***
Савлу пришлось признать: когда надо, он способен выглядеть весьма устрашающе, а сейчас ему как раз этого и хотелось. Очнувшись, Бейдизам увидел ярко пылавший очаг и длинноволосого, бородатого мужчину с орлиным носом.
Мужчина, зловеще ухмыляясь, склонился над ним. Его лицо освещали только отблески огня.
Колдун выпучил глаза, на миг похолодел от страха, но тут же побагровел от злости и забормотал проклятия, которых, впрочем, не было слышно, поскольку рот Бейдизама был плотно заткнут кляпом. Руки колдуна дергались, он пытался двигать ими - безуспешно, руки были крепко связаны у него за спиной.
- Терпеть не могу тех, кто пугает женщин, - с отвращением прошипел Савл. Обожаю смотреть, как они мучаются.
От леденящего взгляда Савла Бейдизам перестал корчиться и замер. А Знахарь вынул из очага кочергу. Конец кочерги раскалился докрасна. Савл плюнул на кочергу, прислушался к тому, как она зашипела, и сокрушенно покачал головой.
- Не разогрелась еще как следует. Швырнув кочергу обратно в очаг, он обернулся к побледневшему как полотно колдуну.
- Видишь ли, у меня к тебе есть несколько вопросов. Не хотелось бы делать тебе больно... ну, только если это уж очень сильно понадобится, сам понимаешь...
Он просунул руку под бурнус Бейдизама и дернул колдуна за ногу - не сильно, но в том месте, где нужно. Колдун застонал от боли.
Савл тут же отпустил его, но пояснил:
- Это я еще легонько дернул - просто показал тебе, что к чему. Если бы я по-настоящему дернул, ты бы корчился от боли час, а то и подольше, даже после того, как я отпустил бы твою ногу. Древние греки и современные фабы располагают массой полезных сведений по анатомии, а еще больше об этом знают люди, обитающие на Дальнем Востоке, - кое-что такое знают, что...
Бейдизам что-то неразборчиво прорычал.
- Понимаю, это очень грубо - просто сила, никакой магии, - кивнул Савл и взял в руки кусок толстой веревки. - Вот так будет поизысканнее.
И Савл принялся читать нараспев какие-то глупые стишки, страшно при этом гнусавя и изо всех сил стараясь, чтобы в стихах соблюдалась ритмика, размер и рифма. Одновременно Савл завязывал один за другим узлы на веревке.
Глаза Бейдизама выпучились. Заклинание было ему знакомо - или напоминало что-то. Он в страхе замычал и снова принялся вырываться из связывающих его пут.
- Ты не бойся, - успокоил его Савл. - Больно не будет, я только...
Тут распахнулась дверь, в темницу хлынул свет. На пороге стояла Химена.
Она воскликнула:
- Знахарь! Что же ты делаешь! Ты же целитель, а не мучитель.
- Это верно, - согласился Савл. - Вот только никто, кроме целителей, не знает, как по-настоящему сделать больно: так что...
- Нет! - Химена решительно шагнула к Савлу и вырвала веревку из его рук.
- Может быть, этот человек хотел меня обесчестить, но он все-таки человек, а не зверь!
- Это ваше личное мнение, - упрямо возразил Савл.
- Пусть пытками занимается тот, кто служит Злу!
- Ну хотя бы немножечко! - взмолился Савл.
Пусть подышит негодяй мерзкими миазмами! Пальцы на его ногах пускай скрючит спазмами!
Пальцы на ногах у Бейдизама скрутило судорогой.
Он взвыл.
- Как же тебе не стыдно! - воскликнула Химена. - Мы должны действовать убеждением, а не пытками! - Она оттолкнула Савла и уселась на жесткую лежанку.
Стащив с Бейдизама туфли, она начала массировать его ступни, напевая по-испански нежную, успокаивающую колыбельную. Бейдизам облегченно застонал, а Савл, стоявший у стены темницы, сердито сверкал глазами.
