Но на Джеральда можно было не рассчитывать - он опять впал в свою полукоматозную депрессию. А Джед... Джед сейчас мог думать только об одном. Бет еще не решила для себя, нравится ей это или нет.
- Тогда посадите нас троих в шлюпку, - предложила она.
- Что? - спросил Нокс.
- Шлюпка спасательная у вас есть?
- Конечно.
Туда он со своей драгоценной семейкой и побежит, если что-то случится с кораблем.
- Посадим туда троих младших. Они и так пойдут первыми, верно?
Нокс сердито глянул на нее. Но жадность, как всегда, победила. Скиббоу заплатил ему вдвое против обычной цены за чартерный рейс, даже с учетом взлетевших под небеса расценок на полеты с Коблата и на Коблат.
- Ладно, - неохотно уступил он, датавизируя бортовому компьютеру приказ закрыть люк. Диспетчерская Коблата уже напоминала ему, что пора освобождать док - по заявке он должен был вылететь пять минут назад, а следующий корабль ждал места.
- Дай ему координаты, - бросила Бет Джеду, волоча Джеральда за руку к ближайшей койке.
Джед сунул Ноксу клип, недоумевая, как так вышло, что Бет стала командовать.
"Леонора Цефеи" торопливо поднялась из дока. Стандартную цилиндрическую капсулу жизнеобеспечения отделяла от термоядерного двигателя тридцатиметровая штанга. На заднем полукорпусе развернулись четыре терморадиатора, похожие на хвостовые рули атмосферного самолета. Вокруг обоих полукорпусов вспыхнули маневровые ионные движки. С пустыми трюмами корабль разворачивался куда быстрее обычного. Совершив поворот на девяносто градусов, он запустил маршевый двигатель и выплыл из чаши космопорта.
Не успела "Леонора Цефеи" отойти на пять километров, как в док WJR-99 встала "Крестьянская месть". Капитан Дюшамп попросил у местной ремонтной компании полностью залить ему баки с дейтерием и гелием-3, заявив, что его запас топлива истощился на восемьдесят процентов, а ему предстоит еще долгий путь.
Облака над Чейнбриджем сгущались в тугой насыщенно-карминовый узел посреди рубиновых струй, заполнявших небосвод. Стоя рядом с сидящим за рулем Мойо, Стефани ощущала не менее темные рассудки тех, кто находился в городке, к которому они приближались. Их было куда больше, чем следовало ожидать, - Чейнбридж именовался городом только из больших амбиций.
Мойо, встревоженный, как и она, сбавил газ.
- Что делать будем?
- Выбора у нас нет. Мост - там. И надо перезарядить машины.
- Едем в город?
- Едем. Я не верю, что кто-то осмелился бы теперь причинить вред детям.
Улицы Чейнбриджа были забиты машинами - джипами военного образца и внедорожниками либо легкими бронемашинами. Между ними лениво бродили одержимые. Мойо они напомнили древних партизан-революционеров - излишне броские камуфляжные комбинезоны, тяжелые башмаки на шнуровке и автоматы на плечах.
- О-ой... - прошептал Мойо.
Они выехали на центральную площадь городка - мощенную брусчаткой и обсаженную высокими аборигенными деревьями-ногорогами. Дорогу перегораживали два легких танка - невозможно допотопных, обвешанных стальными плитами брони, с фырканьем извергающих клубы дыма. Но сама эта примитивная грубость делала их особенной, страшной угрозой.
"Кармический крестоносец" остановился. Его неоново-пестрые борта на фоне танковой брони выглядели нелепо.
- Сиди тут, - скомандовала Стефани, стискивая его плечо. - Детей надо кому-то успокаивать. Они и так боятся.
- Я и сам боюсь, - пробурчал Мойо.
Стефани ступила на брусчатку. На носу у нее выросли солнечные очки точно бабочка развернула крылья.
Кохрейн уже затеял спор с парой солдат, охранявших танки. Стефани выглянула из-за его плеча и мило улыбнулась.
- Я бы хотела поговорить с Аннетой Эклунд. Вы не сообщите ей, что мы приехали?
Один из солдат оглядел "Кармического крестоносца", прижатые к стеклам детские мордашки, кивнул и скрылся за танками.
Пару минут спустя из здания мэрии вышла Анкета Эклунд, облаченная в наглаженный серый мундир и кожанку с алой шелковой подкладкой.
- Ну, дык! - воскликнул Кохрейн, завидев ее. - Миссис Гитлер собственной персоной.
Стефани пробуравила его взглядом.
- Мы знали, что вы едете, - устало бросила Эклунд.
- Тогда зачем вы перегородили дорогу? - поинтересовалась Стефани.
- Потому что могла, конечно. Или вы совсем ничего не понимаете?
- Ладно, свою власть вы показали. Признаю. Никто из нас не имеет ни малейшего желания вас свергать. Теперь мы можем проехать?
Анкета Эклунд в задумчивом недоумении покачала головой.
- Это я должна была увидеть своими глазами. Что вы, по-вашему, делаете с этими ребятишками? Вы правда решили, что спасаете их?
- Честно говоря, да. Извините, если это для вас слишком простая идея, но меня, кроме этого, мало что волнует.
- Если бы вы действительно волновались за детей, то оставили бы их в покое. В конечном итоге это было бы менее жестоко.
- Это дети. Им сейчас страшно, и им сейчас одиноко. Абстрактные проблемы в сравнении с этим не стоят и гроша. А вы их пугаете.
- Ненамеренно.
- Тогда к чему этот вооруженный джингоизм? Чтобы нас к ногтю прижать?
- Благодарности от вас не дождешься. Я рискнула всем, чтобы привести пропащие души в этот мир, включая, кстати, вашу.
- И считаете, что это дает вам право над нами властвовать. Вы ничем не рисковали - вы были принуждены, как и все мы. Вы всего лишь оказались первой.
- Я первой осознала, на что должна пойти. Первой организовала вас. Первой вступила в бой. И первой победила. Первой заняла нашу землю. Взмахом руки она обвела отделение солдат, занявших кафе на другой стороне площади. - Вот почему они следуют за мной. Потому что я права, потому что я знаю, что должно быть сделано.
- Этим людям всего лишь нужна цель. Мортонридж рассыпается. Нет ни еды, ни электричества. Никто не знает, что делать дальше. Власть предполагает ответственность. Если вы, конечно, не просто самая главная разбойница в этой банде. Если вы настоящий лидер, вам бы следовало применить свои способности там, где они нужнее. Начало положено - вы сохранили комм-сеть, вы установили в большинстве городов местное правительство. Так бы и продолжать.
Анкета Эклунд широко ухмыльнулась.
- Кем вы раньше были? Мне-то донесли - домохозяйкой.