Брим отдал ответный салют и тут же бросился к здоровяку пожать руку.
- Иногда мне уже начинало казаться, что я никогда не увижу вас, шеф! признался он, морщась от медвежьей хватки старого друга. - Где это вы пропадали?
- Долгая история, кэп, - застенчиво улыбнулся Барбюс.
- Еще бы, лет на десять, - заметил Брим, пытаясь совладать с разом нахлынувшими воспоминаниями. Тогда его только-только перевели старшим помощником на К.И.Ф. "Громовой", а Барбюс поступал в Академию на рулевого. Негрол Трианский подался в бега, и над истерзанной пятилетней войной Империей забрезжил луч надежды. - Кажется, несколько жизней прошло с того дня, как вы подбросили меня к космодрому Аталанты, - задумчиво продолжал он. - Вы ведь не забыли, как мы в первый раз встретились с "Невидимкой"?
- Разве ж такое забудешь, сэр? - ухмыльнулся Барбюс. - Да и то по чистой случайности. Вы, я, да полковник Урсис, и дело было на борту транспорта "Судьбоносный". Его тогда еще бросил экипаж у газового гиганта.., как там его...
- Угу. - Брим на мгновение прикусил губу, вспоминая. - Да... Ну да, точно! Мю Зебулона! Вот как он назывался!
Барбюс щелкнул пальцами.
- Вот-вот, сэр! Мю Зебулона. И вы таки вытащили нас оттуда, быстро вытащили! - Он помолчал, словно вглядываясь в прошлое. - Славное было время тогда, полное надежд. - Он передернул плечами. - А вот потом...
- Что у вас вышло там в Академии? - вполголоса спросил Брим..
- Ну, я даже поучился там чуток, - вздохнул Барбюс. - И даже не так уж плохо, с позволения сказать. Но меня комиссовали с первым же сокращением.., вскоре после Гаракского договора. - Он прикусил губу. - Я так понял, вы ушли на гражданку тогда же - они тогда сокращали всех подряд.
- Правильно поняли, - кивнул Брим. - Похоже, тогда чуть не весь Флот остался без дела - и все искали себе хоть какую-нибудь работу. - Он невесело улыбнулся. - Я тогда их перепробовал с сотню, и каждая следующая чуть хуже предыдущей.
- Ну, моя-то жизнь тоже покатилась было по той же дорожке, - кивнул Барбюс, - да мне повезло. Босс.;, то бишь коммодор Колхаун взял меня на один из своих кораблей. А уж с тех пор мне грех жаловаться - жизнь пошла неплохая, да и интересная.
Брим достаточно слышал о Колхауне, чтобы воздержаться от расспросов касательно характера этой работы.
- С позволения сказать, кэп, вы сильно огорчили уйму людей, когда исчезли, - продолжал Барбюс. - Так что все мы вздохнули с облегчением, когда вы вынырнули на Аталанте.
Карескриец почувствовал, что щеки его Пылают от стыда. Разбив при аварийной посадке и без того дышавший на ладан ЕД-4 - пусть и не по своей вине, - он оказался в столь стесненных обстоятельствах, что ему пришлось буквально бежать с Авалона. Нанявшись простым матросом на рейсовый лайнер, он улизнул с борта в космопорту Аталанты, где его по чистой случайности и нашли друзья.
- Я многому научился в то время, - невольно признался он.
- Я тоже кой-чему научился, пока не ушел с Флота, сэр, - улыбнулся Барбюс. - Но главное узнал за время, что провел в Академии.
- И что же? - поинтересовался Брим. Верзила-, старшина всегда отличался исключительно здравым взглядом на вещи.
Барбюс нахмурился.
- Ну, кэп, это трудно сказать словами. Вроде у меня неплохо все пошло в Академии - под конец семестра я был вторым в своей группе. Но даже тогда я все спрашивал себя, правда ли это мое? Ну и всякий раз выходило, что нет.
- Второй в группе - и не на своем месте? - удивился Брим. - Разве такое возможно?
- Ну, по чести сказать, кэп, там много было парней, куда более моего достойных стать офицерами, да и они порой жалели, что не остались в рядовых. Просто уж я уродился матросом, вот и все тут.
Брим не без уважения посмотрел ему прямо в глаза. Немногие способны относиться к себе так критически.
- Когда мы познакомились, - сказал он наконец, - на Флоте не было матроса достойнее.
- Спасибо, кэп. Я всегда старался как мог.
- Гм.., когда вы, ветераны, покончите с воспоминаниями, я, с вашего позволения, все же начну инструктаж, - нетерпеливо покашлял Драммонд.
- Есть, сэр... Так я прикрою выход, коммодор, - опомнился Барбюс.
Брим занял место за столом напротив Колхауна.
- Наконец-то я заполучил вас обоих снова на один корабль, - довольно ухмыльнулся старший карескриец. - Сдается мне, трудно придумать чего страшнее для ихней Лиги.
Свет в комнате померк, и стоявший за пультом управления Драммонд улыбнулся зрителям.
- Итак, джентльмены, - хорошо поставленным голосом начал он, - позвольте представить вам прототип нового легкого крейсера "Горн-Хофф П.1065". - Над столом возникло трехмерное изображение предрассветной скалистой пустыни - а может, дело было после заката, трудно сказать. После нескольких мгновений тишины, нарушаемой лишь завыванием ветра в камнях, послышался далекий рокот гравигенераторов. Где-то в узкой полосе светлого неба над горизонтом наметанный глаз Брима уловил едва заметное движение - звездолет шел на посадку. По мере приближения машины Брим разглядел, что облачники придали своему новому кораблю угловатую форму двойного шеврона: меньший V-образный корпус располагался внутри второго, заметно большего.
