- Разве материнство не везде одинаково? - опять спросила Вордай. - Разве эти дети отличаются от детей человека? Правда, они ведут себя более прилично, честно и любят друг друга.
- Хорошо, Вордай, - вздохнул Белгарат, - ты убедила меня. Я допускаю, что кикиморы более приятные создания, чем люди. Я только не знаю, станут ли они лучше, обретя дар речи, но если ты утверждаешь...
- Ну что, ты решился?
- Я поступаю неправильно, но попытаюсь тебе помочь. Ведь на самом деле у меня небогатый выбор, да?
- Да, - ответила она, - не очень. Тебе ничего не нужно? У меня есть все необходимые принадлежности и зелья.
- Чародеям они ни к чему. Это ведьмам необходимо вызывать духов, а мы работаем иначе. Как-нибудь на досуге я объясню тебе разницу. - Он встал. Свое решение ты, конечно, не изменишь?
- Нет, Белгарат!
- Понятно, - снова вздохнул он. - Я скоро вернусь. - Он медленно повернулся и скрылся в утреннем тумане.
В наступившей тишине Гарион внимательно следил за Вордай, надеясь отыскать на её лице признаки нерешительности. Ему подумалось, что, не будь она так безрассудно упряма, он мог бы объяснить ей ситуацию и убедить её уступить Но болотная ведьма нервно ходила по комнате, рассеянно беря вещи и снова ставя их на прежнее место, очевидно не в силах унять волнение.
- Ты знаешь, это может доконать его, - прервал молчание Гарион. Прямота может оказаться эффективной там, где другие средства убеждения не помогают.
- Ты о чем? - строго спросила она.
- Прошлой зимой он серьезно заболел, - ответил Гарион. - Они с Ктачиком схватились в смертельной схватке за право обладать Оком. Ктачик был уничтожен, но и Белгарат едва выжил. Вполне возможно, что его силу воли подорвала болезнь
- Почему ты нас не предупредил? - воскликнул Силк.
- Тетя Пол сказала, чтобы мы не смели делать этого, - продолжал Гарион. Не дай бог об этом пронюхают энгараки. Сила Белгарата - вот что удерживало их все эти годы. Если он лишится её и они проведают об этом, ничто не остановит их вторжения на Запад
- А он догадывается? - быстро спросила Вордай.
- Не думаю. Никто из нас не говорил ему об этом. Он не должен догадываться о том, что у него может не получиться. Одно-единственное сомнение - и ничего не получится. На этом основано чародейство. Надо быть уверенным, что задуманное тобой произойдет, иначе с каждой неудачей будет все труднее.
- Что ты имел в виду, когда говорил, что это может его доконать? - На лице Вордай отразился испуг, и у Гариона мелькнула надежда.
- Его сила, или, вернее, часть силы, могла сохраниться, - объяснил он, но её может не хватить для того, о чем ты просишь. Даже простые вещи требуют огромного расхода силы воли, а то, что ты требуешь, - очень и очень трудное дело. Он возьмется за него, но, взявшись, уже не остановится. Такое усилие может иссушить его волю и жизненную энергию настолько, что уйдут многие и многие годы на её восстановление, если, конечно, он доживет до этого.
- Но почему ты ничего мне не сказал? - с перекошенным от страха лицом прошептала Вордай.
- Я не мог... он мог услышать. Она бросилась к двери с криком:
- Белгарат! Подожди! - Потом повернулась к Гариону: - Быстро! Останови его!!
Это только и нужно было Гариону. Он вскочил на ноги и, подбежав к двери, рывком распахнул её, и хотел было закричать, но страх сковал его сердце.
- Ну что?! - закричал за спиной Силк.
- Не могу, - простонал Гарион. - Он начал собирать свою волю и никого не слышит.
- Ты можешь помочь ему?
- Я даже не знаю, что он хочет сделать, Силк, - беспомощно ответил Гарион. - Если я присоединюсь к нему, будет только хуже.
Они в ужасе уставились на него.
Гарион услышал незнакомые раскаты далекого эхо. Как необычно! Его дедушка не пытался что-то переместить или изменить, нет, вместо этого он обращался куда-то в безбрежные просторы с помощью голоса своего разума. Слова были с трудом различимы, но одно Гарион расслышал довольно четко: "Повелитель". Белгарат обращался к самому Олдуру!
Гарион затаил дыхание.
Затем издалека прозвучал голос бога. Они принялись тихо беседовать, и все это время Гарион ощущал, как воля Белгарата под влиянием Олдура становится Крепче.
- Что происходит? - спросил перепуганный Силк.
- Он общается с Олдуром. Я не слышу, о чем они ведут разговор.
- Олдур поможет ему? - спросила Вордай.
- Не знаю, не знаю, сможет ли Олдур использовать свое могущество. Даже для него существуют ограничения... что-то такое, о чем он договорился с другими богами.
Когда странный разговор закончился, Гарион ощутил, что сила юли Белгарата выросла неизмеримо.
- Он приступает, - проговорил Гарион полушепотом.
- У него есть сила? - спросил Силк. Гарион кивнул.
- Такой же всесильный, как прежде?
- Не знаю. Это никому не дано знать.
Напряжение с каждой секундой росло и вскоре стало непереносимым. То, чем занимался Белгарат, было очень тонкой и очень напряженной работой. На сей раз Гарион не слышал ни накатывающегося шума, ни отдаленного эха, но незнакомый шепот в его сознании сливался с волей старика мучительно медленно. Этот голос как будто повторял одно и то же... что-то, чего не мог понять Гарион... что ускользало от него и терзало душу.
Во дворе юные кикиморы прекратили свои игры. Мяч остался лежать на земле, оставленный без внимания игроками, которые застыли как вкопанные. Поппи с Тупиком вышли из пруда и остановились, склонив набок головы, в то время как тихое бормотание Белгарата проникало в их мысли, передавая им все свои знания и жизненный опыт, наставляя и уча. Затем, словно от внезапного озарения, их глаза расширились.
Наконец, ступая тяжелой походкой, из ивовой рощи, укутанной туманом, вышел измученный Белгарат. Он медленно подошел к дому, остановившись на минуту, чтобы взглянуть на удивленные лица кикимор, собравшихся во дворе, и вошел внутрь. Плечи его поникли, лицо побелело и осунулось.
- Ты в порядке? - спросила Вордай. Теперь её голос уже не звучал безразлично.
Он кивнул, усаживаясь на стул, стоявший у стола.
- Дело сделано, - коротко произнес Белгарат. Вордай с подозрением взглянула на него.
- Я не шучу, Вордай, - продолжал он. - И я слишком стар, чтобы пытаться обмануть тебя. Я уплатил твою цену. Если не возражаешь, сразу после завтрака мы отправимся в путь. Нам еще идти и идти.
- Мне не нужны слова, Белгарат. Я мало тебе верю... как всем людям, по правде говоря. Мне нужны доказательства.
У порога послышалось невнятное бормотание. Поппи, с искаженным от усилий лицом, пыталась что-то произнести.
- М... м... м... - её рот перекосился, и она снова выдавила из себя: М... м... м... - Казалось, это было самое трудное испытание в её жизни. Но вот она набрала побольше воздуха и попыталась в третий раз: - М... ма... ма...