- Ты оказываешь мне большую честь, госпожа. И я постараюсь доказать, что достоин твоего доверия. - Лгать он умел ничуть не хуже любого монга, серендинца или каука.
Она уже снова шептала ему на ухо:
- Я хочу убить Кхада... Тогда я стану правительницей всех монгов. А ты поможешь мне.
Блейд, разыграв удивление и легкий испуг, повернул голову, чтобы увидеть ее лицо. Наверно, она ожидает как раз такой реакции... однако следует вести себя осторожно и ни в коем случае не перегнуть палку.
- Но чем могу я помочь тебе? Я всего лишь раб.
Садда не любила оставаться в полной темноте, у изголовья их постели всю ночь горела небольшая свеча. Они лежали молча, глядя друг другу в глаза.
Когда она впервые сняла вуаль, Блейд не знал, чего ему ожидать. Окажется ли она уродливой или, наоборот, ослепительно прекрасной? Но Садда не была ни дурнушкой, ни красавицей; ее нос, как у многих женщин монгов, выглядел слегка приплюснутым, но бархатные темные глаза, алый рот и высокие скулы придавали лицу своеобразное очарование, которым остальные представительницы этого кочевого племени не могли похвастать. А ладная, словно выточенная из золотистого дерева, фигурка Садды приводила Блейда в восторг.
Он увидел свое отражение в ее зрачках.
- У тебя все впереди, - мягко произнесла она. - Когда мы победим, ты будешь править рядом со мной. Нет, я не лгу... Ты обязательно будешь рядом со мной.
Блейд даже не стал притворяться - он и в самом деле был всерьез озадачен. Итак, существуют два независимых плана переворота, и он участвует в обоих... Слишком опасно! В самый ответственный момент все может так перепутаться, что ему не сносить головы.
- Почему ты молчишь, Блейд?
- Я... я должен подумать, моя госпожа. Я не ожидал такого предложения. - Ложь. На самом деле он догадывался, что нечто подобное произойдет, только не так скоро.
- Убить Кхада... - он повертел эти слова на языке, как будто они были для него совершенно новой мыслью. - Убить Кхада совсем непросто. За ним день и ночь присматривает целая сотня телохранителей. Они преданы ему?
Она, нахмурившись, кивнула:
- Конечно. Но у меня не меньше опытных воинов.
И у Растума их наверняка столько же, подумал Блейд. Да, с каждой минутой его положение выглядит все запутаннее.
Садда погладила его по щеке.
- Если осуществится мой план, междоусобицы не будет. Я не хочу терять зря людей. Нет, я просто подошлю к нему убийцу. Один удар ножом, - нежно проворковала она, - и все решено.
- Но как же подослать убийцу? Стражники утыкают стрелами любого чужака.
- Ты видел этого карлика, Морфо?
Тонкие пальцы ласково коснулись его шеи. Морфо? В своих маленьких ручках он держал теперь жизни и Растума и его, Блейда. Если он вздумает разговориться...
- Так вот, он - мой человек. Я знаю о нем кое-что... и он будет беспрекословно мне подчиняться. Я подкинула его Кхаду, и стоит мне пошевелить пальцем, как Морфо убьет его.
Интересно, Растум знает об этом? Наверняка, нет. Блейд ощущал сейчас неуверенность; трудно сказать, как обернутся дела в таком хитросплетении интриг. Выходит, Морфо запутался еще больше, чем он. И совершенно неясно, можно ли, после всего услышанного, ему доверять? Хоть старый непоседа Бейбер, на которого Блейд полагался безоговорочно, верил гному.
- Он убьет Кхада, - добавила Садда, немного помолчав, - во время праздника. И вот тогда-то ты мне и понадобишься. У тебя будет свобода действий и настоящий стальной кинжал вместо деревянной игрушки. Вместе со мной ты войдешь в шатер Кхада и, когда карлик закончит свое дело, ты прикончишь его. Запомни, он не должен заговорить, одно его слово выдаст нас с головой.
Она рассмеялась и потерлась о его руку.
- Видишь, как все просто? Морфо обвинят в убийстве брата. А ты, зарезав его, станешь в глазах воинов героем. Я пролью реки слез и закачу Кхаду пышные похороны. Потом я стану править, а ты сядешь по правую руку от меня.
Но ненадолго, подумал Блейд. Что помешает Садде разделаться с ним так же, как с Морфо?
- Это неплохой план, - осторожно начал он, - если считать, что карлик выполнит свою часть работы. А я совершенно не представляю, почему ты в этом так уверена.
- 3ато я представляю, - вновь рассмеялась она, - но пока не скажу тебе. Приглядывай за Растумом! Я не верю в его преданность... если он кому и предан, то лишь самому себе. Я совсем не хочу, чтобы он вмешивался в мои планы, понял?
Блейд понял главное - он не может больше верить карлику и должен связаться с Растумом, чтобы обсудить услышанное этой ночью.
Садда обняла его за шею.
- Эта болтовня не дает мне уснуть... Люби меня... еще сильней, чем прежде, или я совсем не сомкну глаз.
Внезапно Блейду стало жаль эту коварную и жестокую женщину; голос ее прозвучал так жалобно и печально... И он без возражений подчинился высочайшему повелению.
Глава 12
Блейд устало покачивался в седле, разглядывая бесконечную процессию крытых темной тканью повозок, вытянувшихся перед его глазами. Тысячи и тысячи неуклюжих, поскрипывающих телег на огромных деревянных колесах. Монги, наконец, отправились в путь. Безумие внезапно оставило Кхада. Наоборот, ему даже явилось во сне видение. Великий черный бог Оби, который обычно находился в своем фургоне, покинул его и предстал перед повелителем. Победа, сказал Оби, придет к тебе не здесь, а далеко-далеко на востоке.
Пробудившись, Кхад приказал сворачивать лагерь.
Все хитроумные планы рухнули. Садда, вне себя от разочарования, сказала Блейду:
- Нам придется ждать. Праздник не состоится, а в обычное время брата слишком хорошо охраняют. Сейчас его голова так занята этим божественным откровением, что он даже перестал пить бросс. Теперь разделаться с ним будет еще сложнее. Но наше время придет! Безумие снова овладеет его рассудком!
Растум тоже затаился. Утром, проходя мимо Блейда, он покачал головой и негромко шепнул:
- Терпение.
Морфо вообще исчез. Блейду казалось, что у карлика была странная привычка - время от времени пропадать неизвестно куда.
Ему удалось упросить Садду, чтобы она оставила ему Бейбера. Дав согласие, женщина внимательно взглянула на него, но ничего не сказала. А Блейд, довольный отвоеванной свободой и упрочившимся положением, еще раз напомнил себе, что идет по опасной дорожке и не должен терять бдительности.
Бейбер соорудил тележку и теперь тренировался на привалах, раскатывая меж шатров. Блейд заметил, что его вымыли, подстригли, нарядили в красивый камзол и разрешили ехать в одном из фургонов, где располагалась свита Садды. Позже разведчик ухитрился раздобыть еще одну доску и приделал к фургону нечто вроде трапа, по которому старик мог легко съезжать на землю или забираться внутрь.
Бейбер, кстати, весьма озадачил Блейда, заметив:
- Видишь, как Садда поглядывает на тебя. По-моему, тебе грозят большие неприятности. У меня была жена, Блейд, которая глядела таким же вот образом... А я, молодой дурак, не ценил ее любви... и поэтому теперь я здесь.
Садда любит его? Невероятно! Лучше уж пусть в него влюбится одна из этих обезьян-трупоедов! Такую любовь всегда можно обратить в свою пользу по крайней мере, после похорон.
Четвертый день караван двигался на восток. С невысокого пригорка Блейд наблюдал за пыльной вереницей скрипучих повозок, тянувшихся по равнине. Далеко на горизонте змеилась желтая полоска - Великая стена, и сейчас караван все больше удалялся от нее. Наверно, патрули катайцев постоянно следят за ними, а жители ближайших деревень уже оповещены, что Кхад выступил в поход. Но куда? Опора Мира и Сотрясатель Вселенной не желал ни с кем делиться своими планами. Оби, говорил он, не советовал ему рассказывать людям о цели путешествия.
Обоз армии, похожий на огромный странствующий цирк, медленно проходил перед глазами Блейда; тысячи вооруженных конников, которые могли бы навести наблюдателя на несколько другие мысли, умчались далеко вперед.
Кхад, восседая на Громобое, возглавлял отряд своих телохранителей с черепами и длинными конскими хвостами на пиках. Где-то неподалеку мелькала Садда; она то ехала на своей мохнатой лошадке, то выглядывала из фургона. Ее рабы и служанки занимали двадцать возов, которые двигались сразу же за телохранителями Всемогущего. Следом ехали телеги Растума и его людей, еще дальше - фургоны воевод рангом помельче, кухни и клетки с рабами.