- Мне жаль говорить это, но нам так и не удалось точно узнать, где именно медведям удалось произвести эту съемку, - послышался сквозь нарастающий рев генераторов голос Драммонда. - Однако, если я не ошибаюсь, это где-то в районе их дальних испытательных полигонов в секторе Гелхейм. Так или иначе, это не единственная информация из тех, которыми мы не располагаем.
Прежде чем угловатый "Горн-Хофф" прошел "над головой" у зрителей, он слегка сменил курс над прозрачной вышкой, вдруг выросшей из земли. Пока корабль летел прямо, на окончаниях большего шеврона горели желтые огни, а сверху, посередине, - красный. Однако стоило ему заложить вираж над башней, как на брюхе его загорелся еще один красный огонь, но мигающий.
- Приглядитесь к полосам на брюхе - их видно при вспышке, - заметил Драммонд. - Две полосы спереди, и еще несколько асимметричных ближе к корме. Нам пока не известно точно, что они означают, но мы полагаем, что это, возможно, часть новой системы вооружения. Кстати, Вилф, эта штука у перелома задней кромки: что она вам напоминает?
Брим всмотрелся, сощурившись, в застывшее изображение.
- Трудно сказать точно с такого расстояния, - сказал он наконец, - но, судя по форме, это скорее всего какая-то разновидность наружного рулевого сопла - особенно если считать, что дюзы ходовых движков находятся по оси меньшего шеврона.
- Слово в слово то, что говорили наши инженеры, - восхитился Драммонд, пуская запись дальше. - Кстати, наблюдатель на месте тоже пришел к такому выводу. Что же касается записи, по его расчетам высота полета корабля составляла около восьми тысяч иралов, а скорость - порядка четырехсот пятидесяти - пятисот кленетов в метацикл. Скажем прямо, не рекордные показатели, но обратите внимание на отсутствие ударной волны. Это означает, что конструкторы Горн-Хоффа начали наконец уделять внимание поведению корабля при атмосферном полете.
Пустынный пейзаж резко сменился панорамой глубокого космоса.
- А теперь, - объявил Драммонд заметно тише, - мы покажем вам, как выглядит этот корабль в родной стихии. Эти кадры снимали мы сами, с одного из наших последних невидимок, К.И.Ф. "Достижение", первого из построенных нами кораблей, способного беспрепятственно пропускать все известные излучения, включая N-лучи. - Он усмехнулся. - Мой вам совет, джентльмены: не связывайте с этим кораблем особенных надежд. Даже притом что он не обнаруживается ни одним из известных нам средств, корабль ненамного лучше любого другого невидимки, нашего или вражеского. За повышенную проводимость корпуса приходится платить чудовищным расходом энергии. Поэтому значительную часть этой съемки он просто пытался не попасться кому-нибудь под ноги.
Брим завороженно смотрел, как угловатый "Горн-Хофф" снова появляется в поле зрения - на этот раз в левом углу дисплея, с нарастающей скоростью двигаясь через звездный небосклон.
- Судя по всему, мы засняли одно из первых испытаний корабля в открытом космосе, - пояснил Драммонд. - Экипаж, похоже, готовится к тестам какой-то из бортовых систем. Обратите внимание, "наружное рулевое сопло", как назвал его Брим, частично повернуто вниз, а в зоне, где, по нашим предположениям, размещаются ходовые камеры, на внешней поверхности корпуса смонтированы четыре осевых теплообменника.
Откуда-то из-за края дисплея вынырнули два скоростных катера "Гантейзер-380"; двигались они значительно быстрее, чем "Горн-Хофф", идя с ним параллельным курсом.
- Эти двое обеспечивают охранение, - пояснил Драммонд.
Тем временем новый крейсер набирал скорость, а выступающие из корпуса аэродинамические рули, складываясь, убирались в ниши, оставив только рулевое сопло. Корабли сопровождения пристроились к нему с флангов.
"Горн-Хофф" продолжал разгоняться и очень скоро обогнал значительно менее быстроходный Имперский разведывательный корабль. Так продолжалось еще несколько циклов. Зеленый выхлоп из его дюз странно мерцал и был шире, но не таким ярким, как у "Гантейзеров". Крейсер прошел еще несколько кленетов и, чуть кренясь, начал плавный поворот направо - первый заметный маневр с начала наблюдения. Имперскому невидимке пришлось резко менять курс, чтобы избежать столкновения.
Все это время один из "Гантейзеров" держался примерно в двухстах пятидесяти иралах справа от крейсера, лишь иногда подходя к нему на дистанцию в половину размаха большего шеврона. Второй катер на протяжении испытаний маневрировал гораздо свободнее - судя по всему, с него велась голографическая съемка, и он выбирал наиболее выгодные ракурсы.
Несколько следующих циклов облачники проводили стандартную процедуру проверки курсовой устойчивости и управляемости крейсера. На глазах у Брима корабль проделал несколько энергичных качков с борта на борт, две-три бочки, глубокий вираж и, наконец, боевой разворот, после чего ушел от явно плохо управляемого невидимки.
- Ряд наших экспертов оценили его довольно высоко, - заметил Драммонд. Говоря их словами, он "послушен". Особенно маневренность - превосходна для такого крупного корабля. Они также очень высоко отозвались об его разгонных свойствах.
Брим молча кивнул. Даже при самых сложных маневрах корабль почти не сбивался с курса. Из него получится отличная орудийная платформа.