- Пойдем... только, - он выразительно покачал ногами. Я молча натянул ему ботинки и, подхватив за подмышки, помог подняться.
Рэй вел эксперименты в крошечной лаборатории рядом с медотсеком. Но как только мы вошли, он заставил меня делать всю работу, сам же только считывал результаты. Я уже понял, что любые движущиеся манипуляторы слабое место Рэя, и он не желает, чтобы я их видел. Через пару часов Рэй погнал нас на обед.
Сначала я хотел покормить Рива, но он настоял, чтобы сначала я поел сам. Когда же я взялся кормить его, он снова засмущался своей беспомощности, но на этот раз старался не подавать виду. А когда мы возвращались обратно, он сказал:
- Вот уж никогда бы не подумал, что меня будет кормить из ложечки командир звездолета. Если у нас про звездолеты ничего не знают.
- А я бы никогда не подумал, что буду кормить из ложечки инопланетянина. Если у нас про инопланетян ничего не знают.
- А что, больше в космосе никого нет? Только вы и мы?
- Мы еще не знаем. Галактика огромна. А мы удалялись от своего солнца самое большее на две с половиной тысячи парсек. Мы земляне обследовали только несколько тысяч звездных систем. А сколько их в галактике? Сотни миллиардов. Да, только вы и мы, о других мы пока еще не знаем.
В лаборатории мы пробыли до ужина. А Рэй все еще продолжал эксперименты.
- Рэй, тебе все еще мало данных?
- Мне их всегда мало. Такова уж моя ненасытная нечеловеческая натура. Но для Рива данных уже достаточно. Регенерировать тебе, Рив, руки вполне возможно. И я возьмусь за эту работу.
- Сейчас?
- Прояви терпение, парень. Сейчас никак нельзя. Тебе нужно отдохнуть и поднакопить побольше сил. А начнем, пожалуй, через четыре дня.
- Столько долго ждать.
- Если я говорю, значит знаю, что тут лучше.
Рив посмотрел на меня, и я только кивнул. Рэй же продолжил:
- Рив, не торопись, с этой регенерацией тебе и так придется помучиться. Подольше, чем ты думаешь.
- Сколько? - спросил я.
- В полтора раза дольше, чем это требуется для землянина. То есть двадцать восемь местных суток.
Я не удержался и присвистнул:
- Да, не позавидуешь тебе, парень.
- А сейчас мне разве можно завидовать?
- И тут ты тоже прав, но ничего, какнибудь переживем. Только, пожалуйста, перестань стесняться, и все будет в порядке.
- Я не привык, - буркнул Рив и отвернулся.
- Ничего не поделаешь, придется привыкать.
После этого был легкий ужин. А потом мы с Ривом снова беседовали у меня в каюте. Начал беседу Рив. Он спросил у меня:
- А "Игла" - большой корабль?
- Смотря с чем сравнивать. Она меньше и кораблей разведки, не говоря уж о грузовозах, а тем более кораблях переселенцев, те вообще громадины размером в несколько километров. А "Игла" от верхнего рассекателя до тарелок посадочных опор чуть больше трехсот метров. Но для своей длины она немного тонковата, поэтому Рэй и назвал звездолет "Иглой". Завтра выйдем из корабля, и посмотришь на него сам.
- Вик, вот ответь мне, пожалуйста, честно, кто я здесь, на этом корабле? Твой приемыш?
- Если тебе нравится это слово, можешь считать и так. Но я бы сказал по-другому - гость, к которому я глубоко небезразличен. А если ты хочешь другого, то это будет зависеть только от тебя. И запомни, я отвечаю за тебя.
- Перед кем?
- Прежде всего, перед своей совестью, а во-вторых, перед памятью твоего отца. И только, в-третьих, потому что я дал слово.
- Ты видел, как отец умер?
- Да, в тот момент я был рядом с ним и держал его за руку. То, что он говорил перед смертью, я тебе уже сказал.
- Я помню... Но откуда он узнал тебя?
- Мы встретились в космосе, на подступах к Лате. Они возвращались с Онни, я же делал предварительный обзор планеты. Рэй засек их корабль, а чуть позднее они засекли "Иглу" на высокой орбите. Они сначала не поняли, что за объект перед ними. Мы быстро установили связь, а я к тому времени уже успел овладеть вашими основными языками. Так что договорились мы довольно быстро.
- Это вы помогли им вернуться на Лату?
- Мы только немного притормозили их... Погоди, откуда ты это знаешь?
- Догадался, это совсем нетрудно сделать. На возвращение у них не хватало топлива. И к тому же отец говорил со мной из вашей рубки. Я запомнил, хотя она и была на заднем плане.
- А я тогда запомнил тебя, иначе бы я просто не сумел тебя найти. Так что тут все связано. Твой отец посоветовал мне тайно посадить звездолет сюда, в Пустыню Черных Камней. Но я сделал это уже после того, как началась война. Потом я прилетел на Центральный космодром на катере, и чуть было сам не простился с жизнью из-за своей глупости. Ну да это неважно. Важно то, что твой отец помог мне выкрутиться из той переделки. И меня приняли за того, кто я есть, а не расстреляли, как тальгирийского шпиона. Ор Ольньгись обещал мне помощь и просил спасти оставшихся в космосе. Мы летали с твоим отцом, снимали людей с разбитых кораблей. Последний рейс был на Зулу, но Ив остался на космодроме. Я был на Зуле, когда тальгирийцы атаковали космодром, и твой отец получил смертельное ранение.
- Ты не мог его спасти?
Я покачал головой:
- Его уже никто на всей планете не смог бы спасти. И он принял смерть так, как положено мужчине. И я его запомню навсегда.
- Это уже неважно... - сказал Рив совсем тихо. Я его не понял и спросил:
- Что неважно?
- Да ничего, это я просто так.
- Рив, ты похож на своего отца.
- Мне все и всегда говорили, что я похож на мать.
- Ее я естественно не знал. Ив сказал, что она умерла, когда ты родился.
Рив промолчал, а потом спросил: