- Я не понимаю, почему тебе так нравится принижать себя по сравнению с представителями линии Уору. Это что, какой-то защитный механизм, оправдывающий желание удрать на тот свет?
Вот вам и "запретная тема". Ауте Всемогущая, на этот раз он, похоже, действительно рассердился.
- Аррек... - запнулась, почувствовав, что он остановился прямо за моей спиной. Плохо. Даже спустя столько лет я все еще боялась непредсказуемости своего мужа. И, Ауте свидетельница, для этого были причины. - Ты говоришь так, будто очевидная некомпетентность в качестве Матери Хранящих должна меня как-то задевать. С чего бы это? Я - танцовщица линии Тей. Дочь клана Изменяющихся. Стихия вене - Познание и Превращения. А политическая возня и кровавое балансирование на грани геноцида вызывают у меня лишь здоровое отвращение. Быть Хранительницей - это... не мое, понимаешь?
Руки легли мне на напряженные плечи, зарылись в свободно падающие волосы.
- Ты недооцениваешь себя, любимая. Тридцать лет удерживать свой народ в мире и процветании - ты хоть понимаешь, сколь редко правителям удавалось достичь подобного?
- Мир? С точки зрения развития биологического вида - весьма спорное благо. Может, я и была сносной Хранительницей. Лейри станет великой.
Он сжал пальцы, больно сдавив основание шеи. Я задохнулась, хватка тут же ослабла, ладонь бережно, волной исцеляющей энергии погладила хрупкие косточки.
- Даже самые упрямые придурки из Атакующих вынуждены были признать, что ты хороша в том, что делаешь.
Читай, "нет никакой необходимости прекращать этим заниматься". Мои губы искривились в горькой усмешке. Повернула голову, уткнувшись щекой в ладонь.
- Нельзя быть хорошей в том, что ненавидишь всем сердцем. Там, где я с боем пробивалась, платя ошметками своей души, Лейруору пройдет легко и свободно.
- Но...
- Оставь, Аррек, - я откинулась назад, на его грудь. - Или оставь это, или говори то, что на самом деле хочешь сказать. Я бесконечно устала от пританцовок вокруг запретных тем.
Тихий смех.
- Ты с поразительной женской логикой забываешь, что сама же и сделала их запретными!
- Не забываю. Просто игнорирую.
- С той же женской логикой. - Пауза. Затем тихо и серьезно: - Я не хочу, чтобы ты умирала.
- И кажется, принял-таки меры, чтобы этого не случилось? - В глубине моего спокойного голоса тлела ярость.
Пауза.
- Пока - не до конца. Нет никакого смысла давать тебе жизнь, если ты все равно отшвырнешь ее при первом удобном случае.
- Отшвырну, - я вывернулась из его рук и села, полуобернувшись, когтями впившись в сиденье неудобной высокой табуретки. От ярости, полыхавшей в мозгу, вся комната окрасилась многоцветными бликами. - Это мой выбор, Аррек!
А он был все так же безумно красив.
- Не только твой, любимая...
Так красив...
- Прекрати!
- С удовольствием. Совершенно очевидно, что ты пока не готова к этому разговору.
- Аррек!!! - От моего голоса, отдавшегося в костях всплеском холодного металла, по стенам прошла судорожная дрожь. А он лишь отступил, сияя перламутровым великолепием кожи на фоне иссиня-черной рубашки, прошелся вдоль бассейна, и свет, рваными стружками падавший сквозь ажурные ветви, танцевал на темной фигуре свой легкий и быстрый танец.
Царица, иль, может быть, только печальный ребенок,
Она наклонялась над сонно вздыхающим морем.
И стан ее, стройный и гибкий, казался так тонок
Он тайно стремился навстречу серебряным взорам.
Вот только его поэтических потуг мне не хватало! Всякий раз, когда Аррек брался переводить в сен-образы стихи, не важно, свои или чужие, я чувствовала себя так, будто меня вывернули наизнанку и хорошенько прополоскали. Неужели он не понимает?
Сбегающий сумрак. Какая-то крикнула птица,
И вот перед ней замелькали на влаге дельфины.
Чтоб плыть к бирюзовым владеньям влюбленного принца,
Они предлагали свои глянцевитые спины.
- Аррек, не надо! - Я балансировала на грани между рыданием и рычанием. Стремительно сползая в сторону последнего. Он лишь улыбался, тонко. Улыбка походила на обнаженный клинок, опасность которого скрадывается тенями и бликами.
Но голос хрустальный казался особенно звонок,
Когда он упрямо сказал роковое: "Не надо"...
Царица, иль, может быть, только капризный ребенок,
Усталый ребенок с бессильною мукою взгляда...
- Придурок! - Я вскочила на ноги. Вот ведь упрямый...человек!
Уймись, девочка. Сама знала, с кем связывалась. Или, по крайней мере, думала, что знала.
Я тихо бесилась - исключительно тихо. В обществе Аррека громогласные скандалы и красивые истерики не срабатывали, это я поняла достаточно быстро. Все равно что лупить мечом море: ему хоть бы хны, а ты быстро выдохнешься. Или, того лучше, море может разозлиться и запустить в тебя хорошим цунами... Ставить точки в разговоре, объявляя, что тема закрыта и больше не обсуждается, дарай умел ничуть не хуже меня. Но "капризный ребенок"! Ауте, каков наглец!
- Как тебе это удалось?
Он чуть пожал плечами - едва заметное движение закованной в шелк тени.
- Какая разница?
- Что ты со мной сделал? - Гнев струился тонкой, отравленной змейкой. Вопрос наведенных извне изменений для меня был больным, Аррек прекрасно об этом знал.
Может, потому и ответил.
- Пока - ничего необратимого. Но у меня есть идеи по поводу того, как можно обойти это ваше ту-истощение. Тебе стоит только позволить...