- Но ведь не выгонял его твой батюшка, а? - прищурился Сварог. - Значит, ценил: Что же делать-то?
- Какие пустяки: - Она встала, подошла к стене с мозаичной девственницей. Я попросту уйду не вполне обычной дорогой, чтобы не создавать излишних сложностей: До скорого!
Она выбросила ладонь, начертила перед собой в воздухе какую-то не особенно сложную фигуру - и уверенно двинулась к стене, вошла в нее, словно привидение, во мгновение ока пропала с глаз, так что Сварог, не ожидавший столь эффектного исчезновения, даже отшатнулся.
Опомнился. Приоткрыл дверь, разрешающее кивнул Макреду. И встретил канцлера стоя, как и диктуют правила хорошего тона в разделе "Прием гостей воспитанным хозяином".
Канцлер, судя по всему, тоже читал эти правила, особенно раздел "Поведение воспитанного гостя", - он приложил левую руку к сердцу и раскланялся, держа шляпу с пышным пером на отлете, потом переложил ее в левую руку, а правую опять-таки прижал к сердцу и раскланялся вторично. Сварог выполнил плавный жест правой рукой, указывая на кресло. Канцлер церемонно в данное кресло опустился. На чем торжественная часть, собственно говоря, и закончилась, к несомненному облегчению сторон.
- Вино, быть может, ваша светлость? - спросил Сварог, решив быть гостеприимным до предела. - Или прохладительные?
- Нет, спасибо, - сказал канцлер самым обычным голосом. - Не утруждайте себя:
На нем и в самом деле был раззолоченный придворный мундир с парой дюжин орденов "Надо бы и ему что-нибудь хелльстадское преподнести, с цепями и висюльками, - спохватился Сварог. - По дипломатическому протоколу полагается: Интересно, он в самом деле не успел переодеться, или хотел произвести впечатление, напомнить лишний раз, что он тут - первый после императрицы?" Если верно второе, то ситуация довольно пикантна - пять минут назад Сварогу стоило только слово сказать, чтобы самому оказаться в этаком мундире, в кресле канцлера:
Он украдкой рассматривал гостя - до сих пор видел его лишь на дворцовых приемах, то есть в обстановке, больше напоминающей кукольный театр: каждое слово и всякое перемещение любого человека расписано и регламентировано заранее, и получается музыкальный ящик с марионетками:
Показаться невежливым он не боялся: очень скоро сообразил, что канцлер занят тем же самым, украдкой рассматривает его с несомненным любопытством.
- Простите, что пришлось нарушить ваше уединение: - сказал канцлер.
- Пустяки, - ответил Сварог. - Дама все равно собиралась уходить: У вас какое-то дело ко мне?
Его собеседник, широкоплечий мужчина лет сорока (то бишь, несомненно, четырехсот), с первыми ниточками седины в густых коротких усах и жесткой шевелюре, на первый взгляд казался не великого ума субъектом, простоватым и незатейливым. Такое уж у него было лицо, поистине капральское, плохо сочетавшееся с расшитым тяжелыми золотыми узорами мундиром и гирляндой орденов. Однако поддаваться этому впечатлению не следовало, ох, не следовало:
- Возможно, вы и не поверите, лорд Сварог: - сказал канцлер. - Но я до сих пор не могу в точности сформулировать цели и мотивы моего визита. Мне хочется взглянуть на вас, пообщаться, составить о вас некоторое впечатление: но дело даже не в этом, все сложнее. Враждовать нам пока не из-за чего, слухи, будто вас прочат на мое место, я считаю дурацкими. Если вы - человек умный, откажетесь, а если глупы, мне вас будет очень легко подсидеть и обыграть:
В конце концов, с него ведь не брали слова хранить кое-какие разговоры в тайне? Сварог решился:
- Я отказался.
