- Словно начинает работать какая-то сила?
Рамон уставился в одну точку.
- Да, пожалуй, можно сказать и так. Похоже на то, как я всегда представлял себе ощущение динамо-машины, вырабатывающей электричество, - если бы, конечно, она могла что-то чувствовать.
Это сравнение много говорило об отце Мэта - не всякий человек попытался бы представить себе чувства электрического генератора.
- А ну-ка дайте-ка я тоже попробую, - вмешалась Химена и тоже уставилась в одну точку.
Глаза Химены блуждали. Сначала ее лицо утратило всякое выражение, но затем зажглось, отражая красоту стихотворения, которое она читала. Читала мать на древне-испанском, и Мэт понимал далеко не все, но два слова уловил: "роза" и "красная". И что-то еще насчет воды.
Над столиком, рядом с которым сидели Мэт и его мать, сгустился и замерцал воздух... и вот там откуда ни возьмись появилась роза, на бархатистых лепестках которой искрились капельки росы.
Рамон и Мэт шумно сглотнули - у обоих от изумления пересохло в горле.
Химена прошептала:
- О Боже! Это что, сделала я?
- Да, это ты сделала, querida, - торжественно проговорил Рамон и обернулся к Мэту:
- Выходит, все, о чем ты нам толковал, правда.
- Неужели ты мне не верил?
- Сердце мое стремилось к тому, чтобы поверить тебе. - Отец, как и сын, был мастер избегать острых вопросов.
Мэт насупился.
- Похоже, ты и не удивлен вовсе, что у мамы такой талант.
- А что мне удивляться? Я знал и чувствовал ее волшебство каждый день нашей совместной жизни - целых тридцать лет. - Рамон. повернулся к Химене и нежно сжал ее руку. - С тех пор как я увидел ее, я живу под действием ее чар.
Они помогали мне и поддерживали меня все эти годы.
Химена покраснела и опустила глаза. Не выпуская ее руки, отец обернулся к сыну:
- А как ты думаешь, у меня тоже получится?
- Думаю, должно получиться, - медленно проговорил Мэт. - Это вполне резонно: если я обладаю магическим даром, очень может быть, что я его унаследовал от вас обоих. - Он не стал, правда, утверждать, что двойная наследственность должна была сделать его более могущественным магом, чем каждый из родителей по отдельности. - И потом, ты чувствуешь, как концентрируются магические силы, когда читаешь стихи, значит, дар у тебя определенно есть.
Прочти какое-нибудь стихотворение, папа, - только не очень длинное, ладно?
Рамон задумался и прочел:
Еда вечерняя, любимый суп морской!
Когда сияешь ты, зеленый и густой,
Кто не вздохнет, кто не поймет тебя тогда,
Еда вечерняя, блаженная еда!
Воздух замерцал, заклубился, и на столике рядом с розой появилась супница.
Из-под ее крышки распространялся ароматный пар.
Все трое, опешив, уставились на супницу.
Первой пришла в себя Химена.
- Она горячая. Надо что-то подложить под нее, а то полировка испортится.
Ну-ка, Рамон, подними супницу!
Рамон взял супницу за ручки и приподнял. Мэт, оглядевшись, увидел комод.
Выдвинув ящик, он достал оттуда перчатку и принес матери. Она положила перчатку на стол, и отец опустил на нее супницу.
- Рамон, - подняла брови Химена. - А дома ты сказал, что не хочешь ужинать - нет аппетита.
- Не было, - усмехнулся Рамон. - Но вот здесь, на новом месте, откуда-то появился. - Он приподнял крышку супницы, зачерпнул половником немного супа, старательно принюхался и осторожно попробовал. - Все правильно! Черепаховый суп! Надо же, здешнее волшебство разобралось даже в том, откуда был стишок!
- Наверное, ты не забывал об этом, когда цитировал, - предположил Мэт. Мама, а ты вроде бы мне говорила, что в нашем доме готовишь по-прежнему ты.
- Ну, понимаешь... в этом году по вторникам и четвергам я занималась допоздна, - вздохнула Химена. - Теперь я, видимо, так и не закончу свою докторскую.
- Тут она тебе не понадобится, - заверил ее Мэт. - Лучше я организую для вас несколько уроков практической магии.
- Вот как? Теперь ты будешь учить своих родителей, да? - с улыбкой спросила Химена, но нотка обиды в ее голосе все же прозвучала.
Мэт покачал головой:
- Я творю чудеса, но не слишком хорошо разбираюсь в том, как и почему. Ну то есть какие-то основные правила я уяснил, но не более того. А все, что более того, я оставляю Савлу и брату Игнатию.
- Кто такой брат Игнатий? - поинтересовался Рамон.
- Маг-ученый, - ответил Мэт. - Савл познакомился с ним, когда разыскивал меня в этом мире. Так уж вышло, что заодно он сверг и злую колдунью, захватившую власть в Аллюстрии. Сам-то наш добрый брат Игнатий не слишком часто творит чудеса. Благодаря ему мы впервые задумались о том, что для произнесения заклинаний требуется талант. Я попрошу, чтобы он провел с вами вводный курс занятий.
Тут за окном послышался грохот - словно из пушки выстрелили, пол комнаты и стены содрогнулись. Мать покачнулась и ухватила супницу за ручки, чтобы та не соскользнула на пол. Правда, зеленоватый суп все же пролился на стол.
- Что это было? - прошептала Химена.
- Полагаю, вводный курс уже начался, - ухмыльнулся Рамон. - Может, объяснишь, сынок?
Глава 9