***
Рамон спустился с холма по тоненькой тропке, оглянулся, убедился в том, что Мэта уже не видно, бросил мешок на землю рядом с грудой валунов и тихо, нежно, самым ласковым тоном, на какой только был способен, позвал:
Дева неземная, Лакшми!
Вызов мой волшебный прими!
Я живым остаться хочу
И тебе тихонько кричу:
Появись скорее, не томи,
Джиннская принцесса Лакшми!
В это же мгновение земля у ног Рамона взвилась маленьким смерчем. Смерч вырос и грозно навис над Рамоном, затем уменьшился в размерах, и перед отцом Мэта, пританцовывая на месте, появилась Лакшми. Покачиваясь все медленнее, она сурово вопросила, сверкая глазами:
- Чего же ты хочешь от меня, о Неестественно-Добродетельный-Человек?
- Помощи, которая тебе самой будет по нраву, - ответил Рамон, но быстро уточнил:
- Нет, я не о том, о чем ты, наверное, подумала. Мой сын по глупости отправился в другой мир, где должен выйти на бой один против шайки злобных колдунов, а из оружия у него при себе - только его магия. Но там заклинания не работают так же хорошо, как здесь.
- А вот магия джинны, даже если станет немного слабее, сможет повернуть все вспять? - догадалась Лакшми и скорчила кислую гримаску. - Что ж, мне доводилось и прежде бывать в других мирах. О, только не таращь глазищи, словно ты крестьянин, впервые в жизни увидевший город! У нас, джиннов, есть много возможностей, о которых ты и не помышляешь! Но какую награду я получу за свои труды, а? - И джинна подняла руку, опережая ответ Рамона. - Знаю, знаю - твою бесконечную благодарность. Бесконечную и бессмертную. Вот только ты умрешь гораздо раньше меня - это несомненно.
- А я собираюсь сказать, - возразил Рамон, - что помогу тебе, когда ты будешь в беде.
- Твой сын уже помог мне, и только законченный глупец отказался бы от той благодарности, какой я хотела ему ответить! Почему же ты должен поступить иначе? Но ладно, я окажу вам обоим еще одну услугу. Но моя благодарность имеет границы, не забывай об этом, смертный!
- Я очень печалюсь из-за того, что вынужден не забывать об этом, промямлил Рамон. - Ибо мне не к кому больше обратиться за той помощью, какая нам нужна.
- Ну так нечего было вляпываться! - бросила Лакшми и начала медленно вращаться.
- Так я могу тебя попросить еще об одном одолжении или нет? - ласково поинтересовался Рамон.
Лакшми замерла и полоснула по нему взглядом:
- Выполню или нет - не обещаю, но проси!
- Отнеси меня к моему сыну, когда ему будет грозить беда, - торопливо проговорил Рамон.
- О, если у меня будет свободный часок, я сделаю, как ты просишь. Но если помощь ему понадобится немедленно, я сделаю это сама, без твоих увещеваний, фыркнула Лакшми. - Повторяю, о чародей, не проси слишком многого!
- Прости... - прошептал Рамон и опустил глаза.
- Моя мамочка меня учила: не доверяй мужчинам, расточающим медоточивые речи, - буркнула Лакшми, - особенно если мужчина любит другую! Тебе бы вызвать меня раньше, до того, как твой сын женился! Как бы то ни было, я позабочусь о нем вместо тебя. Прощай!
Джинна так быстро преобразилась в вертящийся смерч, что Рамон и слова не успел сказать. Смерч покрутился, повертелся и исчез.
Рамон довольно улыбнулся. Честное слово - Лакшми нравилась ему все больше.
Пускай она все время жаловалась на свою печальную долю, но она была по уши влюблена в Мэта, Рамону только и нужно было - намекнуть ей, что Мэт в беде.
Лакшми ни за что бы не отказалась помочь Мэту. Ну а если учесть, что Мэт так удачно оговорился, выпуская ее на свободу, у нее и выбора-то не оставалось.
***
Тяжелый засов клацнул и отошел в сторону, дверь со скрипом отворилась, и Химена в сопровождении Савла вошла в комнату, отведенную Бейдизаму.
- Надеюсь, господин, тебе тут удобно?
- Настолько, насколько мне может быть удобно во франкском замке, пробурчал Бейдизам. - Но я благодарен вам за то, что здесь у меня мягкая постель и есть окна - пусть это всего лишь зарешеченные бойницы.
- Надеюсь, и ты заслужил, чтобы с тобой обращались, как с благородным гостем, - скромно поговорила Химена. - Есть ли что-нибудь, чего ты пожелаешь?
- Что-нибудь помимо стражников, с которыми я вынужден изъясняться жестами?
- Да, что-нибудь помимо этого.
***
- Ну что ж... я бы не отказался от парочки наложниц, от хорошей еды правильно приготовленной.
- Я боялась того, что жизнь по нашим обычаям покажется тебе слишком скромной, - вздохнула Химена и уселась на небольшой стул с прямой спинкой. Но все же здесь лучше, чем в твоем шатре или в чистом поле.
- Это верно, - признал Бейдизам. - Но ты должна поведать мне, каким образом мешаешь мои заклинаниям - почему выходит так, словно я их не произношу?
- Так получается, потому что ты их и не произносишь, - просто отвечала Химена. Бейдизам вытаращил глаза.
- Я связала твой язык, господин, - призналась Химена. - Когда ты обращаешься к кому-либо, кроме меня, твои губы не произносят задуманных тобой слов - у тебя вырываются лишь бессмысленные слоги.
- Но почему же я этого не замечаю? - требовательно вопросил Бейдизам.
- Потому что сам-то слышишь слова, которые хочешь произнести, - пояснила Химена. - Другие же слышат сущую чепуху.
- Восхитительно! - воскликнул колдун, хотя радоваться особенно было нечему. - Но как же тогда ты понимаешь то, что я говорю?
- Когда я заклинала тебя, я сделала одно-единственное исключение, господин: когда с тобой беседую я, твоя речь становится осмысленной и твои губы слушаются тебя.
- Но если это правда... - обрадовался Бейдизам и довольно потер руки.
Заметив это, Савл одним прыжком оказался рядом с ним.
- Прекрати немедленно! Леди Мэнтрел! Он же трет свое...
Над рукой Бейдизама заклубился дым и превратился в громадного джинна с выпученными глазами и кабаньими клыками.