- Очень похоже, что вы не врете: Что ж, это доказывает, что человек вы неглупый и прекрасно понимаете, сколь беспомощны были бы в этой роли: Значит, враждовать нам не из-за чего. Сотрудничать: здесь я тоже пока что не вижу, в каких областях мы могли бы стать с вами союзниками и соратниками. Вероятнее всего, если стремиться к точности формулировок - а за мной водится такой грешок, - я хотел бы понять, что вы за человек, чего хотите от жизни и каких неприятностей можно от вас ждать:
- От меня?
- От кого же еще? - усмехнулся канцлер. - Известно ли вам, в чем, если отбросить словесную шелуху и поэтические преувеличения, удел государственного мужа? Да попросту ждать неприятностей со всех сторон, поскольку со всеми радостными новшествами и событиями легко и охотно справляется орда нижестоящих, перебрасывая наверх право принимать решения по жизненным тяготам: Вы еще попомните мои слова, когда всерьез начнете править в качестве земного короля.
- По-моему, я вовсе не собирался доставлять вам неприятности:
- При чем тут ваши побуждения? - пожал плечами канцлер. - Простите за цинизм, но сам факт вашего существования - постоянная головная боль, источник неприятностей, фактор. Хотите вы этого или нет. В свое время, вскоре после вашего первого возвращения с земли, в узком кругу вполне серьезно обсуждалось, не убрать ли вас.
- То есть?
- Не будьте ребенком! - с досадой сказал канцлер. - Убрать - и означает убрать: - Он недвусмысленно черкнул большим пальцем по горлу. - Гнев императрицы меня не пугал: всегда можно обставить все так, что ни одна живая душа не будет сомневаться в подлинности "несчастного случая", даже наша императрица с ее нерядовыми способностями: После долгих дискуссий и размышлений я решил оставить вас в живых. Не в доброте дело и не в иных пророчествах, как будто на вас пошитых: пророчества, знаете ли, вовсе не обязаны исполняться, они представляют собою лишь один из вариантов будущего, вовсе не обязательно, чтобы именно он претворился в жизнь. Мне просто-напросто однажды пришло в голову, что убирать вас будет неразумно и непрактично. Что польза может перевесить возможный вред. Как видите, я не стараюсь казаться лучше, чем я есть: Что поделать, должность такая. Монархи и канцлеры не могут, увы, руководствоваться обычной людской моралью и этикой. Сами убедитесь.
- Надеюсь, что нет.
- Убедитесь, - сказал канцлер. - Или не сможете стать хорошим королем: Так вот, я надеюсь извлечь из вас пользу: и хочу, чтобы вы мне в этом помогли. Вам, часом, такое заявление не кажется ли верхом цинизма?
- Представьте себе, нет, - усмехнулся Сварог. - И какую же пользу вы из меня собираетесь извлечь?
- Если бы я знал: - с обезоруживающей прямотой усмехнулся канцлер. - Если бы я знал: Вы уже принесли пользу, уничтожив Глаза Сатаны, - но вот где вас использовать далее: Пока не знаю. Опять-таки, отдавая дань своей привычке, сформулирую пожелания: я хотел бы, чтобы, буде возникнет такая необходимость, вы пошли бы навстречу моим просьбам: Могу я заручиться вашим согласием?
- Я не любитель давать опрометчивые обещания, - сказал Сварог. - Но, в принципе, сотрудничать с вами не отказываюсь. Если это не пойдет во вред тем людям, к которым я отношусь с симпатией.
- Императрица к ним относится?
- Безусловно.
- Вот видите. Я желаю ей только добра:
- А не может ли случиться так, что ваши и ее представления на сей счет могут разойтись? - безразличным тоном спросил Сварог.
Канцлер бросил на него колючий взгляд. Нахмурился:
- По-моему, проблема допускает лишь однозначное толкование. Она слишком молода и неопытна. Не спорю, она провела просто блестящую операцию - я о расправе с Палатой Пэров и Тайным Советом. Но в ней еще много детского. Поэтому взрослые должны мягко на нее влиять: А вы, несомненно, относитесь к тем, кто имеет на нее влияние.
