- Превосходно, - сказал он. - Советник, до нашей встречи я знал о вас исключительно с чужих слов. Но наше путешествие, хоть и очень короткое, было для меня весьма поучительно. Как бы ни сложилась дальше наша судьба, я всегда буду с гордостью и удовольствием вспоминать эти несколько дней, проведенные в вашем обществе.
У Лейи немного отлегло от сердца. Сами по себе слова, казалось бы, лишь подчеркивали безвыходность ситуации. Но каамаси говорил с таким спокойствием и теплотой, что все страхи Лейи сами собой развеялись, уступив место решимости и надежде. Это воодушевление шло даже не от Элегоса, просто поддержка, исходящая от каамаси, помогла ей разыскать в себе силы, о которых она и не подозревала.
Ничего удивительного, с тихой горечью подумала она, что властолюбивый сенатор Палпатин жаждал избавиться от столь опасного народа.
Когда Лейя в сопровождении Элегоса, Гента и Сакхисакха ступила на трап, у рампы их встречал один-единственный человек - крепкий седовласый мужчина среднего роста. Лицо его было усталым, но военная выправка кадрового офицера оставалась безукоризненна.
Лейе почему-то вдруг подумалось, что ему идет имперский мундир. А адмиральские знаки отличия идут еще больше.
- Советник Органа Соло, - со сдержанной торжественностью приветствовал ее встречающий. - Я адмирал Пеллаэон. Добро пожаловать на борт "Химеры".
- Благодарю, адмирал, - церемонно кивнула Лейя. - Рада снова встретиться с вами.
Лоб адмирала прочертили морщины.
- Боюсь, вы меня несколько обескуражили, - сказал он. - Не могу припомнить, чтобы мы встречались.
- Вообще-то это была просто протокольная фраза, - ответила Лейя. - Но я прекрасно помню, как на алдераанской ассамблее в королевском павильоне мой отец указал на вас как на одного из наиболее многообещающих флотских офицеров. Он еще сказал, что вы удивительно молоды для выпускника Академии. Правда, и мне было тогда всего десять лет.
Губы Пеллаэона изогнулись в улыбке, и хотя она отдавала горечью, принцесса снова увидела прежнего молодого офицера, совершенно сбитого с толку и в толпе политиков и дипломатов казавшегося лишним.
- Я хорошо помню те времена, - негромко сказал он. - Хоть порой и жалею об этом, - он перевел взгляд на Элегоса, стоящего по левую руку от Лейи. - Не представите ли мне ваших спутников?
- Конечно, - Лейя решила пока не заострять внимание на том, что никто их остальных членов делегации официального статуса не имеет. - Элегос А'Кла, веритель уцелевших каамаси.
- Адмирал Пеллаэон, - Элегос склонил голову в традиционном поклоне.
- И Сакхисакх из клана Тиакх'сар, - продолжала Лейя, жестом указав на молчаливого ногри.
Пеллаэон не изменил официальной вежливой улыбки, но интуиция подсказала Лейе, что теперь эта улыбка стала чуть менее искренней.
- Разумеется, - сказал адмирал. - Уроженка Алдераана, каамаси и ногри. Три народа, у которых больше всего причин ненавидеть Империю.
Глаза Сакхисакха сверкнули.
- Мы не держим зла персонально на вас, адмирал, - опередил его Элегос. - Как не питаем враждебных чувств и к народам, населяющим Империю. Наши миры были уничтожены волей Императора Палпатина, но и он ныне мертв. Ни к чему раздувать огонь старых обид.
- Благодарю вас, веритель, - сказал Пеллаэон. - Вы весьма мудры и великодушны, - он перевел взгляд на Гента, который смущенно переминался с ноги на ногу рядом с Элегосом. - А какого рода претензии к Империи представляете вы, сэр?
- Я? - Гент отчаянно покраснел и втянул голову в плечи. - Да не, я просто так зашел... ну, то есть... Короче, я просто ледоруб, который восстанавливал сообщение Вермеля для генерала Бел Иблиса.
Остатки улыбки стерлись с лица главнокомандующего.
- Что вы хотите сказать - восстанавливал? - жестко спросил он. - Разве полковник Вермель не доставил свое послание лично?
