- Езжайте, милейший Баглю, - сказал Сварог. - Я же вижу, вы сгораете от нетерпения продолжить разговор, вытряхнуть из него все остальное: Езжайте.
Баглю с видимым облегчением поклонился, бросился к своему коню, взлетел в седло и поскакал вслед за каретой, уже свернувшей к главным воротам королевского замка. Сварог медленно зашагал по брусчатке бок о бок с монахом. Поодаль маячил слуга, но приближаться опасался, полагая не без резона, что его величество поглощен важнейшими государственными делами.
- Как же вы проморгали: - произнес Сварог.
- Потому и проморгали, что это нечто насквозь житейское, - задумчиво сказал брат Фергас. - Не имеющее отношения к потустороннему, к магии: И ведь не только мы проморгали: А в общем: Наши Братства не всемогущи, государь. Конечно, досужие языки нам приписывают нешуточное могущество и обладание некими страшными тайнами, но признаюсь, ваше величество, в этом все же много от сказок. Нет ни особого могущества, ни каких-то тайн. Просто-напросто мы старые и опытные охотники - вот и все: Боремся с Тьмой, как умеем. А упорство и решительность, увы, не всегда заменят могущество: Тот же случай, что и с вами, уж простите за дерзость. Вам тоже присуща решимость и упорство, но они не делают вас всемогущим:
- Да уж, к великому моему сожалению: - сказал Сварог печально. - Нужно нам с вами как-нибудь выбрать время и обстоятельно поговорить по душам, причем я буду выступать не в роли короля, а в качестве главы той самой конторы, о которой мы говорили с Баглю: Меня беспокоит Горрот: даже не сам Горрот, а то, что внешне там все благополучно, все в рамках имперских законов и установлений - но, я уверен, есть и оборотная сторона.
- Полностью с вами согласен, - кивнул брат Фергас. - Не примите за лесть, государь, но вы нашли отличную формулировку. Полная открытость и благолепие - и некое потайное дно, как в старинных шкатулках.
- Значит, вы:
- Мы ничего не можем выяснить, - сказал монах. - Те, кто оттуда возвращаются, не могут выяснить ничего: конкретного. Другие бесследно пропадают, и мы опять-таки не в состоянии отыскать следов. Или улики. О, никто не создает помех деятельности Братства - но люди исчезают, словно тают в воздухе:
- А что, если пойти на него войной? - размышлял вслух Сварог. - Повод найти нетрудно, никого не удивит даже отсутствие повода - когда это оно считалось препятствием к развязыванию войны?
- Для серьезной войны у Глана не хватит сил. Вам ведь нужна не очередная пограничная стычка, а полный разгром Горрота и его захват?
- Желательно бы, - кивнул Сварог.
- У Глана на это никогда не найдется сил. Впрочем, как и у Горрота в отношении нас.
- Союзников бы нам, - сказал Сварог мечтательно. - Коалицию с Ронеро или Снольдером: Попробовать, что ли?
- Ронеро не до нас, - подумав, сказал монах. - Конгер умирает, ему остались считанные дни. А законного, признанного всеми наследника нет - только внебрачная дочь и около двадцати королевских родственников, в большинстве своем людишек пустых и никчемных. В Снольдере обстановка еще унылее - там есть совершенно никчемный король, но нет сильных министров, имевших бы вес: Никакой коалиции нам в обозримом будущем не сколотить. Наши Братства не в состоянии выступать в чистом поле против армий:
- Бог ты мой, - в сердцах сказал Сварог. - Я, конечно, и раньше предполагал, что быть королем непросто, но только теперь понял, как это тягостно. Точно знаешь, что хочешь, что нужно сделать, - и отчетливо видишь, что сделать не в силах ничего:
Они понемногу приближались к королевскому дворцу - не столь уж большому зданию старинной постройки, с узенькими окнами и навесными башенками-машикулями, задуманному в первую очередь как рубеж обороны, а не средоточие комфорта. Откровенно говоря, почти спартанская простота сего обиталища Сварогу не очень так уж и нравилась, он был уже чуточку избалован небесной роскошью.
