- Ты славный парень, Ритц, - воскликнул Бак, хлопая пилота по плечу.
- Мне как и всем нравится, когда меня хвалят, но надеюсь, ты понимаешь, что воздушный бой придется оплатить дополнительно.
- Об этом мы с тобой договоримся.
Несколько дней назад перед вылетом из страны Ритц получил все необходимые документы на самолет и своего пассажира, поэтому он был в списке зарегистрированных машин и легко миновал радары слежения служб ПВО Северной Америки. Он не заявлял властям о том, что привез еще одного пассажира, но поскольку персонал аэропорта Полуоки обычно не проверял международные рейсы, то никто не обратил внимания на прибытие пилота-американца лет пятидесяти с хвостиком, раввина-израильтянина лет сорока и писателя-американца лет тридцати с лишним. При этом Ритц единственный из всей компании не хромал.
Еще из самолета Бак позвонил Хлое. Ему показалось, что не сносить ему головы, если бы не огромное облегчение, которое она испытала, услышав наконец его голос.
- Поверь мне, детка - оправдывался он, - что ты все поймешь, когда я расскажу обо всем, что произошло.
Бак убедил ее, что о Ционе можно рассказать только членам "Отряда Скорби" и Лоретте.
- Не вздумай ничего рассказать Берне. Ты одна сможешь добраться до Полуоки?
- Бак, я пока не могу водить машину, - сказала она. - Меня может довезти Аманда. А Верна больше у нас не живет. Она переехала к своим друзьям.
- Из-за этого могут возникнуть неприятности. Может быть, моя жизнь и безопасность будут теперь зависеть от самого мерзкого человека, порожденного нашей профессией.
- Нам надо будет поговорить об этом, Бак.
Цион бен-Иегуда прибыл так, как будто находился под защитой международной программы защиты свидетелей. Под покровом ночи его тайно доставили в дом Лоретты. Мягко и с сочувствием Циона приветствовали Аманда и Хлоя, которым Рейфорд уже успел рассказать о том, что произошло с семьей бен-Иегуды. Они были в замешательстве, не зная, можно ли говорить с ним о трагедии. Лоретта для всех приготовила легкую закуску.
- Я слишком стара, и совсем не в курсе дела, - сказала она, - но быстро сообразила, что тут происходит. Насколько я понимаю, чем меньше я знаю о вашем друге, тем лучше, не так ли?
Цион, обратившись к ней, выразил глубокую благодарность за гостеприимство.
Перед тем как отправиться спать, Лоретта сказала, что рада встрече, поскольку воспринимает это как часть своего служения Господу.
Бак, Хлоя и Цион, хромая, перебрались в гостиную. Вслед за ними пришла кашляющая Аманда.
- Было бы здорово, если бы Рейфорд был сейчас с нами, - сказала она. Я себя чувствую единственным трезвенником в машине, где сидят одни пьяницы. Теперь все обязанности, для выполнения которых требуются обе здоровые ноги, целиком ложатся на меня.
Хлоя, обычно прямо выражающая свои мысли, наклонилась вперед и взяла руку Циона в свои.
- Профессор бен-Иегуда, мы так много о вас слышали. То, что вы с нами - благословение Божие. Мы не можем себе представить, что вы пережили.
Раввин глубоко вздохнул, а затем медленно выдохнул снова, губы у него дрожали.
- Я не могу выразить, насколько благодарен Господу за то, что он привел меня к вам, в этот дом, приютивший меня. Мое сердце разбито. Господь настолько явно проявил свое участие в моей судьбе после гибели родных, что я постоянно чувствую его присутствие. Правда, иногда мне трудно представить, как я буду жить дальше. Не хочется вспоминать о гибели моих близких, думать о тех, кто их убил, и о том, как ~ это произошло. Я знаю, что теперь моя жена и дети в безопасности и счастливы, но мне больно сознавать, какой ужас они испытали, прежде чем их души забрал к себе Господь. Мне надо молиться о том, чтобы Бог избавил меня от ненависти и горечи утраты. И кроме того, я чувствую себя виноватым в том, что стал причиной произошедшего с ними. Не знаю, что еще мог сделать для их безопасности, но не мог служить Господу иначе, чем указывала мне моя вера.
Аманда и Бак положили руки на плечи Циону и, пока он плакал, вместе с Хлоей молились.
Они разговаривали до поздней ночи. Бак объяснил, что теперь за Ционом станут охотиться по всему миру и что, скорее всего, это будет одобрено самим Карпатиу.
- Сколько человек знает о подземном убежище в церкви?
- Трудно поверить, - сказала Хлоя, - но хотя Лоретта и знакома с материалами из компьютера Брюса, но даже она думает, что это просто вентиляция и ничего более.
- Как ему удалось скрыть эту информацию от нее? Пока его копали, она присутствовала в церкви каждый день.
- Бак, тебе нужно почитать записки Брюса. Она, короче говоря, думала, что работы проводились для устройства нового резервуара для воды и улучшения парковки. Да так, собственно говоря, думали и все, кто бывал в церкви.
* * *
Спустя два часа Бак и Хлоя лежали в кровати. Им не спалось.
- Я понимала, что будет непросто, - сказала она. - Но я даже не могла подозревать насколько.
- Ты жалеешь, что связалась со мной?
- Скажем так, что с тобой не соскучишься. Затем Хлоя рассказала мужу последние новости о Берне Зи.
- Она считает нас болтунами и лицемерами.
- А разве она не права? Вопрос в том, насколько сильно она может мне навредить? Она знает все о моих взглядах и убеждениях, а если эта информация дойдет до сотрудников "Глобал Уикли", то Карпатиу сразу же обо всем узнает. И что мы тогда будем делать?
- Я, Аманда и Лоретта уговорили Верну пока молчать об этом.
- Почему ты думаешь, что она вас послушается? - спросил Бак. - Мы всегда друг друга недолюбливали, были друг у друга, как кость в горле. Тем вечером сумели договориться по единственной причине - по сравнению с Третьей мировой войной наши притязания представлялись ничтожными.
- Твои притязания и были ничтожны, - заметила Хлоя. - Она же считает себя обойденной и завидует тебе. Ты добился того, к чему всегда стремилась она. Верна призналась, что как журналист и в подметки тебе не годится.
- И тем не менее у меня нет уверенности в том, что она будет молчать.
- Бак, ты можешь нами гордиться. Лоретта уже рассказала ей о том, что единственная из своей многочисленной семьи уцелела во время Восхищения. Затем и я внесла свой вклад, рассказав, как мы с тобой познакомились, где ты был, когда произошло Восхищение, и как вы с папой уверовали.
- Наверное, Верна думает, что мы не от мира сего, - сказал Бак. Может быть, она именно из-за этого и уехала?
- Нет. Мне кажется, она воспринимает нас по-другому.
- Она не была враждебной по отношению к вам?
- Нет. Скорее была настроена дружелюбно. Как-то раз я отвела ее в сторону и сказала, что самое важное в ее жизни - принимает ли она Христа или нет. Я старалась ей объяснить, что наши жизни зависят от того, сохранит ли она в тайне от твоих коллег и начальства то, что узнала о твоих религиозных взглядах. Она удивилась: "Начальства? У Камерона есть только один начальник - Карпатиу". Ну, а еще, Бак, она высказала одну интересную мысль. Ее преклонение перед личностью Карпатиу и тем, что он сделал для Америки и мира, не мешает ей ненавидеть его манеру контролировать журналистов и манипулировать новостями.
- Но вопрос-то в том, удалось ли тебе от нее добиться обещания мне не вредить.
- Ей хотелось бы сотрудничать с тобой. Возможно, она хочет, чтобы ты устроил ей своего рода протекцию или помог продвинуться по службе. Я объяснила, что ты никогда на это не пойдешь, на что она ответила, что именно так и думала. Я попросила ее дать мне обещание, что пока она не увидится с тобой, ничего никому не говорить. Ты к этому готов? Я заставила ее пообещать присутствовать в воскресенье на панихиде по Брюсу.
- И что, она собирается приехать?
- Сказала, что обязательно будет. Я просила ее приехать пораньше: будет очень много народу.
- В этом я не сомневаюсь. Но сможет ли она понять смысл того, что будет происходить?
- Она уверяет, что за всю свою жизнь посетила церковь не более дюжины раз, и то на мероприятиях вроде свадеб и похорон. Ее отец бы убежденным атеистом, а мать воспитывалась в такой строгой религиозной семье, что когда выросла, стала отрицательно относиться к религии. Верна рассказала, что у них дома даже возможность посещения церкви никогда не обсуждалась.