- Боюсь, до этого не дошло, - сказала Лейя. - По сведениям генерала Бел Иблиса, корвет полковника был перехвачен "звездным разрушителем" при попытке войти в систему Моришима.
Адмирал окончательно отбросил светские церемонии. Теперь перед Лейей стоял профессиональный военный, офицер, который только что узнал об измене в рядах своей армии.
- Перехвачен и уничтожен?
- Нет - или, по крайней мере, не сразу, - ответила Лейя. - "Звездный разрушитель" посадил корвет к себе на летную палубу и скрылся.
- Ясно.
С минуту все стояли молча. Пеллаэон не смотрел на гостей, играл желваками, сражаясь с закипающим в его душе гневом. Кроме гнева, Лейя не смогла разобрать ничего, как ни старалась. Так что она просто стояла, маясь неловкостью, и гадала, стоит ли ей первой нарушить молчание или предоставить эту честь адмиралу.
Элегос принял решение за нее.
- Полковник Вермель был вам добрым другом, верно? - мягко спросил каамаси.
Пеллаэон вернулся к действительности.
- Я не оставляю надежды, что и до сих пор им остается, - сказал он. Если нет, кто-то дорого заплатит за его смерть, - он окончательно взял себя в руки. - Но вы прибыли сюда для мирных переговоров, а не для разговоров о мести. Не угодно ли проследовать за мной, я дал указания подготовить помещение, где нам будет более удобно, нежели на летной палубе.
- Если вы не возражаете, адмирал, лучше было бы расположиться на борту моего корабля, - сказала Лейя. - Боюсь, мои телохранители будут настаивать.
Она почувствовала, как на долю секунды Пеллаэоном завладели подозрения, даже страх. Но опасения рассеялись, и адмирал вновь улыбнулся.
- Ну конечно же, другие ногри остались на борту, - сказал он, покосившись на брюхо "Сокола", нависающее над ними. - Без сомнения, они наблюдают за нами даже сейчас и держат пальцы на спусковых крючках.
- Там ничто не будет угрожать вам, адмирал, - сказал Элегос. - Если только вы сами не принесете с собой угрозы.
Пеллаэон светским жестом указал на трап "Сокола".
- В таком случае, советник, я принимаю ваше приглашение. Только после вас.
Минуту спустя Пеллаэон, Лейя и Элегос расселись за игровым столиком в кают-компании. Обстановке, конечно, недостает торжественности для столь важного исторического момента, смущенно подумала Лейя, но это единственное место на "Соколе", где можно с комфортом расположиться втроем.
Сакхисакх, ни слова не говоря, встал на страже там, откуда он мог видеть и трап, и высокие договаривающиеся стороны. Гент, тоже молча, отправился к терминалу и принялся возиться с компьютером корабля, сидя спиной к остальным.
- Перейдем сразу к делу, советник, - начал Пеллаэон, мельком оценив позиции, избранные ногри и ледорубом. - Война, продолжавшаяся более двадцати лет, близится к концу. И Империя эту войну проиграла.
- Я согласна, - сказала Лейя. - Но согласны ли с этим другие подданные Империи?
У адмирала едва заметно дернулся кончик уса.
- Уверен, что большинство моих сограждан способны признать истинное положение вещей, - сказал он. - Только руководство до последнего времени цеплялось за безумную надежду, что неизбежное еще можно предотвратить.
- А теперь ваше руководство разделяет мнение, на котором сошлись мы с вами и которого придерживается большинство граждан Империи?
- Да, - твердо ответил Пеллаэон. - Неохотно, но они признали необходимость мира. Все восемь моффов, которые ныне остались в Империи, уполномочили меня на ведение мирных переговоров с Новой Республикой.
У Лейи неожиданно запершило в горле и защипало в глазах. Она слышала сообщение Вермеля, она видела, что Пеллаэон один встречал ее у трапа, но только теперь решилась поверить, что мечта стала реальностью. Мир. Мир с Империей.
- Но вы только что признали, что Империя проиграла войну, - прервал затянувшееся молчание Элегос. - Какие же еще условия договора нам остается обсудить?