- Ты что же, боишься меня, Джеми?
Он перестал наносить удары и остановил грушу. Мягкие серые глаза посмотрели ей прямо в лицо.
- Вас - нет. Боюсь того, что вы можете сделать.
Она вяло зааплодировала.
- Очень хорошо. Не волнуйся. Я тебе ничего плохого не сделаю, перевела взгляд на Мэлоуна. - Завтра утром я его тебе доставлю.
Мэлоун снял кепи и сплюнул на пол.
- Как скажешь, Кира.
Она подошла к Джеми совсем близко, наслаждаясь его смущением.
- Ну что, мальчик? Разве я такая уж плохая? - заворковала она.
Он был на голову выше ее. Когда опустил глаза, взгляд невольно приковала ее загорелая плоть, выступавшая из летнего платья. Смущение боролось в нем с другими, более тонкими эмоциями. Кира победно улыбалась. Сегодняшняя ночь, по крайней мере, пройдет неплохо. Черт с ним, с Капоне, и с его планами! Она взяла Джеми за руку и повела его из зала, словно огромного щенка. Не успели они выйти, как двустворчатые двери распахнулись, и в зал с охапкой полотенец вошел Луиджи. Он злобно взглянул на Киру. Командующий флотом был теперь на посылках у ничтожного Мэлоуна. Горечь его готова была обернуться пагубным для самого же себя насилием. Он был уверен, что она специально пришла сюда, дабы насладиться падением бывшего соперника.
- Луиджи, - весело воскликнула Кира. - Никак не думала встретить тебя здесь. Удивительно!
- Пошла прочь, ведьма, - выставив локоть и оскалившись, он обошел ее.
- Ну, а после полотенец шнурки им будешь на ботинках завязывать?
Луиджи круто развернулся и пошел к ней. Выставил вперед голову, так что носы их соприкоснулись.
- Ты шлюха. Очень дешевая шлюха. Это единственное, что ты можешь продать. Когда Организация использует черноястребов до конца, ты станешь ничем. Наступают лучшие времена, сама знаешь. А повадками императрицы никого не обманешь. Весь этот чертов астероид над тобой смеется.
- Согласна, лучшие времена наступают, - спокойно сказала она. - Но если флотом будут управлять как следует, то он никуда не денется.
В лице его выразилась растерянность, и в мыслях - тоже.
- Что?
Кире этого было и надо. Она похлопала Джеми по могучей руке.
- Почему бы тебе не взять у Луиджи эти тяжелые полотенца? Похоже, сегодня ночью ты мне не понадобишься.
Джеми покосился на ворох полотенец, неожиданно оказавшийся в его руках. Дверь за Кирой и Луиджи захлопнулась.
- Ничего не понимаю, - пожаловался он. Кира успела разбудить в нем желание, он хотел секса, несмотря на ходившие вокруг слухи о ведьме-полуночнице.
Мэлоун по-отечески потрепал парня по плечу.
- Не печалься, мой мальчик. Считай, тебе крупно повезло.
Начальственная должность в исследовательском отделе разведки флота с неизбежностью склоняла доктора Пирса Гилмора к бюрократическим замашкам. Работа его отличалась точностью и методичностью. В своих исследованиях он ни на йоту не отступал от порядка проведения процедуры. Над такой приверженностью к протоколу посмеивались младшие научные сотрудники. Обвиняли его в негибкости и отсутствии воображения. Доктор стоически переносил заочные их издевательства, не желая идти коротким путем к истине, не увлекаясь фантастическими предположениями. И, надо заметить, именно такой лидер и нужен был отделу вооружения. Вечное терпение - обязательное условие при разборке неизвестного оружия, созданного нелегально: в нем всегда найдутся элементы, которые не рекомендуется изучать слишком пристально. За те семь лет, что он был на посту, отдел его ставили всем в пример с точки зрения соблюдения техники безопасности.
Сотрудники его отличались скромностью: в комнате было мало личных вещей, мало украшений. На полке под тонким светильником, заряженным солнечной энергией, цвели орхидеи. Официальная, темного дерева мебель, точь-в-точь как та, что была у него в юности. Широкие голографические окна с героическими пейзажами не выдавали местоположения комнаты, глубоко зарытой под трафальгарскую землю. Зато на электронику Гилмор не поскупился. Эденистский процессор последнего поколения едва ли уступал Первому узлу AI. Система эта помогала проводить дважды в неделю междисциплинарные советы, на которых Гилмор и председательствовал. Посвящены они были изучению способностей одержимых.
