Белгарат обвел многозначительным взглядом стены, за которыми прятались официальные и неофициальные шпионы. Уклончиво ответил:
- Полгара знает, чем мы занимаемся. Что сейчас происходит на недракской границе?
- Там напряженно, - ответила она. - Враждебности пока не отмечается, но отношения холодные. Недраки вообще-то не хотят воевать. Не будь этих гролимов, честное слово, их можно было бы убедить остаться в стороне. Они скорее будут убивать мергов, чем драснийцев.
Белгарат задумчиво кивнул и продолжал:
- Передай своему мужу, чтобы он сдерживал Энхега. Энхег, конечно, бесподобен, но временами непредсказуем. Родар - более надежен. Скажи ему также, что на юге надо развернуть отвлекающие действия, а не всеобщую войну. У олорнов иногда оптимизм бьет через край.
- Я поговорю с ним, - пообещала Поренн. - Когда вы отправляетесь?
- Мы еще не решили. - Старик опять окинул взглядом комнаты королевы.
- Но на ночь вы останетесь?
- Как можно отказаться? - по обыкновению насмешливо спросил Силк.
Королева Поренн внимательно посмотрела на него, потом вздохнула и тихо произнесла:
- Мне кажется, я должна тебе сказать, Келдар, что твоя мать здесь
Лицо Силка побелело, и он спросил упавшим голосом:
- Здесь? Во дворце?
- Она в западном крыле. Я отвела ей те комнаты, что вблизи сада, который ей так нравятся.
Руки Силка едва заметно задрожали, а лицо сделалось пепельно-серым.
- Мать давно у тебя? - глухо спросил он.
- Несколько недель Она приехала сюда перед рождением моего сына.
- Как она?
- Так же. - В голосе белокурой королевы послышалась печаль. - Ты должен повидаться с ней, понимаешь?
Силк глубоко вздохнул и расправил плечи.
- Этого не избежишь, я так думаю, - чуть слышно произнес он, не меняясь в лице. - Через это надо пройти. Вы меня извините?
- Пожалуйста.
Он повернулся и на негнущихся ногах вышел из комнаты.
- Он не любит свою мать? - спросил Гарион.
- Он очень сильно её любит, - ответила королева, - вот почему ему так тяжело. Она слепа... к счастью.
- К счастью?
- Двадцать лет назад в Драснии вспыхнула чума, - объяснила Поренн. Страшная болезнь, оставившая страшные шрамы на лицах тех, кто сумел выжить. Мать принца Келдара была одной из самых красивых женщин в стране. Мы скрыли от неё правду. Она не знает, насколько безобразным стало её лицо... по крайней мере, надеемся на это. Встречи Келдара с матерью всегда проходят тяжело. По его голосу не определишь, что он чувствует, но глаза... - Она замолчала и потом добавила; - Порой мне кажется, что из-за этого он старается держаться подальше от Драснии... Я попрошу подать ужин, и надо будет приготовить вино. После визита к матери оно ему обычно помогает.
Примерно через час Силк вернулся и немедленно начал пить. Пил он мрачно, как человек, решивший поскорее впасть в беспамятство.
Для Гариона вечер выдался тяжелый. Королева Поренн присматривала за первенцем, одновременно не упуская из виду Силка. Белгарат сидел молча, а Силк напивался. Наконец, сославшись на усталость, Гарион отправился спать.
Только сейчас он понял, что значит для него Силк, с которым он познакомился полтора года назад. Язвительный юмор драснийца с крысиным лицом и бьющая через край самоуверенность всегда поддерживали Гариона в нужную минуту. Конечно, у Силка имелись свои причуды и странности. Это был невысокого роста мужчина, неистребимый юмор и находчивость которого помогали не раз выкарабкиваться из самых неприятных ситуаций. Теперь от всего этого не осталось и следа; бедный Силк впал в глубокую депрессию.
Ужасное испытание, подстерегавшее их впереди, теперь представлялось еще более ужасным. Хотя Силк ничем не может помочь ему, когда он сойдется один на один с Тораком, Гарион надеялся, что старый друг поддержит его в трудные минуты перед великим противоборством. Получалось, что этим надеждам. Не суждено сбыться. Поворочавшись с боку на бок несколько часов, он встал, когда было уже далеко за полночь, накинул плащ и пошел узнать, лег ли спать его друг.
Силк сидел на своем месте, обхватив голову руками и упершись локтями в лужу вина, пролившегося из перевернутой кружки. Неподалеку с непроницаемым лицом сидела усталая королева Драснии. Остановившись в дверях, Гарион услыхал, как Силк всхлипнул. С мягким, почти нежным выражением лица королева Поренн встала, обошла вокруг стола и, обняв его голову, прижала к себе. В отчаянии Силк припал к её груди, рыдая как ребенок.
Королева Поренн посмотрела на Гариона. По её лицу было видно, что она близко к сердцу принимает его горе, и этот взгляд выразил сострадание к тому, кого она любила (но не так, как тому хотелось бы), а также глубокое сочувствие за все те страдания, которые были вызваны свиданием с матерью.
Так молчаливо Гарион и королева Драснии стояли, глядя друг на друга и понимая, что происходит в душе каждого.
Когда наконец Поренн заговорила, голос её, на удивление, звучал спокойно:
- Теперь можно уложить его спать. После того как он выплачется, ему обычно становится легче.
На следующее утро они покинули дворец и присоединились к каравану, движущемуся на восток. Драснийские болота за Боктором производили унылое впечатление. Северный караванный путь пролегал в низинах между холмов, покрытых скудной растительностью. Несмотря на то что весна была в самом разгаре, казалось, болота увядают и смена времен года только едва коснулась их; ветер, дувший с севера, порой приносил с собой дыхание зимы.
Силк ехал молча, опустив глаза в землю, и Гарион не мог определить, то ли это от печали, то ли от похмелья. Белгарат также хранил молчание, и только колокольчики, привязанные к шее мулов, нарушали гнетущую тишину.
В полдень Силк встряхнулся, поднял опухшие глаза и сказал, ни к кому не обращаясь:
- Никто не догадался захватить что-нибудь выпить?
- Тебе вчерашнего мало? - ответил Белгарат.
- То было для развлечения. Сейчас требуется для лечения.
- Может, подойдет вода? - предложил Гарион.
- Я не собираюсь мыться, Гарион. Мне нужно утолить жажду.
- Пожалуйста. - Белгарат протянул страдальцу мех с вином. - Но не переборщи.
- Можешь не беспокоиться, - сказал Силк, сделал глубокий глоток и, вздрогнув, поморщился. - Где ты купил это? Запах такой, будто там вымачивали старые ботинки.
- Никто не заставляет тебя пить.
- Приходится.
Силк приложился еще раз, заткнул мех пробкой и отдал Белгарату. Затем недовольно оглядел болота и пробурчал: