Ну и где же восхищение - хотя бы сдержанное? Гаврисом оторвался от деки.
- Здесь нет ни единого упоминания о Трауне, - сказал он. - Вы спрашивали о нем Пеллаэона?
- Мы бегло обсудили это, - ответила Лейя. - На момент переговоров адмиралу не поступило никаких известий с Бастиона относительно назначения Трауна на пост главнокомандующего. Как не известили его и об аннулировании его полномочий на ведение мирных переговоров.
- Ни то ни другое ничего не значит! - вдруг рявкнул Гаврисом
Лейя впервые слышала, чтобы калибоп повышал голос.
- Если Траун снова у руля, все эти ваши переговоры, - он хлопнул кончиком крыла по деке, - абсолютно бессмысленны!
- Я понимаю ваши опасения, - сказала Лейя, осторожно подбирая слова, но если это не уловка, тогда перед нами шанс положить конец войне и...
- Это более чем наверняка уловка, советник, - устало произнес Гаврисом. - Я уверен, насколько вообще можно быть уверенным в подобных вещах. Вопрос только в том, что конкретно задумал Траун, какую пользу он надеется извлечь.
Лейя откинулась в кресле. Эта вспышка эмоций у президента, только что...
- Вам и не надо, чтобы предложение Пеллаэона оказалось искренним, верно? - спросила она. - Вы хотите, чтобы это оказалась уловка.
Гаврисом спрятал взгляд и с присвистом засопел.
- Оглянитесь вокруг, Лейя, - сказал он, махнув крылом в сторону иллюминатора каюты. - Две сотни военных кораблей, десятки разных народов собрались здесь в готовности развязать гражданскую войну во имя своего личного представления о справедливом возмездии за Каамас. Новая Республика на грани саморазрушения, а я ничего не могу поделать, чтобы предотвратить его.
- Хэну удалось достать копию каамасского документа, - сказала Лейя. Он прибудет завтра. Это снимет большую часть напряженности.
- Не сомневаюсь в этом, - безрадостно согласился Гаврисом. - Но в сложившейся ситуации я не смею надеяться, что даже полная версия каамасского документа прекратит противостояние. Мы с вами оба знаем, что для многих из потенциальных воюющих сторон Каамас стал всего лишь удобным предлогом, чтобы заново развязать старые войны с давними недругами.
- Я понимаю, - сказала Лейя. - Но если лишить их предлога, они отступятся.
- Или найдут другой предлог, - с горечью в голосе возразил Гаврисом, Лейя, суть в том, что Новая Республика стоит на пороге распада. Мы все разные, и эта пропасть между расами грозит развести нас по разные стороны фронта. Нам нужно время, чтобы подготовить отпор собравшимся здесь армиям, чтобы провести переговоры, составить план, чтобы создать хоть какое-то подобие единства, способное сплотить все эти народы, - он крылом указал на роящиеся корабли за иллюминатором. - Но у нас больше нет времени. Этот кризис похитил его у нас. Я должен отыграть время обратно.
- Каамасский документ поможет выиграть время, - не сдавалась Лейя. Уверена, он поможет.
- Возможно, - без выражения согласился Гаврисом. - Но, как президент, я не имею права возлагать на каамасский документ все надежды. Я должен быть готов использовать во благо Новой Республики любую общую цель, любое исторически сложившееся общее отношение, которое могло бы снова объединить народы, - он постучал крылом по деке Лейи. - И, если потребуется, даже любого общего врага.
- Но Империю уже и настоящим врагом-то не назовешь! - возразила Лейя, из последних сил стараясь не сорваться на крик и размахивание руками. - Она слишком маленькая и слабая!
- Возможно, - повторил Гаврисом; он говорил с мягким присвистом, у него получалось "восмош-шно". - Но покуда она еще существует, у нас есть против кого объединяться.
- Вы же это не всерьез, - внутренне похолодев, сказала Лейя. Развязать полномасштабную кампанию против Империи сейчас - все равно что инициировать геноцид. Это будет избиение, а не война.
Она уже почти ожидала, что Гаврисом ответит своим непрошибаемым "возможно", но калибоп лишь покачал головой.
- Я знаю, - сказал он. - И поверьте, мне это по душе не больше, чем вам, Лейя. На самом деле, если потом меня обвинят, что я тем самым использовал народ Империи, - я не стану возражать. Но сейчас не важно, кем я войду в историю и что будут говорить обо мне потомки. Предотвратить распад Новой Республики - моя работа, и я выполню ее, чего бы это ни стоило.
- Возможно, - сказала Лейя, - у меня больше веры в наш народ, чем у вас.
- Возможно, - кивнул Гаврисом. - И я искренне надеюсь, что вы правы.
С минуту они сидели молча.
- Насколько я понимаю, вы не станете обнародовать новости о мирной инициативе Пеллаэона, - сказала наконец Лейя. - Тогда, с вашего позволения, я пока займусь составлением списка делегаций для всеобщей мирной конференции. На тот случай, если и когда вы решите дать делу ход.
Президент поколебался, но кивнул.
- Я восхищаюсь вашей убежденностью, советник, - проговорил он. - И мне остается только сожалеть, что я не могу разделить ее. Да, прошу вас, займитесь списком.
- Спасибо, - Лейя встала из-за стола и забрала свою деку. - Я представлю его на ваше утверждение к завтрашнему дню, - она повернулась, чтобы уйти.
- У вас, конечно, всегда остается и иной выход, - добавил вдруг Гаврисом ей вдогонку. - Вы ведь всего лишь временно сложили с себя обязанности президента. При условии, что Сенат одобрит это решение, вы можете снова занять этот пост - прямо сейчас.
- Я знаю, - сказала Лейя. - Но сейчас не время. С тех пор как каамасский документ всплыл из небытия, голосом Корусканта были и остаетесь вы. Не стоит это так внезапно менять.
- Возможно, - сказал Гаврисом. - Но многие в Новой Республике полагают, что калибопы искусны лишь в речах. Вероятно, время речей миновало и настало время действовать.
- Время действовать действительно настало, - согласилась Лейя. - Но это еще не значит, что время речей ушло. Жизнь всегда требует от нас и того, и другого.
Калибоп тихонько, с присвистом вздохнул.
- Тогда я буду продолжать речи, - проговорил он, - и оставлю действия вам. И да пребудет Великая сила с нами обоими.
- Да пребудет Великая сила со всеми нами, - мягко поправила Лейя. Спокойной ночи, президент Гаврисом.
33
Она подождала час, пока не стихли все звуки в доме. Затем, выбравшись из постели, выскользнула из комнаты в огромном подземном комплексе, который служил Шоршу Кар'дасу жилищем. В коридорах было темно.
Монашеский фокус с размахиванием руками перед дверью в надежде, что та откроется, разумеется, не сработал бы, но прежде чем пожелать гостям доброй ночи, хозяин дома научил их более традиционному способу. Шада предположила, что и в библиотеке должно быть то же самое. Поискав среди камней, которыми был обрамлен проход, мистрил обнаружила, что один из них прохладнее своих соседей, и приложила к нему ладонь.
Примерно секунд двадцать ничего не происходило. Шада надавила на камень, ожидая воя сирен и посмеиваясь про себя над нелепостью происходящего. Основываясь на истории жизни Шорша Кар'даса, рассказанной им самим, она никак не могла представить хозяина дома в роли чрезмерно терпеливого человека, который будет ждать полминуты, пока откроется дверь. Возможно, он думал, что незваным посетителям тоже не хватит терпения.
Теперь, поднаторев в магии Айнг-Ти, Шорш перестал обращать внимание на течение времени.
Ключевой камень под ладонью легонько дрогнул. Шада продолжала упираться в него, и еще через несколько секунд дверь все-таки открылась.
Мистрил ожидала, что внутри окажется так же темно, как и во всем остальном доме, где работало всего несколько световых панелей, обеспечивая тусклое освещение. Но в библиотеке было светло, гораздо светлее, чем полагается быть в необитаемой комнате. Шада все равно вошла, сразу от двери шмыгнув в тень между полками. В центральном кольце возле стола кто-то сидел.
Кар'дас? Шада удержала рвущееся наружу бранное слово. Коготь уже договорился об отлете рано утром, чтобы как можно скорее очутиться в точке встречи с монахами Айнг-Ти. Другого шанса отыскать нужный инфочип ей не представится.
Звуки, издаваемые тем, кто сидел за столом, были удивительно знакомы: пронзительные, беспорядочные и механические. Шада бесшумно отлепилась от стены и по одному из узких проходов спустилась к центру комнаты.
Слух не обманул ее.
- Привет, хозяйка Шада! - радостно воскликнул Ц-ЗПО, поднимая голову от монитора. - Я думал, вы, как и все, по ночам предпочитаете спать.
- Про тебя я думала то же самое, - Шада подошла к столу, - или чем там дроиды заняты по ночам...