- Все началось полтора столетия назад, - повысил он голос так, чтобы капитан Брендиг, писавший что-то на куске пергамента, тоже мог услышать. Сендария не была тогда не только королевством, но даже самостоятельной страной и принадлежала то Чиреку, то Олгарии, то северным арендам - весайтским или астурийским, в зависимости от того, как разворачивались события гражданской войны в Арендии. Когда же наконец война закончилась и весайты были уничтожены, а астурийцы побеждены и загнаны в непроходимые глубины древнего леса Северной Арендии, император Толнедры Рэн Хоб Второй решил, что здесь нужно основать королевство.
- Но как мог толнедрийский император решить судьбу Сендарии? - удивился Гарион.
- Рука империи длинна, - пояснил Силк, - Великий Северный путь был построен во времена второй династии Борунов, по-моему, строительство начал Рэн Борун Четвертый, не так ли, капитан?
- Пятый, - поправил тот, не отрывая глаз от пергамента. - Рэн Борун Пятый.
- Спасибо, капитан, - поблагодарил Силк. - Вечно путаюсь в этой династии. Ну, короче говоря, к этому времени для охраны порядка в Сендарию уже были присланы императорские легионеры, а если кто-нибудь может позволить себе иметь войска в какой-либо местности, значит, этот кто-то обладает там определенной властью, вы согласны, капитан?
- Рассказ ваш, излагайте как хотите, - коротко ответил Брендиг.
- Совершенно верно, - согласился Силк. - Должен сказать, Гарион, что Рэн Хоб принял такое решение вовсе не из благородства, на этот счет не существует никаких сомнений. Толнедрийцы никогда ничего не делают просто так и не отдают задаром. Дело в том, что к тому времени мимбратские аренды победили в гражданской войне между арендийскими племенами, закончилось длившееся тысячу лет кровопролитие, поэтому Толнедра не могла позволить мимбратам продвинуться на север. Создание независимого королевства в Сендарии воспрепятствовало бы доступу мимбратов к проезжим дорогам, по которым можно перевозить товары из Драснии, а также не дало бы Мимбру возможности стать средоточием власти вместо столицы империи Тол Хонета.
- Все кажется ужасно запутанным, - покачал головой Гарион.
- Ну, не так уж сложно, - утешил Силк. - Обыкновенная политика и, в сущности, очень простая игра, верно, капитан?
- Я в подобные игры не играю, - отозвался Брендиг, не глядя на них.
- Неужели? - удивился Силк. - Так долго при дворе - и не иметь ничего общего с политикой? Вы редкостная птица, капитан. Ладно, короче говоря, сендары обнаружили внезапно, что у них появилось королевство, но нет ни одного древнего благородного семейства. Конечно, имелись несколько престарелых толнедрийских аристократов, живущих в разбросанных по всей Сендарии поместьях, а также с десяток претендентов на тот или иной весайтский или астурийский титул, парочка чирекских вождей с горсткой сторонников, но настоящих сендаров - ни одного. Поэтому и было решено устроить всенародные выборы - избрать короля, возложив на него обязанность раздавать титулы и звания. Очень практичный метод, я бы сказал, типично сендарийский.
- Но как выбирают королей? - спросил Гарион, так увлекшийся рассказом, что забыл о страхе перед темницей.
- Все голосуют, - просто объяснил Силк. - Родители, конечно, должны голосовать за детей, но, по всей видимости, подлога и обмана почти не было. Весь мир потешался над глупостью сендаров, но те, не обращая внимания, поступали как было решено, и все это продолжалось двенадцать лет.
- Шесть, - снова вмешался Брендиг, все еще склонившийся над пергаментом, с три тысячи восемьсот двадцать седьмого по три тысячи восемьсот тридцать третий год.
- У них было больше тысячи кандидатов, - возбужденно объявил Силк.
- Семьсот сорок три, - сухо добавил Брендиг.
- Хорошо, что есть кому поправить меня, благородный капитан! Огромное утешение знать, что рядом сидит такой знаток, готовый прийти на помощь. Я всего-навсего простой малообразованный драснийский торговец, ничего не понимающий в истории. Наконец, после двадцать третьего голосования, сендары избрали короля по имени Фандор, фермера, чья брюква была известна по всей стране.
- Он выращивал не только брюкву! - воскликнул Брендиг, гневно глядя на рассказчика.
- Конечно, конечно! - поспешно сказал тот, ударив себя ладонью по лбу. Как я мог забыть о капусте?! Он выращивал и капусту, Гарион, запомни хорошенько! Ну, все почтенные люди Сендарии отправились на ферму к Фандору и нашли его на поле, где он трудился не покладая рук: удобрял землю. Они приветствовали его громкими криками: "Да здравствует Фандор Великолепный, король Сендарии!" - и упали на колени перед его августейшим величеством.
- Это долго будет продолжаться? - прошипел Брендиг сквозь зубы.
- Но мальчик хочет знать, капитан, - невинно улыбаясь, объяснил Силк. Обязанность старших наставлять его, раскрывать историю нашего славного прошлого, разве не так?