Возле узкого высокого крыльца - опять-таки идеально приспособленного для долгой обороны - стояла Мара в компании нескольких телохранителей. Слуга так и тащился следом, то порываясь подойти, то робко отступая.
- Вам нужно беречься, государь, - сказал монах бесстрастно. - Эта неожиданная вежливость Стахора - я об оставлении им Заречья и Корромира - меня беспокоит даже больше, чем какой-то откровенно враждебный акт:
- Меня тоже, признаться, - серьезно сказал Сварог. - Но вот от чего прикажете беречься, святой брат? Не знаете? И я не знаю: Положительно, этому болвану что-то от меня нужно!
Он приостановился и жестом приказал тащившемуся по пятам слуге подойти.
Тот, кланяясь, как подобает, тихо сообщил:
- Государь, в столицу прибыл ваш младший брат:
- Вы что-то путаете, любезный, - сказал Сварог почти весело. - Нет у меня братьев и не было: - И тут же спохватился. - Тьфу ты, я и не подумал: Конечно же, младший брат: Харланский герцог или кто-то из Вольных Маноров?
Старательно пуча глаза и держа руки по швам, слуга доложил:
- Несколько часов назад в столицу на купеческом корабле приплыл король Арира из Вольных Маноров - под вымышленным именем, в сопровождении кого-то из своих баронов, тоже путешествующего инкогнито. Оказавшись в столице, король открыл свое подлинное имя и заявил, что хочет с вами увидеться по конфиденциальному делу: Глэрд Таварош ждет распоряжений: Он говорит, что король настоящий:
- Интересно, какого черта ему от меня нужно? - в недоумении вопросил Сварог. И, не стесняясь нарушать этикет перед лицом подданных, размашисто хлопнул себя о лбу. - Я с сегодняшними событиями забыл все на свете: Бони!
- Именно так, государь. Король Арира Бони Скатур Дерс Первый. Подлинное имя барона мне неизвестно, его так и не назвали:
- Ничего, я и сам знаю, - нетерпеливо сказал Сварог, улыбаясь. - Готов биться об заклад, барона зовут Паколет: Ноги в руки, любезный! Марш на кухню, и пусть повара наготовят столько, чтобы хватило на целый платунг голодных драгун! И бочоночек из погреба, из заветного отделения! Ну, не стой столбом! Чтоб подошвы горели!
Слуга, оскальзываясь, кинулся прочь - к поварне.
- Добрые знакомые? - спросил монах.
- Друзья, - сказал Сварог, все еще улыбаясь. - А у меня не так уж много друзей: Простите, святой брат, я вас оставлю:
Уверенно стуча каблуками по древней брусчатке, он быстро зашагал к Маре, на ходу прикидывая, как Проще и незаметнее всего улизнуть из замка.
Глава 12
МЕЖДУ НАМИ КОРОЛЯМИ:
Оказалось, незаметно покинуть древние стены - предприятие самое нехитрое: Мара, как командир королевских телохранителей, уже была посвящена в эту тайну, более того, располагала двумя комплектами ключей: своим и личным королевским. Нужно было спуститься в подвал под домиком для стражи у воротам, в самом дальнем углу, отпереть низенькую дверцу, спуститься на дюжину ступенек, пройти уардов сто по сводчатому туннелю, выложенному не пропускающим сырости "жабьим камнем", снова преодолеть дюжину ступенек, но уже вверх, - и оказаться в небольшом домике по ту сторону, площади, отделявшей королевский дворец от прочих городских строений. Хозяином домика по традиции был отставной гвардеец, надежный и семью семь раз проверенный. За четыреста лет существования подземного хода пользовались им часто - одни гланские короли, подобно Гарун аль-Рашиду, любили прогуляться по своей столице в облике простого прохожего, другие искали за пределами замка любовных приключений, третьи плели какие-то интриги там, где у стен нет ушей: Но задуман и построен был потайной ход в первую очередь не для пустых забав, а с чисто утилитарными целями, чтобы монарх в случае такой необходимости мог бы спастись от убийц. Гланские патриархальные традиции наложили свой отпечаток и на эту область жизни: в отличие от иных держав, где частенько заставляли свергнутых королей подписать бумагу об отречении, после чего все же сохраняли жизнь в каком-нибудь отдаленном замке, гланские заговорщики не разменивались на столь пошлое бумаготворчество, предпочитая попросту и без затей проткнуть короля чем-нибудь острым, чтобы, чего доброго, не сбежал потом из заточения и не отомстил по всей строгости. Шутки шутками, а Баглю рассказывал Сварогу о двух королях и одной королеве, которым этот ход спас жизнь, что за четыре столетия в замке были убиты семеро самодержцев, которым не дали возможности добежать до спасительного подвала:
Отчасти и по этой причине замок Клойн (с которого некогда и взяла начало одноименная столица) Сварогу как-то сразу не пришелся по вкусу. Не особенно и приятно обитать в замке, где имеются пять комнат и две лестницы, некогда запятнанные кровью твоих злодейски загубленных предшественников. (Что интересно, ни один из них отчего-то так и не появился впоследствии в виде призрака. Но это ничуть не повлияло на отношение Сварога к неуютной каменной громаде.)
Вот купленный Марой дом примерно в полулиге от замка - совсем другое дело. Там никого никогда не убивали, там было тесновато, но уютно, а главное, можно обходиться без кучи положенных по этикету постельничих, чашников и прочих холуев, с утра до вечера болтавшихся за дверью то королевской спальни, то королевского кабинета:
Сварог стоял за портьерой, пока замковые слуги расставляли на столе привезенные с королевской кухни яства, вкатывали тот самый заветный бочонок. Слышал только, как Мара покрикивала:
- Громоздите, громоздите! Чтобы стол ломился! Бочонок поставьте просто так, пробку я как-нибудь и сама вышибу! А то знаю я, как в таких случаях бочонки наполовину пустеют:
- Госпожа гланфортесса: - послышался укоризненный тенорок третьего помощника главного королевского кухаря. - Вот уж воистину беспочвенное обвинение:
- Знаю я, - безжалостно ответила Мара. - Оглянуться не успеешь, как ополовините. Кто на пиру в честь коронации печеного фазана под полой унес прямо с блюда? Не я вами заведую, объедалы-опивалы, а то наплакались бы вы у меня: Все выложили? Вот и шагайте восвояси, да пригласите сюда тех двух господ:
Когда захлопнулась дверь, Сварог вышел из своего укрытия, оглядел стол, как положено, ломившийся от массивных золотых блюд, кубков, чеканных мисок, поставцов и чаш. Стол невыносимо заманчиво благоухал тушеным, пареным, пряженым, ставленным и верченым - да вдобавок свою лепту вносили горы фруктов, сладостей и заедок. Несмотря на вороватость, кухари и их подручные свое дело знали - за таким столом и в самом деле не стыдно одному королю принять другого.
Мара присвистнула сквозь зубы:
- Одну копченую рыбу все-таки ухитрились спереть, прохвосты. Хорошо помню, что их было семь, "благоприятное число", а теперь не более чем шесть:
- Не придирайся, - сказал Сварог. - Между прочим, они о тебе то же самое думают - что ты под шумок, пользуясь служебным положением, кормишь своих гостей с королевского стола: А что еще им думать, коли они не знают, что я тут?
И повернулся к двери, чувствуя, как рот сам собой растягивается в улыбке. Дружелюбно рявкнул:
- Ну, что встали, обормоты? Почему никто на шею не бросается? Не к чужим приехали!
Первым вошел Бони - такой же здоровенный, вот только румянца в лице что-то поубавилось, да над ремнем явственно выпирал живот. Двигавшийся следом Паколет тоже мало напоминал уже прежнего тощего недокормыша - щеки у него лоснились, фигура приобрела этакую сытую округлость, разве что редкие кошачьи усики остались прежними. Оба и двигались как-то иначе - осанисто, вальяжно, степенно.
- Ну что вы в дверях торчите?! - нетерпеливо воскликнул Сварог, делая шаг вперед.