Ночь нападения сменилась утренним трауром. Солнце сочувственно грело деревню Белого Ворона своими лучами — но делало это аккуратно, не сильно. Ведь осень.
Ветер, желая подбодрить убитых горем жителей деревни, нёсся по улицам, поднимая с земли опавшие белые перья, смешивая их с осенними листьями и раскручивая, раскручивая. Он словно говорил: “смотрите, как красиво! Перестаньте грустить, насладитесь видом, улыбнитесь!”
Кенни отсранённо наблюдал эту картину в окно нового дома.
“Пожухлые листья и белые перья, похожие на снег. Cловно зимосень наступила”, — прокомментировала Ира.
— Зимосень, — пробормотал Кенни, выныривая из глубоких размышлений.
— Хо-хо, Кенни, хорошо подмечено! — к Кенни подошёл Крис и положил ему на плечо руку. — Слышишь?
Кенни кивнул. Рыдания людей, оплакивающих близких, прекрасно были слышны даже в доме.
— И так — по всей деревне, — вздохнул Крис. — Яд унёс много жизней.
— Что будет дальше? — голос Кенни слегка охрип.
— Не знаю, — пожал плечами Крис. — Очевидно, что Павлины и Гадюки в союзе. И если сейчас Павлины атакуют, деревня вряд ли выдержит. Но и Воронов не стоит недооценивать, поэтому разные исходы могут быть. В общем, будь готов, что мы в любой момент можем покинуть это место.
— Куда? — Кенни удивлённо посмотрел на Криса.
— В другую деревню, — Крис скупо улыбнулся, но в его глазах стояла невыносимая тоска, от которой Кенни стало дурно.
— Мы с тобой не имеем дома, маленький Кенни, — тихо сказал Крис, сильно сжимая плечо внука. — Наш дом уничтожили, отобрали. Наше племя истребили. Мы, обречённые на участь вечных скитальцев. Мы — бродяги без родины.
Крис замолк, ему стало сложно говорить. Несколько раз вдохнув и выдохнув, он успокоился.
Кенни внимательно слушал, морщась от боли в плече. Дед не любил рассказывать о племени. Лишь иногда, когда сильно напивался, мог уронить пару слов, но не более. Кенни несколько раз пытался его разговорить на тему семьи и матери, но дед отмалчивался или переводил тему.
— Ладно, Кенни, иди спать, — Крис опустил плечо внука, на котором остались алые следы от его пальцев. — Продолжай тренировать Усиление и Прана-зрение, как проснёшься. Когда придёт время, я проведу твой второй Урок Жизни.
— А может, не надо? — тоскливо спросил Кенни.
— Надо, Кенни, надо! — хлопнув внука по спине, Крис ушёл.
Кенни лёг в свою новую кровать, но не смог сразу уснуть. Первый Урок Жизни оставил тяжёлый отпечаток на жизнях Кенни и Иры. Обоим совершенно не хотелось получать подобный опыт и проходить через второй Урок Жизни Криса.
Но выбора им никто не давал.
Выспавшись, Кенни продолжил свои тренировки. От Йонго он узнал, что квартал клана Кораки сильно повреждён, и по деревне ходят слухи, что двое из пяти Старейшин Кораки были убиты, а Патриарх получил тяжёлые ранения. Точно известно о полном уничтожении лазарета — все самые опытные лекари, включая главу лазарета, были убиты.
То, что происходило с деревней Белого Ворона, только сильнее подстегнуло Кенни. Он даже решил навсегда отказаться от полуденного сна, чтобы больше времени уделять тренировкам.
Глубокой ночью, спустя трое суток после нападения, Крис разбудил внука.
— Одевайся, приводи себя в порядок, — дед выглядел крайне серьёзно. — Мы с тобой кое-куда отправимся.
— Куда? — сонно пробормотал Кенни, садясь в кровати.
— В место, где пройдёт твой второй Урок Жизни, — криво усмехнулся Крис.
Слова деда снесли последние остатки сна, Кенни окончательно проснулся.
“Мамочка, мне страшно, — пискнула Ира. — А вдруг он решил Йонго прикончить? Или кого-то ещё?!”
Кенни умылся, оделся и вышел из дома. В небосводе ярко светила серебряная луна, блестели мириады звёзд.
— Какое сегодня чистое небо, — заметил Крис, задрав голову. — Это хорошо. Всё будет видно.
— Ч-что, видно? — Кенни приобнял себя, слегка дрожа от холода.
— Хо-хо, иди ко мне, — Крис одной рукой сграбастал внука и вышел на улицу. Там он резко заскользил, набирая скорость.
Кенни вжал голову в плечи, жмурясь из-за сильного ветра и дрожа от холода. Мимо мелькали дома, деревья, фонарные столбы.
Вскоре Крис резко ускорился — он добежал до трассы Пранария и заскользил по ней. Кенни стало ещё тяжелее выносить встречный ветер, но он сжал зубы и зажмурился, даже не думая жаловаться.
Крис спустился к южному подножию холма, в Лес Воронов. Там трасса прерывалась, и Крис заскользил гораздо медленнее, умело маневрируя между деревьев. Кенни наконец смог выдохнуть, и ему становилось всё любопытнее — куда Крис его тащит?
Через пару минут Крис перешёл на шаг, медленно взбираясь на небольшую возвышенность. Он зашептал внуку:
— Ни слова, ни звука, понял? Если захочешь крикнуть — зажимай себе рот руками, но ни звука.
Кенни кивнул, ощущая озноб по всему телу. С чего бы ему хотелось крикнуть?
Взобравшись на возвышенность, Крис пригнулся и опустил на траву внука. Приложив палец к губам, он медленно, на четвереньках, пополз вперёд. Кенни последовал за ним, морщась от боли — острая трава царапала руки. Впереди слышались какие-то звуки.
Крис остановился у края возвышенности, Кенни осторожно обогнул его.
“Кто это?” — удивилась Ира, которая нервничала не меньше брата.
Внизу, на небольшой опушке, находились люди. В основном — пожилые и сильно раненные. Они тихо шептались между собой, сидя на мягкой траве. Но Кенни и Ира заметили молодых людей, подростков и даже детей. Их было гораздо меньше, чем пожилых и раненных взрослых.
Кенни взглянул на деда, тот снова приложил палец к губам.
“У меня плохое предчувствие, — голос Иры дрожал. — Мне кажется я знаю, зачем их тут собрали. Но надеюсь, что ошибаюсь”.
Кенни не ответил. У него не было предположений, но интуиция подсказывала то же, что и Ире — зреет нечто плохое. Кенни прикинул, что людей на опушке от сорока до шестидесяти. Он заметил двух детей, трёх подростков и пятеро молодых людей. Все они выглядели взволнованными, словно ждали чего-то хорошего.
Раздалось знакомое карканье — в небо поднялись десятки Белых Воронов. Они кружили над опушкой, шумно махая крыльями и непрерывно каркая.
Один из Воронов — белый как снег, с ярко алыми глазами, приземлился рядом с Крисом и уставился на него.
— Мы только посмотреть, — прошептал Крис. — Обучаю внука. Прошу прощения за вмешательство.
Ворон продолжал смотреть на Криса, никак не реагируя на его слова. Ира испугалась птицы и смотрела только на неё, Кенни же рассматривал людей. Он понял, что собранные внизу испытывают противоположные эмоции. Те, кто сильно ранены — отчаяние и страх. А остальные — воодушевление, радость.
Вдруг шум крыльев стал громче, десятки Воронов резко спикировали вниз, на людей. А дальше начался кошмар, от которого Кенни в ужасе застыл.
Вороны накинулись на людей и начали убивать их. Они легко проламывали головы клювами и ломали кости острыми когтями.
Раздались вопли, крики. Люди начали убегать в лес, но это им не помогало — в лесу сидело ещё больше Воронов.
Сильный ветер растрепал волосы Кенни — из леса вылетел Ворон размером с крупную собаку. Он рухнул вниз, сжал в когтях завизжавшего ребёнка и улетел обратно. Вслед за ним появилось ещё несколько таких же крупных птиц, и все они забирали здоровых людей — молодых парней и девушек, подростков и последнего ребёнка.
Чистый, приятный аромат свежей травы и древесины сменился тошнотворным зловонием бойни.
Кенни застыл от ужаса, словно заворожённый наблюдая за резнёй. Ира тоже молчала, не способная вымолвить и слова. Будь у неё тело, она бы давно прикрыла глаза ладонями, чтобы не видеть происходящего.
— Идём, — Крис сграбастал внука и попятился назад. — Второй Урок Жизни ты получил, пора возвращаться домой.
Белый Ворон внимательно смотрел, как Крис и его внук уходят. Птица не пыталась напасть, как и другие Вороны, заметившие старика и ребёнка. Это не их добыча.
Крис споро спустился и заскользил по лесу, направляясь обратно в деревню. Поднимаясь вверх по холму, он заговорил:
— У всего есть своя цена, маленький Кенни. Клан Кораки получил покровительство могущественных Прана-птиц, Белых Воронов. Но взамен, каждый год он отдаёт в жертву людей. В этот раз клан отдал особенно много — всех серьёзно раненных Пранариев, многих стариков и даже несколький детей. Часть жертв — как благодарность за то, что Белые Вороны вступили в битву во время нападения Гадюк. А часть — как плату за будущую помощь в войне с Павлинами.
Оставшийся путь Крис молчал, молчаливо наслаждаясь рассветными лучами солнца. Утренняя осенняя прохлада помогала взбодриться и мыслить ясно.
Кенни и Ира тоже не говорили, вплоть до самого возвращения домой.
— А если бы Вороны напали на нас? — спросил Кенни, вслед за Крисом входя в дом. Он затолкал воспоминания о произошедшем глубоко в память, стараясь не думать об этом.
— Я договорился заранее, — ответил дед.
— С Патриархом? — уточнил Кенни.
— И с ним тоже. Иди в свою комнату, маленький Кенни. Сегодня можешь отдохнуть. Подумай над тем, что увидел. Послушай своё чутьё и сделай выводы. Потом расскажешь мне.
Но Кенни не стал слушать деда. В своей комнате он сразу же приступил к тренировкам — чередовал Усиление и Прана-зрение, останавливаясь, лишь когда Прана в Источнике подходила к концу. В эти моменты он молча лежал на коврике, пустым взглядом смотря перед собой. А когда Прана в Источнике немного восстанавливалась — продолжал тренировки.
Ира за весь день не заговорила, вновь замкнувшись в себе.
Вечером Кенни лёг в кровать. Он смотрел на потолок, не видя его.
— Я думал, что готов к новой жизни, — шёпотом сказал он. — Но я ошибался.
“Согласна, — тихо ответила Ира. — Отдавать на съедение зверям людей, взамен на защиту… Я не знаю, смогу ли когда-нибудь свыкнуться с таким”.
— Придётся, — Кенни прикрыл веки. — Мы или изменимся, или сломаемся. Другого не дано.
“Тоже самое ты говорил после первого Урока Жизни, — проворчала Ира. — Но я с тобой согласна. Мне надо придумать, как победить мумию! Сегодня попробую убежать от неё…”
На следующее утро, когда Кенни чистил зубы, Ира сказала:
“Меня атаковал этот монстр, — её голос был очень слаб. — Буду много спать, надо восстановиться”.
— Было больно? — тревожно спросил Кенни, замерев с кисточкой во рту.
“И больно, и страшно, — горько вздохнула Ира. — Не знаю, что мне делать. Я не смогу убежать от этой мумии, и навредить ей не могу. Нам нужно больше информации о Мире Духов. Может, у Фластры попросить всё таки?”
— Не сейчас, — покачал головой Кенни. Волнение за сестру отступило, сменившись горечью. Кенни будет сложно привыкнуть, что Ира в любой момент может получить болезненное ранение.
За обеденным столом уже ждал Крис. Когда еду подали, он использовал Приём Праны, чтобы скрыть разговор от чужих ушей, и спросил:
— Ты усвоил второй Урок Жизни?
— Да, — Кенни кивнул.
— Что ты понял? — Крис внимательно смотрел на внука.
— Только сильные имеют право жить так, как им хочется, — лицо Кенни стало жёстким. — И я хочу стать сильным.
Чуть подумав, Крис сказал:
— Приемлемо. Сегодня я обучу тебя третьему Приёму Праны. Четвёртый Приём, Выпускание, ты уже испытывал на себе. Его освоение не должно стать для тебя проблемой.
Кенни кивнул, вспомнив яйцо Древесного Сокола.
— Первые четыре Приёма называют базовыми, — Крис пока не притрагивался к еде, серьёзно смотря на внука. — Если сможешь освоить их на приемлемом уровне, я проведу тебе вторую инициацию. Ты узнаешь Окрас своей Праны и наконец сможешь приступить к созданию техник.
Кенни удивлённо посмотрел на деда.
— Но я советую тебе не торопиться с созданием техник, — продолжал Крис. — Лучше выучить побольше Приёмов Праны, и только потом приступать к техникам. Но ты уже сам Пранарий, поэтому вынуждать тебя к чему-либо я не буду.
Кенни мысленно фыркнул, совершенно не поверив деду. Этот старик врёт как дышит, ему абсолютно нельзя верить. Скорее всего, Кенни будет жестоко наказан, если сделает что-то против воли деда.
— А сколько всего Приёмов Праны? — спросил Кенни.
— Основных — Восемь, — Крис приступил к еде.
Кенни последовал его примеру. А после трапезы внук и дед уединились в комнате — пришло время обучиться третьему Приёму Праны.