - машинально выговорил Олег, еще не веря своим глазам, и глядя больше на живого-здорового отца, чем туда, вниз, в тускло чернеющую неестественную бездну Черной Пропасти, - ничего, кроме шлюзовых ворот, вон они! - Он ткнул пальцем в то самое место, откуда они совсем недавно вырвались. Ворота эти торчали неестественными и лишними в пустоте, человек, ничего не знающий, принял бы их за космический мусор, невесть как оказавшийся в этой глухомани. Зато с другой стороны высвечивались десятки кораблей обеспечения, станции слежения и много всего прочего, непонятного, но впечатляющего.
Иван смотрел только в сторону Полигона.
- Когда ты увидишь этот омут, ты станешь таким как я. И мы уйдем в Старый Мир... потому что у нас никого не осталось в новых мирах, понял?
Сын промолчал. Он ничего не понял. Бездна была пуста, в ней нечего было видеть. Но он не сомневался, что отец видит. И он верил ему.
- А теперь пойдем!
Отец с силой оттолкнулся ногами от бронированной обшивки, срываясь с матового бока шлюпа, увлекая Олега вниз, в кошмарную черную пропасть. Тот даже не успел испугаться... Они падали на черную, мутно прозрачную плос
380
кость, которую видели не все, они падали в рукотворный ад, созданный обезумевшими в стремлении к совершенствованию выродками-гениями XXXI-го века. И у них не было ни малейшего шанса на спасение, как нет такого шанса у смертного, падающего в пасть раскаленного светила.
- Ну и пусть! - прохрипел Олег. - Помирать, так помирать! Значит, так суждено!
- Погоди помирать-то, - тихо отозвался Иван. По всем законам естества, его не должно было быть слышно в пустоте космоса. Но Олег отчетливо слышал каждое слово, он даже видел, как трепетали у отца ноздри, словно тот дышал... в вакууме, как поблескивали глаза... хотя их давно должно было вырвать внутренним давлением. Да, видно, прав был говорливый Хук Образина, который за день перед смертью рассказал Олегу о том, что отец его был заговоренный, что он еще давным-давно, в одиночном поиске у гиблого коллапсара продал душу какому-то вселенскому дьяволу и потому смерть его не берет. Но это была обычная десантская байка... или нет?
- Много будешь знать, скоро состаришься! - скороговоркой сказал Иван.
И Олег окончательно убедился - он умеет читать мысли.
- Сколько осталось?
- Двенадцать минут, - ответил сын.
Они падали в незримую бездну все быстрее. Створки гигантских ворот приближались стремительно. Так падать было просто невозможно. Олег пристально поглядел на отца. Тот был спокоен и грустен, длинные волосы развевались, толстая жила на шее подрагивала... нет, он не был похож на самоубийцу.
Когда ворота должны были разбить их в лепешку, не оставив и мокрого места, Иван сдавил руку сына... и их снова закружило, завертело, обдало клубами то ли пара, то ли тумана. И вышвырнуло прямо в трубу с мягкими перистыми стенами, ту самую, что одной из тысяч пульсирующих артерий вела к залу. Олег не удержался на ногах и покатился кубарем вниз, к широкому проходу, где они уславливались встретиться с Первозургом. Иван торопливо побежал за ним, зная, что Сихан Раджикрави уже ждет.
И через несколько шагов, выскочив из-за поворота и придерживая сына, остолбенел.
381
У полуживой, дышащей стены стояли два Сихана. Один был чуть моложе, полнее, и губы его еще не заимели синюшного оттенка, и глаза были чуть с косинкой... но это были не двойники, и не близнецы - это были два Перво-зурга.
Иван понял все сразу.
- Ты нашел его?! - спросил он у высокого и худого Сихана.
-Да!
- И ты ему все рассказал?!
- Все! - резко выкрикнул полный и косой. - И мы придумали кое-что другое! Мы не будем уничтожать наше детище!
- Что же именно? - поинтересовался Иван. Такого оборота он не ожидал. Беспечность! И доверчивость! Нет, он совсем не изменился, это натура, это характер, недаром ему все долбили постоянно: "простота хуже воровства!" Надо было следить за Сиханом, он мог его видеть везде, повсюду. А он доверился, понадеялся. И вот пришла расплата.
- Мы изменим программу, потом, в странствии! Мы сделаем из них сверхлюдей, и никакого бунта не будет, - с напором говорил косой, - и Мироздание узрит новую Вселенную! Лучшую! А ты... ты немедленно уберешься отсюда со своим отродьем! Мы помним добро... но время пошло! \
- Вот как, - равнодушно выдал Иван, - все уже решено? без нас? за миллиарды землян, которые будут погибать в адских муках?! за все человечество, состоящее из обычных людей?!
- Хватит болтать!
- Действительно, болтать хватит, - сказал Иван. И резко выбросил вперед кулак, намереваясь сбить с ног косого.
Ничего не вышло, рука наткнулась на невидимую преграду.
- Еще одно движение, - сказал худой, - и мы не выпустим вас отсюда. Проваливай, Иван! Мы сами разберемся с тем, что создано нами!
Олег вскинул лучемет. Но Иван остановил его взглядом. Иван мучительно искал решения, он совсем не ожидал, что и на его силу найдется сила. А раз так, надо было, как это ни горько, уходить. Если они дадут уйти! Ведь и запасе
382
у него был второй вариант, и Первозург знал о нем, по крайней мере, догадывался. Проклятый XXXI-ый век! И не знаешь, чего от него можно ожидать! Иван всматривался в лица выродков, точнее, в два лица одного и того же выродка. На них невозможно было прочесть ничего, будто окаменели. Но он-то знал, что сейчас это страшное существо, которое нельзя назвать человеком, злорадствует, убеждаясь в своем всемогуществе, презирает дикаря, неандертальца, сунувшегося из своей первобытности учить его, бога, гения далекого будущего, первотворца.
Им, близнецам-двойникам, никто не мешал. Не лезли андроиды, нелюди, киберы, не зудели, распуская щупальца медузообразные гадины... никто. Значит, они были в своем доме, они нашли общий язык и Полигон услышал их. А он тут чужак, больше того, смертный враг.