- Прости моего друга, - мягко проговорила Химена. - Твои приставания ко мне разозлили его, пожалуй, еще больше, чем меня. - В конце концов, ведь Бейдизам не знал, кто стукнул его по голове - так пусть думает, что это был Савл. - Не думай, я по достоинству оценила твои похвалы моей красоте, - с улыбкой добавила Химена; она казалась сейчас скромной девушкой, смущенной лестью мужчины. - Но я не лгала тебе, когда говорила о верности франкских женщин - о такой верности, какую бы и мусульмане ценили в своих женах. Я должна свято чтить законы брака, как мне велит моя вера, - должна, дабы спастись! Вера укрепляет меня, и я сохраню верность моему мужу, какие бы мне ни грозили испытания. Даже если мне захочется, я не изменю ему. - Она опять улыбнулась, дав Бейдизаму созерцать всю нежность, все желания, какие в ней пробудили воспоминания о Рамоне. - Но я этого не хочу, потому что люблю моего мужа, и сейчас я люблю его еще больше, чем тогда, когда мы только поженились.
Бейдизам смотрел на Химену в буквальном смысле слова как зачарованный. Он не мог знать испанского языка, на котором разговаривали в другом мире, не мог догадаться, что та песенка, которую пела Химена, поглаживая его сведенные судорогой пальцы, на самом деле была заклинанием, предназначенным для того, чтобы испытываемая Бейдизамом страсть отступила и преобразилась в поклонение.
Именно в поклонение - чтобы Бейдизам смотрел на нее, словно на стоящую на высоком пьедестале статую.
- Позволь, я выну кляп у тебя изо рта, - вполголоса проговорила Химена. Пора тебя пожалеть. Ты, наверное, испытываешь страшную жажду. - Химена склонилась к колдуну и вытащила кляп у него изо рта. От ее близости Бейдизам весь дрожал, но как только губы его смогли сомкнуться, он перевернулся на бок и закашлялся. Излучая сочувствие, Химена поднесла к губам Бейдизама кубок с вином. Колдун отпил немного, но потом вспомнил, что находится во вражеском стане, и, глядя в кубок, пробормотал заклинание.
- Вино не изменит цвет, - заверила его Химена. - Там нет яда. Разве мы могли бы так обойтись с гостем? А ты будешь нашим гостем, как только оправишься от боли, причиненной тебе Савлом. Честное слово, Савл, - сердито сказала Химена, укоризненно глянув на Знахаря. - Ты вел себя не лучшим образом!
- Я очень сожалею, - буркнул Савл - сама пристыженность.
- Он печется о моей безопасности, - пояснила Химена Бейдизаму. - Его обуял гнев, вот почему он был столь беспощаден с тобой. - Тут она нахмурилась. Однако зачем было идти на город, который вам ничем не грозил, скажи? Настоящий злодей поручил вам это дело!
Бейдизам напрягся.
- Наш махди - не злодей!
Химена пристально посмотрела на колдуна.
- Так это, значит, махди отправил вас на осаду города?
- Да, он! - воскликнул Бейдизам, но тут до него дошло, что вопрос был задан насмешливо, и он неохотно добавил:
- Ну, если честно, то я был одним из тех, кто уговорил его стать нашим махди. Но командует войском, безусловно, он!
- Войском-то командует он, - согласилась Химена. - Но когда война окончится, кто будет править - не истинный ли мудрец?
- Мудрец? - усмехнулся Бейдизам, вновь обретя уверенность. В конце концов, ему было известно то, чего не знала Химена. - Скажи лучше - стратег! О да, Найробус хочет покорить весь мир, и он использует для этого веру в Аллаха так же легко, как любую другую веру. Ему нужно одно: чтобы все объединились под единоличным правлением.
- Его правлением? - уточнила Химена.
- Почему бы и нет? Он по крайней мере знает, чего хочет, и верит в себя.
- А ты в него веришь? - требовательно вопросила Химена.
- Пока выполняю его требования - да, - пожал плечами Бейдизам. - А почему бы мне их не выполнять? Он даст мне власть над пятой частью мира, и я стану править землями - надо мной будет властен только Найробус. Так почему бы мне не делать то, чего он от меня хочет?