- Мама, - на этот раз более четко произнесла Поппи.
Из углов комнаты раздался слабый писк, слившийся в один: - Мама, мама, мама. - Возбужденные кикиморы отовсюду бежали к дому, не переставая повторять одно и то же слово.
Вордай тихо плакала.
- Тебе придется, конечно, обучать их, - устало произнес Белгарат. - Я дал им самое необходимое, и пока что они знают совсем мало слов.
Вордай подняла на него лицо, по которому текли слезы.
- Спасибо тебе, Белгарат, - сказала она дрожащим голосом.
Старик пожал плечами и ответил:
- Что-то за что-то. Разве это не была сделка?..
Из болот их вывел Тупик. Крохотное создание весело пыталось заговорить с ними, но путалось в словах, часто произнося их неправильно, но тем не менее это была осознанная речь.
Гарион долго раздумывал, все не решаясь обратиться к Белгарату. Но вот, оттолкнувшись еще раз шестом, он поборол сомнения и сказал:
- Дедушка?
- Да, Гарион, - отозвался старик, отдыхая на корме лодки.
- Ты знал заранее, правда?
- Знал что?
- Что можешь перестать быть чародеем? Белгарат удивленно посмотрел на него и спросил в свою очередь:
- С чего ты взял?
- Тетя Пол сказала, что после болезни, которая тебя свалила прошлой зимой, ты можешь не оправиться.
- Она так и сказала? ,
- Она говорила, что...
- Я расслышал. - Старик нахмурился. - Такой вариант не пришел мне в голову, - признался он. - Внезапно он заморгал, и его глаза стали круглыми. А знаешь, может, она и права. Болезнь могла бы сыграть такую штуку со мной. Удивительно!
- Ты не чувствуешь никаких... признаков слабости?
- Что? Ну конечно нет. - Белгарат продолжал хмуриться, о чем-то напряженно размышляя. - Удивительно, - повторил он и внезапно рассмеялся.
- Я не вижу ничего смешного.
- Уж не об этом ли вы со своей теткой беспокоились все эти месяцы, ходя вокруг меня на цыпочках, словно я сделан из тонкого стекла?
- Мы боялись, как бы не проведали энгараки, поэтому ничего тебе не говорили, так как...
- ...так как боялись, что я усомнюсь в себе? Гарион только молча кивнул головой.
- Наверно, в принципе вы все сделали правильно. Сегодня мне ни в коем случае нельзя было усомниться в себе.
- Было очень трудно?
- Пожалуй что да Мне не хотелось бы заниматься этим каждый день.
- Но ведь это было вовсе не обязательно?
- Что именно?
- Учить кикимор человеческому языку. Если ты сохранил свою силу, мы вдвоем могли бы отыскать проход в болотах... даже если Вордай с кикиморами попыталась бы остановить нас.
- Интересно, когда это пришло тебе в голову, - пробормотал старик.
Гарион недовольно посмотрел на него и настойчиво продолжал:
- Хорошо, почему ты пошел на это, хотя мог поступить по-другому?
- Вопрос довольно невежливый, Гарион, - упрекнул молодого человека Белгарат. - Считается дурным тоном спрашивать у чародея, почему он делает то-то и то-то.
- Ты уходишь от вопроса, - прямо сказал Гарион. - Допустим, что у меня плохие манеры, но все равно ты мог бы ответить.
- Не моя вина, что вы с теткой ударились в панику, - немного обиженно произнес он. - У вас не было никаких оснований для серьезного беспокойства. Он замолчал и, немного подумав, спросил: - Ты очень хочешь знать?
- Да, очень Почему ты пошел на это?
- Большую часть жизни Вордай провела в одиночестве, - вздохнув, ответил он, - и жизнь обошлась с ней круто. Иногда мне кажется, что она заслуживает лучшей доли. Может, теперь ей станет легче.
- А Олдур согласился с тобой? - не отставал Гарион. - Я слышал его голос, когда ты с ним говорил.
- Подслушивать - плохая привычка, Гарион.
- У меня много плохих привычек, дедушка.
- Никак не пойму, почему ты избрал такой тон со мной, мальчик, недовольно сказал старик. - Ну ладно, если ты такой настырный... я был вынужден настоять на своем, и мой властелин согласился.
- Ты пошел на это из-за того, что пожалел её?
- Ты использовал не совсем правильное слово, Гарион. Давай скажем так - у меня свое понимание справедливости.
- Если ты знал, что уступишь ей, то какой резон был спорить?
- Я хотел убедиться, что она действительно хочет этого. Да и нельзя давать людям основания считать, будто ты делаешь для них все, о чем они ни попросят, хотя, может, так оно и есть Силк выпучил глаза от удавления и растерянно спросил:
- Ты страдаешь жалостью, Белгарат? Ты?! Если люда узнают, твоей репутации будет нанесен сокрушительный удар.