Гриша Шумов выписывает на льду сложнейшие фигуры - успел научиться этому искусству. Местные знатоки спорта уже с прошлого года приглядывались к нему: не будущий ли победитель в состязаниях на приз?
Долго катался Шумов... Он то плавно резал вензеля, то самозабвенно кружился на одном коньке.
Какое наслаждение, разгорячившись, но не устав - нет, совсем не устав, - полной грудью вдыхать морозный, чуть пахнущий хвоей воздух!
Наконец он остановился... И увидел Нину Таланову. Ее уже не назовешь девочкой, рыжей девочкой из Приречья!
Рядом с ней стоял офицер, адъютант кавалерийского полка. Фамилия его была... фон... нет, фамилию Гриша не запомнил.
Адъютант был без коньков. Он красовался в особенной, "николаевской" шинели до пят, с голубой пелериной, с бобровым воротником. А на ногах у него были калоши с медными окошечками позади - для шпор.
Он стоял, тихо позванивая шпорой, и глядел черными глазами на Нину Таланову. Мало того - он говорил ей что-то.
Зрелище было нестерпимым.
Согнувшись до отказа - для бешеного бега, - Гриша помчался прочь. Он миновал платную часть катка, перебрался через снежный завал и очутился в полумраке на льду, заметенном белыми косыми гребнями. Это был бесплатный лед, - сухие стебли камыша торчали на нем повсюду, студеный ветер бесприютно свистел в голых кустах... На бесплатном льду катались только мальчишки-малолетки, каждый об одном коньке, заботливо прикрученном веревками к отцовскому валенку.
Даже эти мальчишки некстати нарушали сейчас Гришино одиночество. Мешал и Гриша им. Они опасливо убежали в сторонку, а он, выбирая место поглуше, нашел за черным кустарником примятый сугроб, сел на него, задумался.
До чего все-таки не везет ему - ну ни в чем!
Исключили из реального училища - за пустяк.
Зыбин, которому он так доверился, оказался пройдохой - выжимает из него прибыль. А главное, без этого пройдохи теперь и не обойдешься...
Уехал лучший друг, - никак не мог забыть Гриша о Яне Редале! Остался он один.
Как сиротливо все кругом!
А может, во всем виноват он сам, Григорий Шумов?
Во-первых. Прежде чем отбавлять в пузырек серную кислоту, конечно надо было оглянуться на стеклянную дверь - ну кому ж не известна страсть Виктора Аполлоновича к подсматриванию, к подслушиванию, к шпионажу!
Во-вторых. Он сам ведь отшатнулся от старых товарищей - ото всех, кроме Довгелло, - кто же виноват в этом?..
В-третьих. Пятый год он встречает в городе Нину Таланову - и ни разу с ней не заговорил.
...Шла однажды ему навстречу Нина с подругой, и та сказала громко:
- Вот он идет... Гриша Шумов.
Нина вспыхнула, подняла нос кверху и прошла мимо не глядя.
Ну, и не надо. Ничего теперь Григорию Шумову не надо...
Свистит, свистит бездомный ветер, шелестит сухими камышами...
Кто-то неслышно тронул Гришу за плечо.
Он вскочил.
Перед ним стояла Нина, тоненькая, рыжая.
- Сидит тут один! - сказала она сердито.
- Сижу! - Гриша, чтоб слова не расходились с делом, снова сел на сугроб. - Сижу, а кому до этого дело?
В смятении он зачем-то принялся снимать коньки.
Таланова постояла, глядя в сторону. Потом, ничего больше не сказав, быстро заскользила на своих "снегурочках" в ту сторону, где блистали огни и гремела музыка.
47
Однажды по неотложному делу (приехал из уезда помещик Жмиль и хотел поговорить об успехах сына) Гриша пошел искать Зыбина.
Он знал, где его найти: у Познанского.
Зыбин сидел за кружкой пива с каким-то франтом (Гриша заметил котелок, розовый галстук), и беседовали они с таким увлечением, что ни про какого Жмиля не захотели слушать.
Гриша - делать нечего, придется подождать - сел на стул, положил руку на липкую клеенку. И сразу же отодвинулся брезгливо.
- Ничего, юноша, привыкай! - захохотал Зыбин и снова обратился к человеку в котелке: - Такие дела окружному суду не подсудны. Общество прогорело, имущество идет с молотка, акционеры получают все, что будет выручено от продажи.
- Хорошо. Но Шебеко, говорят, замешан в подобных делах не впервые.
- Не впервые? И каждый раз выходил сухим из воды? Это-то и подтверждает мою мысль.
Зыбин со своим собутыльником продолжали с жаром обсуждать дела известного Шебеко, пускались во все тонкости, касающиеся законов, толковали про какие-то акции.
Грише вспомнилось, как в свое время разъяснил ему суть этих акций слесарь Оттомар Редаль.
Было это так.
Встретив в первый раз на улице старого Шебеко, Гриша похвастался дома: вот, видел он сегодня настоящего тайного советника - в шинели с голубой подкладкой.
- Жулик, - неожиданно сказал дядя От.
- Кто? - удивился Гриша.
- Этот самый Шебеко. Мошенник.
- Говорят, он какие-то акции выпускает, деньги за них получает. Как это делается?
- Сейчас. Погоди, я соберусь с мыслями. И слова подберу.
Через несколько минут дядя От рассказал: