Она достигла Ануйна через девять дней после того, как оставила земли Халларда. Короли начали обретать зримый облик, прежде чем вступили в ворота, едучи мрачным, ошеломляющим эскортом вокруг того, кого охраняли. Городские улицы казались ничуть не встревоженными; на них было совсем немного зевак, изумленных и подавленных видом конного отряда на недобрых норовистых скакунах, состоящего из воителей в коронах, с поручами и пряжками из золота, своим оружием, броней и богатыми нарядами воссоздающих едва ли не всю историю страны. И среди них, запахнув плащ и надвинув капюшон, несмотря на теплый день, ехал тот, кого они охраняли. Казалось, он смирился со своим сверхъестественным эскортом, он ехал, ни на кого из них не глядя, медленно и твердо по улицам Ануйна, вверх, пологим склоном к жилищу королей. Ворота были открыты; никем не окликнутые, они вступили во двор. Они спешились, к смятению грумов, у которых не было намерения, даже под жгучим взглядом Фарра, принимать их коней. Рэдерле, в одиночестве проехавшая в ворота позади призраков, увидела, как они следуют за человеком, закутанным в плащ, по ступеням в зал. Лица грумов, которые переминались с ноги на ногу вокруг нее, свидетельствовали о том, что они сомневаются, а не призрак ли и она. Один с робостью вышел вперед, чтобы взять поводья и придержать стремя, пока она спешится. Она сняла с луки седла череп и внесла его в зал.
Она нашла Дуака в зале одного, немо воззрившегося на сборище королей. Его рот был открыт, глаза сверкнули в её сторону, и тут же с вполне слышимым щелчком закрылись. Кровь отхлынула от её век, и её лицо стало цвета Фаррова черепа. Подходя к человеку в капюшоне, она поразилась, почему он не поворачивается и не заговаривает с ней. Тут он повернулся, словно угадав её мысли, и тогда у неё самой отвисла челюсть. Человек, которого короли сопровождали, не был Моргоном. То был Дет.
10
Она замерла на полушаге, не желая верить своим глазам. Кожа его была туго натянута, и там, где соприкасалась с лицевыми костями, бесцветна; после девяти дней, проведенных в обществе призраков Хела, он выглядел как человек, который давно не спал. Она выдохнула:
- Ты...
Покосившись на Фарра, который пробегал оценивающим взглядом по балкам и углам дома, Дуак, справившийся наконец с оцепенением, осторожно пробирался к ней через отряд королей. А те стояли в молчаливом ожидании, их диковинные щиты с изображениями неведомого зверья преломляли ровные пылающие четырехугольники заоконного света. Сердце Рэдерле начало колотиться. Она вновь обрела дар речи, и Фарр стремительно повернул голову, услыхав её слова:
- Что ты здесь делаешь? Мы расстались на Задворках Мира, и ты направился в Лунголд.
Знакомый ровный голос прозвучал сухо, почти без выражения:
- У меня не было желания повстречать на Задворках Мира Моргол или её стражей. Я поплыл вниз по Квиллу до Хлурле, там мне удалось сесть на корабль до Кэйтнарда. Не так уж много мест в Обитаемом Мире, которые для меня ещё открыты.
- И ты явился сюда?
- Как в последнее прибежище.
- Сюда. - Она набрала побольше воздуха в легкие и внезапно заорала на него в ярости и отчаянии, так что Дуак стал как вкопанный: - Ты явился сюда, и это из-за тебя я впустила всех королей Хела в свой дом! - Вопрос Фарра громко проскрежетал в её мозгу, и она обернулась к нему. - Ты привел не того человека! Он даже не Меняющий Обличья!
- Мы нашли его в этом обличье, и он предпочел его сохранить, - ответил Фарр, ошеломленный до того, что стал оправдываться. - Он был единственным странником, тайно двигавшимся через Хел.
- Не могло такого быть! И это называется соблюдением договоренности? Ты мог бы обыскать все дальние закоулки и пристани Обитаемого Мира и не нашел бы человека, которого я менее хотела бы видеть!
- Я сдержал слово, которое дал. - По лицу Дуака она догадывалась, что этот резкий и странный голос отдается и в его сознании. - Череп мой. Я больше ничего тебе не должен.
- Нет. - Она отступила от него на шаг, её пальцы тесно сомкнулись вокруг пустого взгляда и неподвижной ухмылки черепа. - Ты оставил того, кого поклялся беречь, где-то в Хеле, где его преследуют мертвецы и может разыскать...
- Там не было никого другого! - Она увидела, что даже Дет слегка вздрогнул при этом отчаянном крикс. Фарр шагнул к ней, его глаза недобро тлели. Женщина, ты своим именем скрепила договор, который привел меня через этот порог, в дом, куда Эн принес этот череп, а с ним - мое последнее проклятие, и возвел меня в короли своих кухонных отбросов. Если ты не отдашь мне этот череп, клянусь...
- Ничем ты не поклянешься. - Она собрала отсветы со щитов, усилила их в уме и бросила желтой полосой перед Фарром. - И ты не тронешь меня.
- Ты можешь справиться с нами со всеми, ведьма? - мрачно спросил он. Попробуй.
- Погоди, - внезапно вмешался Дуак. Он поднял руку ладонью наружу и задержал в воздухе, когда злобный взгляд Фарра переметнулся на него. - Погоди. - Отчаяние придало его голосу такую властность, что Фарр вмиг присмирел. Дуак осторожно обошел свет на полу, приблизился к Рэдерле и положил руки ей на плечи. Поглядев на него, она увидела вдруг лицо Илона: бледные угловатые брови, неспокойного цвета глаза. Ее плечи слегка дрогнули от внезапного прикосновения, ведь она девять дней не говорила ни с одной человеческой душой, и она увидела, как мука прорывается в его взгляде. Он прошептал:
- Что ты сделала с собой? И с этим домом?
Она хотела, даря ему ответный взгляд, поведать брату всю свою путаную повесть, чтобы он понял, почему её волосы, распущенные и грязные, болтаются по спине, почему она спорит с мертвым королем о его черепе и как научилась создавать из ничего мнимый огонь. Но вид разгневанного Фарра связывал ей язык. И она лишь с усилием произнесла:
- Мы заключили договор, Фарр и я...
- Фарр. - Его губы образовали это имя почти беззвучно, и она кивнула, мучительно прочищая горло.
- Я заставила Халларда Черную Зарю дать мне череп. И просидела всю ночь, окруженная пламенем, и на заре заключила договор. Звездоносец шел через Хел в Ануйн;
Фарр поклялся собрать королей, чтобы защитить его, в обмен на череп. Он поклялся своим именем, а также именами других королей Хела. Но он не выполнил свои обязательства. Он даже не попытался разыскать путника в чужом обличье; он просто взял под охрану первого же странника, идущего через Хел, которого нашел...
- Странник не возражал, - врезался в её слова холодный голос Эверна Сокольничего. - Его преследовали. Он воспользовался нашей защитой.
- Разумеется, его преследовали! Он... - И лишь тут она по-настоящему постигла, сколь велика опасность, которую она навлекла на свой дом. Ее руки, державшие череп, похолодели, и она прошептала:
- Дуак...
Но глаза брата уже переметнулись с её лица на арфиста.
- Зачем ты прибыл сюда? Звездоносец ещё не достиг Ануйна, но ты должен был знать, что торговцы нам обо всем поведают.
- Я думал, что уже вернулся твой отец.
- Во имя Хела, - в голосе Дуака слышалось больше изумления, нежели гнева, - каких слов ты вправе ожидать от моего отца?
- Немногих. - Он стоял, как всегда, совершенно невозмутимый, но настолько отрешенный, как если бы вслушивался в нечто за пределами их слуха. Рэдерле коснулась руки брата.
- Дуак. - Ее голос задрожал. - Дуак. Со мной в Ануйн явились не только хелские короли.
Он закрыл глаза и тревожно выдохнул:
- Кто еще? Два месяца назад ты пропала из Кэйтнарда, забрала отцовский корабль и предоставила Руду скакать домой в одиночестве, не имея ни малейшего понятия, где ты. Теперь ты возникаешь как из-под земли в обществе королей Хела, отверженного арфиста и с увенчанным короной черепом. Если в следующий миг стены этого дома рухнут мне на голову, сомневаюсь, что это меня удивит. Он на миг умолк. - С тобой все благополучно?
Она покачала головой, все ещё шепча:
- Нет. О нет. Дуак, я пыталась защитить Моргона от Гистеслухлома.
- От Гистеслухлома?
- Он... Он следовал за Детом через Хел.
Его лицо утратило всякое выражение. Взгляд переместился с сестры на арфиста. Затем он убрал руки с её плеч, осторожно, как если бы поднимал камни. - Ладно. - В голосе его не было надежды. - Наверное, мы можем...
Его прервал тугой, словно пружина, голос арфиста:
- Основателя нет в Ане.
- Я чувствовала его присутствие! - вскричала Рэдерле. - Он был позади тебя у ворот Ануйна. Я чувствовала, как его ум обыскивает все уголки Хела; он чуть не прорвался сквозь мой разум, точно черный ветер, и я чувствовала его ненависть, его бешенство...
- Это был не Основатель.
- Но тогда кто... - И она остановилась. Живые и мертвые вокруг неё казались неподвижными, словно фигуры на шахматной доске. Она медленно покачала головой, опять онемев; стиснутый её хваткой череп стал ещё тверже и холоднее. Арфист сказал с неожиданной жесткостью:
- Я ни за что бы не предпочел это место. Но вы не дали мне выбора.
- Моргон? - прошептала она. И тогда вспомнила его быстрое и тихое отбытие из Кэйтнарда. - Я привела тебя сюда, чтобы он мог тебя убить?