Прямо над ладонью Рамона появился огненный шар. Совсем маленький, размером с круглую карамельку, однако и сам. Рамон, и Химена вздрогнули от неожиданности.
Даже брат Игнатий вздрогнул.
- Не больно?
- Нет, совсем не больно, - покачал головой Рамон. - Видимо, я дал шару верные указания, он не обжигает меня.
- Превосходный результат, сеньор Мэнтрел! Вы совсем не похожи на новичка!
- похвалил Рамона брат Игнатий, но тут же нахмурился. - Но почему вы сотворили такой маленький шар и как вам это удалось?
- Ну, это же был эксперимент, и только, - смущенно пробормотал Рамон. - Не хотелось рисковать - вдруг бы я тут наделал бед. А насчет "как" - разве вы сами не знаете?
- Нет, - печально улыбнулся монах. - Я только интересуюсь магией, таланта к ней у меня нет. Но в словах вы не оговорили размер огненного шара. Как же вы этого добились?
Рамон пожал плечами:
- Да просто представил его себе именно таким, когда читал стихи.
- Ах! - восхищенно воскликнул брат Игнатий. - Значит, ваши намерения осуществляются даже тогда, когда вы их не обозначаете словами. Воистину вы обладаете великим даром!
- Благодарю вас, святой отец. Ну, шар я сотворил, а что же мне теперь с ним делать?
- Бросьте его куда-нибудь... ну, к примеру, в стену, где она отсырела. - И монах указал на пятнышко у окна. - Так или иначе надо это место просушить, но помните: даже если вы непроизвольно совершите бросок, вы все равно должны подкрепить его словами.
- Не искушайте меня! - Рамон опять нахмурился, согнулся, словно бейсбольный подающий, и прочитал нараспев:
Воздух в доме должен быть здоровым. Это знаем мы от докторов.
Взглядом непреклонным и суровым Нужно сырость бить не в глаз, а бровь.
Я не стану петь красивых песен, Хоть их много знаю назубок, Порази, огонь, дрянную плесень, Выжги мерзопакостный грибок.
Рамон все же не удержался и рукой как бы подбросил огненный шарик. Шарик описал дугу, устремился к мокрому пятну на стене и, ударившись о стену, взорвался, выпустив сноп ярких искр. Рамон и Химена инстинктивно втянули головы в плечи. Искры упали на деревянную скамью, на груду пергамента на рабочем столе, а некоторые угодили на сутану брата Игнатия.
Пламя охватило грудь и руки монаха. Химена схватила кувшин с вином и принялась поливать горящую сутану. Рамон тем временем поспешно гасил пергамент.
К счастью, маленький шар не успел натворить бед.
- Вам не больно, святой отец? - участливо поинтересовалась Химена.
- Вот тут! - ответил монах и прикусил губу от боли, указав на прожженный рукав.
Химена уставилась на сильный ожог рядом с локтем монаха и негромко запела.
Прямо на глазах рана затянулась розоватой здоровой кожей.
Брат Игнатий не спускал глаз с затянувшейся раны. Наконец у него вырвался вздох облегчения, и он пробормотал:
- Похоже, вы обладаете и даром целительства, сеньора Мэнтрел.
Химена небрежно пожала плечами:
- Это умеет всякая мать, святой отец.
- В таком случае, - вмешался Рамон, - ты должна и меня обучить искусству целительства, потому что мне придется лечить людей, раненных в бою.
Химена улыбнулась мужу:
- Но ведь и ты кое-чему мог научиться, Рамон, когда Матео болел?
- Это конечно, - кивнул Рамон. - Вот только, боюсь, тут мы не найдем ни термометров, ни аспирина.
- Почему нет? - лукаво улыбнулся монах. Чета Мэнтрелов ответила ему непонимающим взглядом. Наконец Химена. изумленно спросила:
- У вас тут есть подобные вещи?
- Нет, но почему это должно останавливать вас? Химена медленно улыбнулась, обернулась к мужу и сказала:
- Все понятно. Если тебе понадобится пенициллин, ты сможешь сотворить его.
- Наверное, - с сомнением кивнул Рамон. - Но мы же не можем создать лекарство из ничего, верно? Где же мы его раздобудем?
- С помощью магии вы сможете создать все, что когда-либо видели и знали, объяснил брат Игнатий. - Откуда берутся материалы и как они соединяются друг с другом - я понятия не имею, но я не раз видел, как маги создают потребные им вещи прямо из воздуха.
- Из воздуха? - призадумался Рамон. - Ну что ж, молекулы воздуха можно сгустить и сформировать из них более плотные соединения.
- Тогда почему бы тебе не привлекать на помощь и молекулы почвы и деревьев? - пожала плечами Химена. - Ведь, чтобы пользоваться ими, нам не надо их видеть воочию.
Брат Игнатий согласно кивнул:
- Точно так же, как вы сотворили огонь, сеньор Мэнтрел. Вы задумывались о том, откуда он взялся?
- Нет, не задумывался, - признался Рамон. - Такое впечатление, будто магические силы сами черпают откуда-то нужный материал.
- Ваш разум рисует картину того, что вы собираетесь сотворить, - пояснил монах. - А магия создает нечто по образу и подобию этой картины. Вы могли бы сотворить оружие и доспехи для целого легиона, хотя, думаю, это было бы утомительно.
- Значит, такова магия войны, - медленно проговорил Рамон.
- Это часть ее, - уточнил брат Игнатий. - Однако вам придется выучить еще много заклинаний, а еще больше придумать. Но, когда дойдет до дела, сеньор Мэнтрел, вы убедитесь в том, что самое главное в магии ведения войны - это умение воодушевлять людей, идущих на битву, делать так, чтобы им хотелось идти за вами и исполнять ваши приказы.
- Может быть, именно поэтому тебя всегда так слушались мальчишки, предположила Химена.
Глава 10
Эта фраза очень заинтересовала брата Игнатия.