- Что это?
- Сам видишь.
- Я вижу, но ничего не понимаю. Вы же кроме загадок ничего не говорите.
- Ну, наверно сейчас уже можно сказать. Это корабль, космический корабль.
- Такой огромный?
- Межзвездный корабль, - добавил я, понизив голос.
- Но ведь их же еще нет, - мальчишеский голос зазвенел, - их ведь еще не придумали... или...
- Или. Он перед тобой. И он построен не на вашей планете, и не в вашей системе, а прилетел сюда от другой, весьма далекой звезды.
- Вы сказали "вашей", значит...
- Да, это значит, что я прилетел на этом корабле.
Несколько минут он молчал. Потом снова посмотрел на меня и негромко пробормотал:
- Это многое ставит на свои места... Но почему вы полетели в столицу именно за мной?
- Я уже говорил почему, но если хочешь, повторю. Я действовал так, потому что обещал твоему отцу. Я встретил его сначала в космосе, потом уже на Лате.
- Но где он и что с ним?
Лгать ему мне не хотелось, а умалчивать дальше было еще хуже. Сначала, ничего не сказав, я сел рядом с ним, снова надел на него очки и поднял свою левую руку так, чтобы он увидел кольцо и выбитые на нем знаки. Очевидно, он сразу все понял, и тогда я сказал:
- Твой отец - Иверит Альись умер от ран и облучения, при отражении атак на Центральный Космодром. Он умер, передав мне это кольцо, а тебе просил сказать, что он умер, исполнив свой долг, не нарушив ни одной клятвы и получив половину того, о чем мечтал.
Вопреки всем моим опасениям, мальчишка отреагировал на это сообщение както даже немного неестественно спокойно. Правда, довольно долго молчал, но потом всетаки заговорил:
- Хотел бы я, умирая, сказать такое... Это лучше, чем от ножей вакцев... Вы наверно не понимаете меня, но я уже давно простился с ним, еще, когда он улетал. Он сам говорил, чтобы я готовился к такому, и что шанса увидеться, у нас практически нет. Я был готов к этому, уже давно готов. Но ведь он говорил со мной с орбиты, как раз перед самым этим ужасом.
- Я это знаю. Он говорил с борта моего корабля, и я все слышал и видел. Иначе бы я не узнал тебя, да и вообще не смог бы найти... Ну что, идем дальше?
- Идем, - сказал он, тяжело вздыхая.
На этот раз Рива хватило не больше, чем на километр. Становилось уже светло. В облаках, очевидно, был разрыв, и на ясном небе сначала загорелась заря, а за ней из-за горизонта показалось и солнце. Мальчишку я, не смотря на его протесты, снова усадил себе на спину. Стройная башня звездолета возносилась все выше и выше, по мере того, как мы к ней приближались. Пару раз пришлось отдыхать, так как и я сам тоже чертовски вымотался, намного сильнее, чем ожидал. А когда до корабля оставалось не более полукилометра, я опустил Рива на землю:
- Думаю, что остаток пути ты сможешь пройти и сам.
Я знал, что Рэй уже видел нас, поэтому старался выглядеть более бодрым, чем был на самом деле. Когда мы подошли к кораблю вплотную, ожили внешние динамики, и над пустыней буквально загрохотал голос Рэя.
- Ну, наконец-то. Я уже устал ждать.
Зная, что он уже может меня слышать, я сказал:
- Рэй, помолчи пока, пожалуйста, и без того тошно.
Мы подошли к опоре, в которой был укрыт шлюз. Я коснулся браслетом еле приметного выступа. Эта манипуляция заставила открыться небольшую панель шифратора. Немного помедлил.
- Рив, подойди... Смотри и, если сможешь, запоминай.
Я очень медленно, задерживаясь на каждой клавише, набрал "Код Солнца", всеобщий шифр звездолетчиков. Послышалось слабое гудение. Открылись практически невидимые до этого щели, и броневая заслонка сдвинулась в сторону, открывая вход в кабинку лифт-шлюза.
- Проходи, - сказал я мальчишке, когда развернувшийся пологий трап коснулся земли.
Он сделал пару шагов и остановился, повернувшись ко мне, сказал:
- Вы так добры ко мне. Но ведь на вашем корабле есть еще люди.
Я встал рядом с ним и, положив руку ему на плечо, сказал:
- Пойдем. Мы будем единственными живыми людьми на всем звездолете.
- Но кто тогда с нами разговаривал?
- Это Рэй, отличный парень. Но он не человек, а бортовой интеллектуальный кибермозг.
- Робот?
- Нет, скорее добрый призрак, дух корабля. Без его помощи я вряд ли бы сумел тебя найти.
Когда мы вошли в кабинку, я сказал:
- Рэй, обследуй нас на радиогрязь.
- Можешь на этот раз не беспокоиться. Конечно выше нормы, но в пределах допустимого.
- У Рива серьезные повреждения.
- Вижу, что серьезные, но не смертельные. Во всяком случае, если человек на ногах, то не скажешь, что и опасные, хотя и очень неприятные. Командир, отмой его и веди в медотсек. Постараемся придумать, как ему помочь. Я пока отключаюсь.
Кабинка доставила нас в жилой отсек. Без всяких объяснений я провел мальчишку в бытовую каюту. Там первым делом скинул с себя экипировку и комбинезон. Оставшись в одних трусах, принялся раздевать мальчишку. Тот молчал и ни о чем не спрашивал, стараясь не смотреть мне в глаза. Я понял, что, не смотря ни на что, он стесняется меня, но решил оставить это без внимания. Я же смотрел на него с интересом. По сути дела, я впервые видел его без одежды при нормальном освещении. Я еще раз отметил, что своим телосложением латяне практически не отличаются от землян. Но только сейчас я по-настоящему разглядел, что и кого представляет собой Рив. Передо мной стоял покалеченный, избитый, грязный, со спутанными волосами мальчишка, которому я по его виду дал бы от силы лет двенадцать. Но я уже точно знал, что ему тринадцать местных лет, что в пересчете на земные было не так уж намного меньше моего биовозраста.
- Если будет больно, то терпи, - сказал я ему и, открыв воду, принялся за работу, с которой справился за пятнадцать минут, хотя мальчишка то и дело ойкал, - ну, сейчас ты вроде бы достаточно чистый.
Я буквально поставил его в маленькую кабинку с прозрачными стенами и включил теплый воздух.
- Стой и сушись. А я сам тоже немного сполоснусь.
Я сполоснулся наскоро, чтобы только самую большую грязь убрать. Сушиться времени не было, и я так же наскоро вытерся полотенцем, одел свежие трусы. После этого извлек Рива из сушилки и тоже одел ему трусы, чему, как я заметил, он оказался очень рад.
- Сейчас идем в медотсек, посмотрим, что можно с тобою сделать.