- Знаю, - отрезал князь. - Нынче ночью она проявила себя у всей красе... Погоди, а если это был Грендель, оборотень проклятый?
- Исключено. Наши люди за ним плотно приглядывают, и тут же сообщили бы, если бы он исчез из их поля видимости. - Альберт деликатно прокашлялся. Ваша Светлость, а не связано ли это, гм, ночное происшествие с появлением здесь князя Длиннорукого?
- Вздор! - бросил князь Григорий. - Длиннорукий удвое меня ниже и удвое толще. Да и слишком он глуп для таких дел. Но приглядеть не мешает - он, хоть и дурак, но до чужого добра ох как охоч. Если, конечно, называть добром тот хлам, что валяется в двадцать первом амбаре.
- Для кого хлам, - вздохнул барон, - а для кого и нет.
- Для Длиннорукого - точно хлам! - самоуверенно перебил князь. - Ну, все у тебя?
- Все. Только вот князь Длиннорукий опять к вам просится. Прикажете впустить?
- Впусти. A сам ступай. И чтоб до вечера запоры сменили!
Угодливо кланяясь, Альберт вышел вон, а на его место заступил князь Длиннорукий.
- Ну, с чем пришел? - хмуро осведомился князь Григорий.
- Чертовски хочется работать, - простодушно заявил беглый градоначальник.
- Похвально, - процедил князь Григорий, - а то у меня тут лодырь на лодыре и лодырем погоняет.
- A я не из таковских, - подхватил Длиннорукий, - я работу люблю. Вот в Царь-Городе с утра до вечера делом занят был!
- По столу плясал? - ехидно подпустил князь.
- Да что ты меня всякий раз этим столом попрекаешь! - слегка обиделся Длиннорукий. - A я много чего полезного сделал, вот хоть бы дерьмопровод построил...
- Ну, положим, не ты, - хмыкнул Григорий. - Потерпи немного, вот займем Царь-Город, будешь снова при дерьме. То бишь при деле.
- Токмо о том одном и мечтаю! - с жаром души подхватил Длиннорукий. - A вот у тебя, князь Григорий, на конюшне непорядок. Главный конюшенный осел, в лошадях ни беса не смыслит. Конюхи - то же самое...
- Узнаю, - скривил тонкие губы князь Григорий.
- Чего узнаешь? - слегка опешил Длиннорукий.
- Узнаю своего старого друга князя Длиннорукого. Все у тебя дураки да ослы, один ты умный.
- A что делать, коли так оно и есть, - продолжал царь-городский беглец. - A этот твой душегуб Петрович, так и вовсе олух. Просто умоповрежденный какой-то. Говорит, будто за ним ночью охотится какой-то, прости господи, людоед, а днем какая-то ненасытная баба домогается его плоти. И токмо теперь он спокойно вздохнуть может, поскольку они оба уже неделю как из твоего кремля отъехали.
- Очень мило, - скорбно покачал головой князь Григорий. - Не пойму только, к чему ты эти речи ведешь?
- Назначь меня на конюшню, - попросил Длиннорукий. - Я тебе порядок наведу, у меня же свой конезавод был, я в лошадях собаку съел!
- C чего это тебя, друг мой, на конюшню тянет? - с подозрением глянул на гостя князь Григорий. - Да нет, у меня для тебя другое дельце будет, куда более ответственное. Вот, пожалуй, послезавтра и отправишься.
- A, в Мухоморье? - припомнил Длиннорукий.
- Туда, - кивнул князь Григорий. - И в помощь тебе придам Петровича. В таком деле толковый душегуб лишним не будет.
- Как скажешь, князь, - чуть разочарованно вздохнул Длиннорукий. Только лучше бы на конюшню...
- A тебе на конюшню путь не заказан, - великодушно разрешил князь. Заодно и к Петровичу получше приглядишься. Ну ладно, все у тебя? Мне делами пора заняться.
- Все, князь-батюшка, - низко поклонился Длиннорукий. - Извини, что глупостями докучаю.
- Придумаешь чего умного - заходи, - небрежно кивнул князь Григорий вослед Длиннорукому. - Да, не к добру все это, не к добру, - озабоченно пробормотал он, оставшись один. - Может, прав Альберт, надо и за Длинноруким приглядеть...
***
Сразу после завтрака Александр заперся у себя в покоях, чтобы обсудить с Чаликовой создавшуюся обстановку и план дальнейших действий.
- A может быть, это все-таки вы, уважаемая госпожа Чаликова? - осторожно предположил король, привычно отправляя в рот леденец. - Если следовать тому, что вы именуете логикой, то главный подозреваемый - вы!
- Почему это? - возмутилась Надя.
- Во-первых, вы появились у меня в замке под чужим именем и даже, так сказать, полом. Во-вторых, людоедство началось сразу же после вашего появления. И в-третьих, вы последняя, кто видел Диогена... живым.
- Ваше Величество изволит шутить? - дрогнувшим голосом спросила Чаликова.
- Ваш друг боярин Василий в беседе со мною выразился весьма занятно: "В каждой шутке есть доля шутки". Боюсь, что это как раз тот случай, невесело улыбнулся король и погладил Уильяма, вспрыгнувшего ему на колени. - Но против вас слишком уж много подозрений, чтобы можно было им доверять.
- Благодарю вас, Ваше Величество, - церемонно поклонилась Надя.
- A обстоятельства таковы, - неожиданно деловито заговорил Александр. Две ночи - и двое съеденных. И никакой уверенности, что это не продолжится.
- Надо принять меры предосторожности, - заявила Чаликова.
- Надо, конечно, - согласился король, - но людоед, как я понимаю, ни перед чем не остановится, если захочет добиться своего. Даже не знаю, кого теперь подозревать!
- Вообще-то для пользы следствия было бы неплохо, если бы снова полил дождь и замок отрезало от мира еще хотя бы на месяц. И тогда при продолжении имеющейся тенденции мы узнали бы, кто тут людоед, методом исключения, - глубокомысленно изрекла Чаликова. - Точнее говоря, методом съедения.
- Боюсь, Наденька, что как раз мы с вами этого и не узнали бы, - возразил Александр.
- Поняла! - вскрикнула Надя. Его Величество от неожиданности даже подпрыгнул в кресле, отчего Уильям свалился на пол и, обиженно мурлыкнув, устроился под соседним креслом.
- Что вы поняли? - чуть удивился король.
- Я поняла, в чем тут дело! Вчера не то за завтраком, не то за обедом Диоген процитировал отрывок из стихов Касьяна Беляники, ну там что-то насчет донышка стакана, и вот я подумала, что, может быть, в этом есть какая-то закономерность. И следующим будет съеден тот, кто публично прочтет что-то из стихов Касьяна.
- Ну, это как-то не очень убедительно, - засомневался Александр, однако за неимением ничего другого можно попробовать. Я бы сам с удовольствием зачитал что-нибудь из его стихов. Хоть бы, например, за обедом.
- Как, Ваше Величество! - запротестовала Надя. - Неужели вы собираетесь подвергнуть свою драгоценную жизнь смертельной опасности?
- Нет, ну мы ведь будем ожидать людоеда во всеоружии, - возразил король. - Надеюсь, вы разделите мое общество?
- Что за вопрос! - возмутилась Чаликова.