Совет собрался во второй раз со времени суда над Жаклин Кутер (последствия его до сих пор волновали умы). Первым явился профессор Новак, специалист в области квантовой физики. Плеснул себе кофе из кофейника, неизменно бывшего у Гилмора к услугам страждущих. Доктор Геммату, энергетик, и Юсуф, электронщик, тихонько переговариваясь, вместе вошли в комнату, рассеянно кивнули Гилмору и сели за стол. Мэтокс занял место рядом с доктором неврологии, державшимся, как всегда, особняком. От Юсуфа отделял его один стул. Эуру сел против Гилмора. Темнокожий эденист, в отличие от остальных, казался неприлично счастливым.
Гилмор достаточно знал своего заместителя, чтобы понять: то был не обычный оптимизм, свойственный эденистам.
- Что-то случилось? - спросил он.
- Из системы Синагра только что прибыл космоястреб. Привез любопытный файл.
Геммату встрепенулся.
- С Валиска?
Независимое обиталище, прежде чем пропасть с орбиты, поставило большое количество весьма полезной информации касательно поведения одержимых.
- Да, как раз перед тем, как Рубра и Дариат убрали его из галактики, Эуру широко улыбнулся и загрузил файл в биотехнический процессор.
Явилось изображение, странное, нечеткое. Преобразование эденистских файлов в электронный формат адамистов всегда приводило к потере качества, но каждый раз в них присутствовало что-то еще. Кроме пастельных цветов, слабых запахов, мягких прикосновений было нечто такое, чему Гилмор изо всех сил старался не давать определения, однако не преуспел в этом. Там было нечто призрачное.
Они увидели Дариата, барахтавшегося в ледяном озере. Холод был настолько нестерпимым, что он проникал даже через энергетическую проекцию. Глядя на онемевшие конечности призрака, ученые сами невольно задрожали. Потом появилась пухлая чернокожая женщина. Прильнув к нему, она сильно тряслась под странным, похожим на подушки одеянием.
- У тебя сложилось какое-нибудь впечатление о размере? - спросило Дариата когистанское Согласие.
- Да нет. Мир как мир. Он большой?
Согласие быстро оглядело потусторонье. Душа Дариата, слабо трепеща, плавала в пустоте, в шаге от реальности. Пустота эта была заполнена такими же, как и у него, душами. Всех их одолевало одно желание.
В сравнении с неясным изображением Валиска потусторонний мир казался полузабытым сном. В нем, по словам Дариата, совершенно отсутствовали физические ощущения, и единственным признаком его существования был прозрачный ковер эмоций. Мука и страдание, словно нити, пронизывали его насквозь. Вокруг Дариата столпились души, отчаянно пытаясь отведать его воспоминаний ради иллюзии физических ощущений, которые те содержали.
В мозгу Дариата царили страх и смятение. Хотелось бежать, нырнуть в великолепный пожар ощущений, горевший совсем недавно так ярко, когда Кира и Станьон открыли ему дорогу в тело Хоргана. Потусторонье тогда пропало, едва успел он миновать барьер между двумя ипостасями существования.
- А как ты управляешь энергистической силой? - поинтересовалось Согласие.
Дариат выдал им изображение (в этот раз совершенно четкое). На нем было видно, как желание осуществляется на практике. Черты лица - красивее, волосы - гуще, одежды - ярче. Казалось, что это - заправленная энергией потусторонья голограмма, придающая всему достоверность. То же самое происходило и с деструктивной силой, направленной на разгул страстей. Энергия потустороннего мира, возрастая в тысячу раз, проходила, шипя, по одержанному телу, словно электрический заряд.
- А как насчет ощущений? - мир вокруг него изменился, остались лишь скользящие тени.
Задавались и другие вопросы. Наблюдатели изучали состояние Дариата. Мятежный одержатель счел своим долгом подробно на все ответить. Запись длилась пятнадцать минут.
- Чрезвычайно ценная информация, - сказал Гилмор. - Она пригодится нам для решения проблемы. Мне показалось, что Дариат довольно свободно передвигается в потусторонье. Это, на мой взгляд, означает, что у мира этого есть физические размеры.
- Странный вид пространства, - заговорил Новак. - Судя по тому, что души чуть ли не сидят друг на друге, получается, что места там мало. Термин "место", правда, здесь неуместен, это некое единое пространство. Как нам известно, существует оно параллельно с нашей вселенной, следовательно, имеет безграничную глубину. Что похоже на парадокс, - он пожал плечами, обеспокоенный собственными мыслями.
- Меня заинтересовала продемонстрированная Дариатом способность к ощущениям, - заметил Эуру. - Замечательный эффект, похожий на чутье космоястреба.
Гилмор взглядом пригласил высокого эдениста высказаться подробнее.