- Я? - искренне удивился Сварог.
- Вы, дорогой мой, вы. Хоть и сами о том не подозреваете. Ваше загадочное появление, ваши земные подвиги: Она готова прислушиваться к вашему мнению, а это очень важно. Главное, чтобы влияние приняло должное направление.
"Ага, понятно, - подумал Сварог. - Не столь уж сложная комбинация. Ты будешь влиять на меня, а я должен влиять на нее: Интересно, к этому гвардейскому болвану ты тоже подкатывался? Или он для тебя был слишком глуп? Пожалуй. Иначе не кончил бы столь печально, уж ты-то научил бы его наилучшей линии поведения:"
- Я, простите за прямоту, рассчитываю на определенную благодарность с вашей стороны, - продолжал канцлер. - Как-никак именно я сразу после вашего появления добился, чтобы вы обрели нынешний статус. В ту пору вы были абсолютно беззащитны, а наши лихие умельцы из Магистериума добивались, чтобы вас передали им в качестве: назовем вещи своими именами, в качестве подопытного животного. Их крайне интересовал - и до сих пор интересует - механизм вашего переноса в наш мир:
- Ну да, понимаю, - сказал Сварог. - Проект "Алмазная стрела", верно? Путешествия во времени?
- При чем тут путешествия во времени? - с искренним недоумением вскинул голову канцлер. - Какое вы имеете отношение к:
- Но ведь я - из вашего будущего:
Он замолчал на полуслове. Канцлер скривился, как от зубной боли, он походил на игрока, по собственной воле сдавшего противнику все козырные карты. Даже легонько ткнул себя по лбу полусогнутой ладонью.
- Поздравляю, лорд Сварог, - желчно усмехнулся он после короткого молчания. - Я давненько уже не попадал впросак: Хорошо. Я буду с вами предельно откровенным, чтобы вы оценили мое к вам расположение: Я-то думал, доктор Молитори успел вам сказать, потому и не удержал язык за зубами: Позвольте вас удивить. Вы не имеете никакого отношения ни к нашему будущему, ни к вашему прошлому. Вы совершили путешествие не во времени, а в пространстве. Пришли из одного из тех миров, которые для простоты называют Соседними Страницами. Их по-всякому именуют ученые: параллельные миры, Иномирья, Слоистые Пространства: Мне же больше нравится не вполне научное, но удивительно точное определение: Соседние Страницы. Если уподобить нашу многомерную Вселенную толстой книге, то миры похожи на страницы. Покинутая вами планета - не в прошлом, а где-то рядом. Где именно, я так и не понял, такое впечатление, что физики не вполне понимают это и сами:
- Но Гаудин:
Канцлер досадливо махнул рукой:
- Об истинном положении дел не знал даже Гаудин. Даже императрица. Правду знаем только я и трое ученых. Причины такой секретности весьма просты: дороги в Соседние Страницы и Заводи - пожалуй, самая головоломная на сей день загадка для науки. До Шторма обстояло совершенно иначе - они-то умели: Древние Дороги - это как раз и есть пути меж параллельными мирами. Иные наши предки, обитавшие на Таларе до Шторма, умели ими пользоваться: Мы - нет.
- А что такое Заводи?
- Для простоты изобразим это в таком вот виде: - Канцлер, оглядевшись, придвинул лист бумаги и извлеченным из-за златотканого обшлага стилосом изобразил нечто вроде прямой линии, там и сям украшенной примыкающими к ней кружочками. - Эти кружки и есть Заводи. Заводь - не параллельный мир, а, скорее, примыкающий к нашему миру параллельный анклав. Некая область самых разных размеров - от нескольких югеров до стран, не уступающих размерами Ронеро. Мы точно знаем, что они существуют, что иные обширны и обитаемы: но мы не знаем, как открывать туда дорогу.
- Так-так-так: - сказал Сварог. - Вот почему я так и не нашел на карте Сильваны города Коргала: Ни в одном справочнике о нем не упомянуто: