- Что-то я ничего не понял, - поморщился хозяин, - объясните мне попроще, без этих заумствий.
- Попроще? - задумался Дубов. - Ну ладно. Вы давеча сказывали, что подарили своей возлюбленной золотое колечко, так? А вы не заметили, было оно сегодня на ней, или нет?
- Не было, в природе, - тут же ответил Беовульф. - Точно, не было!
- Эта дама и ее слуга просто манипулируют... то есть крутят вами в своих целях, которые мне пока что не очень ясны, - веско продолжал Василий, - и наша с вами задача...
- Чего?!!! - взревел Беовульф и даже рванул на себе цепь. - Чтобы я, Беовульф, доблестный рыцарь и верный подданный достославного короля Александра, позволил собою крутить?! В порошок сотру, честное благородное слово!.. Постойте, - с подозрением поглядел он на Дубова, - а может, это вы мною крутите? Настраиваете меня против нее с какими-то своими целями? Берегитесь, боярин Василий, ежели это так, то не погляжу что вы мой гость...
Дав Беовульфу отвести душу, Дубов заговорил:
- Сегодня у вашей Прекрасной Дамы...
- Тоже мне "Прекрасная Дама", - фыркнул Кузька. Василий строго посмотрел на домового и продолжал:
- Сегодня у нее назначено свидание с Гренделем. Если вы согласны мне помочь, то мы вместе возьмем с поличным и саму даму, и ее слугу, и вы убедитесь, что мои обвинения не голословны.
- Согласен, - не раздумывая заявил Беовульф. - И что я должен делать?
- Детали обговорим по дороге, - ответил детектив, - а сейчас дозвольте мне все-таки немного поспать.
***
Князь Григорий уже собрался было покинуть свой кабинет и отправиться в главную кремлевскую залу, где у него была назначена встреча с делегацией деревенских старост, однако в этот момент к нему без предварительного доклада ворвался начальник его тайного приказа. Такое случалось крайне редко и свидетельствовало о том, что произошло нечто чрезвычайное.
- Ну, чего еще стряслось? - недовольно покосился князь на барона Альберта.
- Ваша Светлость, ужасное происшествие, - чуть не с порога зачастил барон. - Только что пришла весть, что над нашей северной заставой пролетал ковер-самолет, и пушкари-стражи границы его сбили!
- Ну и что же тут ужасного? - удивился князь Григорий. - Правильно сделали. Никому не дозволено безнаказанно нарушать небесные пределы моего княжества!
Однако Альберт не разделял оптимизма своего повелителя:
- На ковре летел знаменитый на Востоке кудесник Сулейман по поручениям Багдадского султана Аль-Гусейна.
- Да, нехорошо получилось, - нахмурился князь Григорий. - И что же, почтенный Сулейман погиб?
- Какое там! - махнул рукой Альберт. - Жив-здоров, токмо зело сердит был. И Вашу Светлость бранил на чем свет стоит. Наши пушкари хотели его посадить в холодный погреб, дабы остудился, а тот обратился в едкий пар и улетучился. А следом за ним поднялся ковер-самолет и улетел неведомо куда.
- Даже и не знаю, что делать, - задумался князь. - С одной стороны, стражи поступили правильно, а с другой не хотелось бы портить отношения с нашим дорогим другом Аль-Гусейном. Придется отправить ему послание, а заодно чем-то умаслить.
- Чем? - уныло вздохнул Альберт. - У него же злата и адамантов полны закрома.
- Значит, пошлем ему наших девушек для гарема, - решил князь Григорий. Эдак с десяток.
- Как? - удивился Альберт. - Наших, белопущенских девушек - и для гарема?!
- Наших белопущенских девушек, - отчеканивая каждое слово, повторил князь Григорий. И, прищурившись, пристально уставился на барона: - A ведь вы, Альберт, родом кислоярец...
- Я не кислоярец, я - упырь! - вырвалось у барона.
- Ну тогда и выполняйте, что вам князь велит.
- Да не пойдут они, - уныло протянул Альберт.
- Не пойдут, говоришь? - хмыкнул князь. - A мы их спрашивать и не будем. У нас ведь кажется, имеется свой лиходей и душегуб, вот его и запряги на это дело.
- Слушаюсь! - радостно приосанился барон.
- Ну ладно, все у тебя?
- Все, Ваша Светлость.
- Тогда свободен. И не забудь усилить охрану всех амбаров и оружейных хранилищ. A двадцать первого амбара - особливо!
***
Грендель брел по болотной тропинке и пытался вспомнить вдохновенные строчки, которые только что записал пером выпи на клочке пергамента, да позабыл на столе у себя в хижине. В отличие от своего вечного соперника Беовульфа, бедный поэт не имел возможности поднести к ногам возлюбленной золотых перстней и породистых щенков. Единственное, чем он мог завоевать сердце Прекрасной Дамы - это вдохновенные стихи, льющиеся бурным потоком из любящей души.
Место, в котором обычно назначал свидание Грендель, было вполне в его вкусе: зеленая полянка, находящаяся на пригорке, и потому менее заболоченная, чем вся окружающая местность, и посреди ее - могучий, в три обхвата дуб, в тени которого вольготно росли огромные яркие мухоморы. Когда-то Грендель, вдохновленный суровой красотой этого уединенного уголка, даже посвятил ему стихи: "У Мухоморья дуб зеленый", но дальше первой строчки дело так и не пошло.
Увидев сидящего под дубом человека, Грендель радостно побежал вперед, но остановился как вкопанный, когда увидел, что это вовсе не его возлюбленная, а вчерашний гость.
- Боярин Василий?.. - с трудом припомнил поэт его имя.
- Именно я, - вскочил с травы боярин Василий. - Извините, что отвлекаю вас от предстоящего свидания, но мне нужно срочно с вами поговорить.
- Может быть, лучше после? - вздохнул Грендель. - Заходите ко мне вечерочком...
- У нас нет времени, - деловито проговорил Василий. - Сейчас сюда придет ваша дама, и нельзя, чтобы она меня видела.
- Опять какие-то грязные тайны, - поморщился Грендель. - Однако я вас слушаю.
- Я повторяю свое вчерашнее предложение, - сказал Дубов и посмотрел куда-то вверх, на крону дуба.
- Какое? Я, знаете, в последнее время стал такой рассеянный...
- Отправиться в Белую Пущу и...
- Нет-нет, и не просите! - поспешно перебил Грендель. - Во-первых, это глубоко противно моему душевному складу. А во-вторых...
- Господин Грендель, если я обращаюсь к вам за помощью, то только потому что у меня нет другого выхода, а время поджимает. - Грендель вновь отрицательно покачал головой. - Ну хорошо, - почти с мольбой продолжал Дубов, - прошу вас только об одном: когда вы увидите вашу возлюбленную, то постарайтесь хоть на мгновение взглянуть на нее беспристрастно, просто как на постороннего человека, а не как на женщину, которая вскружила вам голову... Все, мне пора, - и с этими словами Василий побежал по тропинке в направлении Гренделевой хижины. На самом же деле он залег за одной из болотных кочек. Там было довольно мокро, но выбирать не приходилось. А Василий Николаевич очень хотел стать если и не участником, то хотя бы зрителем предстоящей бурной сцены, которую он задумал и срежиссировал.
С противоположной стороны по тропинке двигалась ничем не приметная с виду парочка - высокая блондинка в изысканном темном платье и коренастый мужичок в сером сюртуке.
- Жди меня там, - властно приказала дама слуге, и тот покорно удалился за дуб. - О, господин Грендель, как я рада вас видеть! - чуть не пропела она высоким приятным голосом, протягивая руки своему воздыхателю.