- Говори что хочешь, - пробормотал Брендиг.
- Спасибо за разрешение, капитан, - вежливо наклонил голову Силк. - И знаешь, что ответил король Сендарии, Гарион?
- Нет. А что?
- "Прошу вас, ваши светлости, поосторожнее, не запачкайте эту красивую одежду! Я только что разбросал навоз на той грядке, где вы стоите на коленях!"
Сидевший рядом Бэйрек разразился громовым хохотом, ударив в восторге огромным кулаком по колену.
- Не вижу причин для веселья, господин мой, - холодно заметил капитан Брендиг, вскакивая на ноги. - Не припомню, чтобы я издевался над королем Драснии!
- Вы - человек благовоспитанный, капитан, - мягко заметил Силк, - да к тому же аристократ. Я же - простой бедняк, пытающийся заработать на кусок хлеба.
Брендиг, беспомощно оглядев нахала, устремился вон из комнаты.
На следующее утро ветер стих и дождь прекратился. Дороги превратились в месиво, но Брендиг решил продолжать путешествие. Передвигались с большими трудностями; правда, на следующий день земля начала подсыхать.
Тетя Пол, казалось, совсем не была озабочена тем, что их схватили по приказу короля, и вела себя как настоящая герцогиня, хотя Гарион не понимал, зачем теперь притворяться, и желал всем сердцем, чтобы она стала прежней. Прежняя практичность и хозяйственность, с которыми она правила на кухне у Фолдора, сменились чем-то вроде капризного своеволия; впервые в жизни он почувствовал, как велико расстояние между ними, и это сознание оставило ничем не заполняемую пустоту. Хуже всего была постоянно растущая в душе неуверенность, появившаяся с тех пор, как Силк объяснил, что тетя Пол вовсе не его тетя, и это открытие точило сердце мальчика, вселяло сомнения в чистоту его происхождения. С того ужасного момента Гариона постоянно мучил роковой вопрос: "Кто же я на самом деле?"
Господин Волк тоже сильно изменился. Он теперь редко открывал рот, в гостиницах почти все время проводил сидя в одиночестве с мрачным выражением лица.
Наконец на девятый день после отъезда из Камаара обширные болота сменились холмистой местностью. Около полудня путешественники оказались на вершине холма, освещенного бледным зимним солнцем, прорвавшимся сквозь тучи, и увидели лежавшую внизу долину, где раскинулся обнесенный высокими стенами город Сендар, выходивший к морю.
Стражники у южных ворот браво отдали честь, завидев капитана Брендига во главе небольшой группы людей; тот бодро ответил на приветствие. Широкие городские улицы были заполнены людьми в красивых одеждах, шагающими с крайне занятым видом, будто в мире нет ничего важнее их дел.
- Придворные, - презрительно фыркнул ехавший рядом с Гарионом Бэйрек. - Ни одного настоящего мужчины!
- Неизбежное зло, дорогой Бэйрек, - кинул через плечо Силк. - Для выполнения мелких дел требуются маленькие людишки, а в конце концов королевство держится на этих мелких делах.
Миновав огромную великолепную площадь, они поехали по широкому проспекту ко дворцу, очень большому многоэтажному зданию, от которого отходили два широких крыла, полукругом охватывающих вымощенный двор. Над всей постройкой царила круглая башня, несомненно самое высокое сооружение в городе.
- Как ты думаешь, где здесь тюрьма? - прошептал Гарион Дернику, когда они остановились.
- Я был бы крайне благодарен, Гарион, - ответил тот, болезненно морщась, если бы ты не упоминал вообще об этом предмете.
Капитан Брендиг спешился и подошел к суетливому человечку в расшитой тунике и берете с перьями, который сбежал по широким ступенькам навстречу прибывшим. Они, казалось, о чем-то заспорили.
- Приказ отдан самим королем, - громко сказал Брендиг. - Мне велено немедленно по прибытии доставить этих людей прямо к нему.
- Но у меня тоже королевский приказ, - возразил суетливый человечек. - И я должен привести их в приличный вид, прежде чем проводить в тронный зал. Поверьте, я обо всем позабочусь.
- Они будут под моей опекой, граф Нилден, пока не предстанут перед королем, - холодно ответил Брендиг.
- Не позволю вашим солдатам топать грязными сапожищами по дворцовому паркету, лорд Брендиг! - запальчиво ответил граф.
- Тогда мы подождем, граф Нилден. Будьте так добры позвать его величество!
- Позвать? - с остановившимися от ужаса глазами переспросил тот. - Я главный дворецкий короля, лорд Брендиг, и в мои обязанности не входит ходить ни за кем и ни за чем.
Брендиг повернулся и сделал вид, что хочет снова сесть на коня.
- Ну хорошо, - раздраженно сказал граф Нилден, - будь по-вашему, если уж так желаете. По крайней мере, велите им вытереть ноги!
Брендиг холодно поклонился.